Поиск по материалам сайта
Cлово "ULYSSES"
Входимость: 5. Размер: 115кб.
Входимость: 3. Размер: 16кб.
Входимость: 2. Размер: 68кб.
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Входимость: 1. Размер: 95кб.
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 115кб.
Часть текста: Поэтические опыты. Проблематика романа «Портрет художника в юности». Замысел «Улисса»: сюжет и композиция; концепция основных персонажей и повествователя; роль городского фона, техника «потока сознания». «Гомеровский» и иные планы романа, многообразие способов его прочтения. Тотализация художественной реальности, отсутствие общезначимой системы ценностей, идея «вечного возвращения», свобода художника от себя и от своего «материала». Роман «Поминки по Финнегану» как «книга книг». — Лоренс. Автобиографические аспекты его творчества. «Сыновья и возлюбленные»: роман о возможности полноценной любви в ущербном мире. Жанровая всеохватность и эстетический индивидуализм Лоренса. Идея самореализации личности через плотскую любовь как основа его зрелых романов. Роман «Любовник леди Чаттерли»: история создания, критика современного состояния цивилизации, персонажи-бунтари, религия плоти. — Эстетический характер модернизма Вулф. Ее контакты с кружком «блумсберийцев». Первые творческие опыты. Эссеистика и романы 1920-х годов. Постимпрессионистская концепция творчества Вулф. Ее полемика-диалог с Джойсом. Роман «Миссис Дэллоуэй». Амбивалентность образа его главной героини; «двойничество» Клариссы и Септимуса. 1 Английский модернистский роман сложился в первой трети XX века, достигнув своего расцвета в 1920-е годы. Несмотря на название, подразумевавшее разработку современных способов художественного выражения в противовес «старым», модернистский роман не «свел на нет» традицию романного жанра предыдущего столетия. Напротив, его феномен стал возможен в результате своеобразного синтеза. Оригинальность модернистского романа — в том, что...
Входимость: 3. Размер: 16кб.
Часть текста: ему быть не «человеком такой-то национальности», а «просто» человеком, вненациональным человеком вообще: потомок венгров, евреев и ирландцев, он - еврей в Ирландии и ирландец для остального мира; принявший без серьёзной религиозности сначала протестанство, затем католицизм, и живя в католической среде, он и в этом отсутствии религиозной прикреплённости одновременно - исключение, изгой и образец универсальности. Это хорошо интерпретирует Ричард Эллманн, который тщательно взвешивает значение такой особенности биографии Блума в монографии «Улисс на Лиффи»: сделав Блума одновременно Одиссеем, евреем, бывшим иудеем, бывшим протестантом, формально католиком, Джойс наслоил «иудео-христианскую традицию поверх еврейско-эллинистической». При этом, как атеист и вольнодумец, «Блум - это пост-христианин, точно так же, как, будучи новообращённым христианином, он - пост-иудей, а будучи иудео-христианином, он - пост-гомеровский человек» [2, с. 3-4]. Эллманн комментирует это так: в этом образе Джойс «слой за слоем постигает прошлое» человечества [2, c. 4]. Думается, остаётся добавить: не только ради прошлого Джойс даёт своему Одиссею максимально всеохватывающие характеристики; он делает его «сразу всем», объединяя в нём разные человеческие состояния, чтобы иметь право сказать: вот Всечеловек, Everyman [3, p. 368]. Думается, тема «Блум и Эвримен» заслуживает более подробного рассмотрения, - кажется, это одна из наименее разработанных тем джойсианы. Мимо неё проходят и Р. Эллманн (в биографии Джойса и в «Улиссе на Лиффи»), и Х. Кеннер в своих больших книгах о Джойсе («Голоса...
Входимость: 2. Размер: 68кб.
Часть текста: всякий раз удавалось избежать гибели от рук людей и богов и который после долгого утомительного путешествия все же вернулся к родному очагу. Улисс Джойса, в противоположность своему древнему тезке, представляет пассивное, чисто созерцательное сознание, как просто глаз, ухо, нос и рот, чувствительный нерв, не имеющий выбора и предоставленный произволу бушующей, хаотической, лунатической катаракты физического мира и физических событий, который он регистрирует с фотографической точностью. “Улисс” - книга в семьсот тридцать пять страниц, поток времени длиной в семьсот тридцать пять дней, а на самом деле состоящий из одного-единственного безликого дня из жизни любого человека, совершенно ничем не примечательного шестнадцатого июня 1904 года в городе Дублине -дня, в течение которого, откровенно говоря, ничего не происходит. Поток возникает из ниоткуда, и течет в никуда. Возможно, это только лишь одна невообразимо длинная и сложная стринберговская сентенция на тему сущности человеческой жизни - сентенция, которая, к недоумению читателя, так и не была завершена? Возможно, она имеет отношение к сущности, но уж наверняка отражает десятки тысяч фасеток существования и сотни тысяч их цветовых оттенков. Насколько я заметил, в этих семистах тридцати пяти страницах отсутствуют повторения, там нет ни малейшего островка, на котором многострадальный читатель мог бы отдохнуть; нет места, где бы он мог присесть и выпить с воспоминаниями, и окинуть удовлетворенным взглядом пройденный путь, пусть в сто страниц или даже меньше. Если бы можно было обнаружить хоть малюсенькое общее место, которое лезло бы в глаза, когда его не ожидают! Но Нет! Безжалостный поток...
