Поиск по материалам сайта
Cлово "VOLUME"
Входимость: 6. Размер: 74кб.
Входимость: 3. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 6. Размер: 74кб.
Часть текста: республиканскому правительству пришлось обороняться. Фашистов поддержали монархисты и сильное в Испании католическое духовенство, а правительство - анархисты, социалисты и немногочисленные тогда коммунисты. События в Испании всколыхнули весь мир. Год спустя Оруэлл писал “Когда 18 июля разгорелись бои, в Европе, наверное, не было антифашиста, в чьем сердце не затрепетала бы надежда. Казалось, что наконец-то демократия попытается противостоять фашизму” 1 . Тысячи европейцев и американцев ринулись в Испанию добровольцами. Оруэллу, заканчивавшему работу над книгой “Дорога на Уиган-Пир”, удалось это сделать только в декабре. Тогда считалось, что ехать воевать в Испанию можно, лишь заручившись поддержкой какой-нибудь левой партии, и поскольку генеральный секретарь Британской компартии Гарри Поллит Оруэллу в такой поддержке отказал, тот попросил рекомендации у руководителей Независимой лейбористской партии. НЛП была связана в Испании с тамошней Рабочей партией марксистского единства (Partido Obrero de Unificación Marxista) - ПОУМ. Эта партия возникла незадолго перед тем, в 1935 году, в результате объединения Рабочекрестьянского блока сторонников Бухарина с Коммунистической левой партией Испании. ПОУМ, так же как и британская НЛП, резко осуждала сталинские показательные процессы. Возглавлял ее Андрес ...
Входимость: 3. Размер: 33кб.
Часть текста: исследователям. Нам также доводилось относительно подробно освещать проблему гетеронимии.[Овчаренко 2005, 294-326]. Кроме того, на эту тему написано серьезное исследование И. А. Хохловой «Поэтические маски Фернандо Пессоа» (СПб, 2003). В данной статье предлагается новый взгляд на проблему гетеронимии, хотя, учитывая не очень большую известность Пессоа в нашей стране, вначале вкратце придется напомнить суть самой проблемы. Значительная часть творчества, и прежде всего лирики Пессоа, написана от имени гетеронимов – вымышленных авторов, которых Пессоа, с большим или меньшим успехом, пытался наделить индивидуальной биографией и поэтической судьбой. Самыми знаменитыми из них были авторы лирических стихов Алберту Каэйру, Рикарду Рейш и Алвару де Кампуш, и именно их имена выбиты на памятнике Пессоа во внутреннем дворике лиссабонского Монастыря иеронимитов, куда был перенесен его прах, ныне покоящийся неподалеку от захоронений Камоэнса и Васко да Гамы. Но еще в творчестве Пессоа были и другие гетеронимы, «полугетеронимы» и псевдонимы, чье общее количество оценивается в 27 «штук». Так, например, Алберту Каэйру «родился в 1889 и умер в 1915 г.; он родился в Лиссабоне, но прожил большую часть жизни на природе. У него нет специальности и почти нет образования» [Куадруш б. г., 43]. Творчество Каэйру, как писал в предисловии к его произведениям Рикарду Рейш (Пессоа часто прибегал к подобным мистификациям), «представляет собой целостную реконструкцию язычества, в его абсолютной сущности, чего не могли сделать ни греки, ни римляне, ибо они жили в атмосфере язычества» [Пессоа 1986,III, 706]. Пессоа считал Каэйру «сенсационистом» (от слова “sensação” – ощущение), то есть человеком, доверяющим только собственным ощущениям. Наиболее значительный цикл стихов Каэйру называется «Хранитель стад» (1911-1912) и открывается словами: “Eu nunca...
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Часть текста: факультет романо-германской филологии. http://frgf.utmn.ru/last/No7/journal.htm В нашей работе мы обращаемся к вопросу о литературных влияниях. В. М. Жирмунский выделил три основных типа влияния: влияние личности и поэзии (в широком смысле) одного писателя на личность другого; влияние идейного содержания поэзии одного на идейный мир другого; художественное воздействие поэзии на поэзию (в нашем случае произведения на произведение). Сам он отдает предпочтение третьему типу. Почему же так ценит именно художественное воздействие Жирмунский, и почему мы выбрали доказательство именно такого влияния в нашей работе? Как истинный формалист, Жирмунский отказывается от всякого психологизма в истории литературы. Для него объективным предметом анализа является само художественное произведение, а не собственные субъективные душевные переживания по поводу этого предмета. Для большей ясности Жирмунский приводит пример с музыкой. В процессе ее восприятия различают две стороны в сознании воспринимающего: “во- первых, субъективную сферу, “свои” переживания по поводу этой музыки, во-вторых, объективную данность, самую музыку как переживаемый предмет,...