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Часть текста: поразившей наименее стойких, и о кризисе мысли, который Марку Ривьеру и лучшим людям его поколения предстояло преодолеть. Среди перечисляемых им симптомов болезни Роллан называет отравленное «неврастеническим снобизмом» и «паралитическим бесстыдством» творчество Пруста и Джойса. Обостренное сознание Марка, — пишет Роллан, — «распадалось, он терял точку опоры, он терял свое «я», снова находил его по кусочкам, и они носились перед ним в головокружительном вихре. Впрочем, это была общая болезнь европейского сознания, — последствие безмерного, безудержного и бесплодного перенапряжения военных лет, — и интеллигенты культивировали ее, как они культивируют все болезни сознания. (Да не является ли болезнью и само сознание?) Она встречалась всюду — от северных морей до морей Африки, у Джойса, у Пруста, у Пиранделло, у всех, кто умеет играть на дудке и заставляет плясать под свою дудку мещан во дворянстве, интеллигентов-выскочек. Удивительно было не то, что они этой болезнью заболели, а то, что профессионалы мышления, профессора и критики, ограничивались тем, что регистрировали самый факт ее появления. Чтобы показать, что и они не отстали от века, они стали курить этой болезни фимиам, в то время как обязаны были бороться с ней, обязаны были спасать здоровье европейского мышления, — в этом-то и заключался весь смысл их существования»[17]. Ромен Роллан звал к борьбе с эпидемией, охватившей буржуазный мир....
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: первый его роман «Мечты о женщинах, красивых и так себе» был переведен совсем недавно 1 . В глобальном же смысле Беккет всю жизнь писал об одном и том же – магистральная линия его художественного поиска оставалась неизменной на протяжении десятилетий. Поэтому интересно рассмотреть первый его крупный прозаический текст не просто как пробу пера или упражнение в стиле, но через философскую призму более поздних его романов. «Конечно, от него несет Джойсом, несмотря на все мои искренние попытки наделить его собственными запахами» 2 , – это провокативное замечание автора обрекло текст на его рассмотрение исключительно в тени великого модерниста. Разумеется, формальное сопоставление первого романа Беккета с прозой Джойса, конечно, будет не в его пользу – стилистическая революция, совершенная в «Ulysses», уже недостижима, и беккетовская барочность в этом контексте может показаться лишь упрощенной вариацией на тему, и сам автор в рамках подобного подхода окажется в лучшем случае характерным примером среднестатистического ирландского писателя, ищущего свое лицо в эпоху модернизма, в худшем – эпигоном Джойса. Но насколько правомерно это сравнение? Не выдаст ли оно непонимание задач обоих текстов? Самюэль Беккет «Околоджойсовские» пассажи Беккета скорее демонстрируют иронию над стилем Джойса, чем подражание ему. Сам же замысел у Беккета принципиально иной: его герои, в отличие от джойсовских, ходульны, недоработаны, и сделано это намеренно, так как эта незавершенность как нельзя лучше передает беккетовское мироощущение. Ведь сам роман позиционируется как грандиозная недоделка, изобилует заключенными в скобки издевательскими заметками автора вроде «развить», «преувеличение» – и тому подобными замечаниями, обычно принятыми в авторских рукописях, не предназначенных для издания. Не ...