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Часть текста: В одном из современных немецких романов (А. Майер, «Духов день») обыгрывается известный ментальный штамп, свойственный гражданам Германии после 1945 г.: «Позади них опять послышались громкие голоса. Но мы же постоянно должны помнить о том, сказал Харальд Мор, какое великое зло причинили мы людям, наша историческая ответственность в том и заключается, чтобы всегда помнить об этом и никогда не забывать о своей вине» 1 . Ироничность ситуации вскрывается незамедлительно. Произносящий эти слова откровенно лицемерит: воспоминания о периоде нацистской диктатуры абсолютно чужды ему, они – не более, чем ритуальное публичное упражнение. Однако и слушающий его персонаж не понимает сказанной фразы. «Тетя Ленхен: но как она может о чём-то помнить, чего не испытала вообще? Она постоянно почему-то должна помнить о том, чего в её жизни не было, а о том, что она пережила, ей помнить нельзя и даже запрещается говорить об этом, например, о трудовом фронте в период рейха. Он: но всё дело в том, как она об этом говорит. Она: а как она говорит об этом? Она просто рассказывает, что пережила во время этих работ. Зачем ей лгать или что-то выдумывать?» 2 . Приведённый диалог открывает всю неоднозначность механизмов культурной памяти, что вполне закономерно...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: в «Коллекционере», или «Принц и Кудесник» в романе «Волхв»). Художественную выразительность его произведениям сообщают сказочные аллюзии. Они есть в «Коллекционере», «Волхве» и «Дэниеле Мартине». Третью разновидность жанрового присутствия сказки определяют устойчивые мотивы чуда, зачарованности, магии, колдовства, пришедшие из произведений кельтского и мирового фольклора. Сказочные аллюзии существуют в тексте романа Д. Фаулза «Волхв» в явных и завуалированных формах. Как и в «Коллекционере», они являются важной чертой поэтики, играя заметную роль в концентрации смысла, в создании образно-символической системы, в формировании текста и метатекста произведения. Сюжетное действие романа «Волхв» разворачивается в Греции, и такая его дислокация невольно возрождает в культурной памяти сказочно-мифологические образы. Герой романа Николас Эрфе признается, что, еще не зная страны Одиссея, о Греции читал запоем: «…и, словно средневековый король, влюбился в изображение, еще не видя оригинала» (с. 42) 1 . В романе оживает поэтическая символика древнегреческих мифов и сказочных мотивов чар (с их «недобрым цирцеиным свойством», с. 52), волшебства, зачарованности (Фраксос представляется главному герою как остров, «заколдованный нимфами»), чуда, (так, например, конец первой части романа прогнозирует его сказочное продолжение: «И тут начались чудеса», с. 68, что подтверждается и фразой Николаса в конце 21 главы: «Я вступил в зону чуда», с. 145), магического запрета не ходить в зал ожидания, который, однако, манит, как «голос опасности и соблазна» (с. 75), загадочных иносказаний (прощальная улыбка Митфорда, его финальная фраза: «не ходи в зал ожидания», «маскировала …загадку», с. 49). Оказавшись в Греции, но пока еще не на острове, Николас переживает...
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: страницы об ожидании материнского поцелуя. Возможно ли, чтобы Пруст не задумывался над всей сложностью отношений между двумя родительскими образами и ребенком, которые складываются с самого его рождения; возможно ли, чтобы он даже не подозревал, что судьба взрослого человека зависит от успеха или неудачи первых попыток самосознания и противостояния; возможно ли было для него непонимание того, что всякий невроз, и в особенности тот, который принимает форму литературного призвания, происходит от расстройств, случившихся в детстве и связанных с матерью или отцом или обоими одновременно, что приводит к изменению их образа в сознании ребенка? Поразительно видеть, как писатель не только проскользнул мимо этого важнейшего для его рассказчика периода [Подсчет относительного соотношения различных частей "Поисков" подтверждает незначительное внимание к детским годам -- всего 200 страниц из 3000!], но как будто даже и не подозревал всю его важность. В современной с "Поисками" книге Андре Жида "Если зерно не умрет" больше смелости и проникновения, чем у...