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Часть текста: мир об "Улиссе" Джойса Вступление и составление Екатерины Гениевой. http://www.twirpx.com/file/1171500/ В конце 30-х годов Всеволод Вишневский, автор «Оптимистической трагедии», был в Париже. В ту пору там жил Джеймс Джойс. Шумно-скандальный успех, выпавший на долю «Улисса», сделал его не меньшей достопримечательностью города, чем Эйфелева башня. Встречи с Джойсом, его литературного благословения, беседы с ним, наконец, просто почтительного лицезрения мэтра искали начинающие писатели, те, кто через четверть века сами стали классиками, — Эрнест Хемингуэй, Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Искал встречи с Джойсом и советский писатель Всеволод Вишневский. Он прочитал «Улисса» в переводе, был потрясен силой, новаторством искусства Джойса, вступил у себя на родине в бой за Джойса с теми, которые, не читая писателя, утверждали, что проза Джойса — тупик, что она чужда и не нужна молодому советскому искусству. Джойс нехотя согласился принять автора из далекой и неизвестной ему Страны, где, как он слышал, его книги не слишком жаловали. Не успел Всеволод Вишневский переступить порог парижской квартиры писателя, как был оглушен вопросом: «Зачем вы пришли ко мне, молодой человек? Мои книги никто не знает в вашей стране». «Вас переводили у нас с 1925 года, то есть ранее, чем во многих других странах», — парировал Всеволод Вишневский. Действительно, первая публикация Джойса по-русски состоялась на страницах альманаха «Новинки Запада» за 1925 год. Это был очень изобретательный коллаж, дающий представление о стиле романа, приемах Джойса. Кстати, в этот коллаж попали...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: XIX–XX веков, означали переосмысление ценностных ориентиров, «архитектоники жизненного пространства», по удачному выражению Ортеги-и-Гассета. В английской литературе это означало крушение викторианской системы ценностей и «викторианского стиля». Представления об эстетике в эпоху «королевы- буржуазки» складывались под очевидным влиянием «философии изобилия» и особенно очевидны были в архитектуре и интерьере. Тяжеловесность, смешение стилей, безвкусица суррогата стали их характерными чертами. Особое значение приобретает то безразличное, казалось бы, для искусства обстоятельство, что в Англии более, чем в какой-либо другой европейской стране, было развито машинное производство, не просто наполняющее страну штампованной массой подделок «под византийский, мавританский» и иные экзотические для этого государства стили, но приучающие основную массу населения к следованию штампу. Штамп заполняет массовое сознание и проявляется на всех уровнях последнего: от морали, ставшей «лексиконом прописных истин», до стереотипизации процессов мышления. Возможно, это последнее обстоятельство и приводит к тому, что противодействие викторианству начинается с эстетизма с его «поиском красоты» прежде всего в интерьере (Дж. Уистлер, Э. Годвин), а потом уже в теории О. Уайльда. Концепция противостояния «чистого искусства» буржуазности в тезисе об имморальности закладывает противостояние прописным истинам...
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Часть текста: содержания, главная заслуга Джойса — формотворчество, поэтому особенно интересен он в области литературной техники. За пределы этого утверждения выйти положительно невозможно, но, так сказать, внутри его есть еще, на наш взгляд, аспекты, не вполне изученные. К ним относится прием, который назовем здесь «техника перечисления». В «Улиссе» этот прием используется уже в первых эпизодах 1 романа, но здесь он лишь слегка намечен (аксиома два: текст «прозрачен» и почти традиционен в первых эпизодах и все более усложняется, начиная с пятого). Тем не менее некоторые существенные характеристики техники перечисления можно определить уже здесь. Прежде всего, мы имеем дело с простым перечнем деталей. Стивен Дедалус вспоминает о матери, и образ ее фиксируется в его сознании следующим образом: « Ее секреты в запертом ящичке: старые веера из перьев, бальные книжечки с бахромой, пропитанные мускусом, убор из янтарных бус... Мимолетные радости, заботливо сложенные, надушенные мускусом... Сложены в памяти природы, вместе с ее детскими игрушками...
Входимость: 1. Размер: 95кб.
Часть текста: общего между ними? — с такого естественного вопроса мы начнем наш Ностос. «Улисс» и его автор входят в контекст русской культурной жизни. Какое место там найдется для них? Существуют ли нити, сходства, сближения, соединяющие роман с этим контекстом? Или «Улисс» в России — явление не только иностранное, но и инородное, способное здесь войти не в жизнь культуры, а только в ее кунсткамеру? Последний вопрос, разумеется, риторичен. Выше мы уже отмечали множество раз всевозможные параллели и соответствия между творчеством Джойса и русской литературой. Сейчас мы только попытаемся их свести в некое подобие единой картины, а для начала скажем два слова о соответствиях более широких — между Ирландией и Россиею вообще, во всем складе их культуры, истории и национального характера. Подобные рассуждения по самой своей природе всегда зыбки и субъективны — и мы о том честно и заблаговременно предупреждаем читателя. Хотя имеется и нечто незыблемое: география. Ирландия и Россия — две полярные крайности Европейского Универсума, предельный Запад и предельный Восток. Согласно же старому философскому положенью, крайности сходятся: coincidentia oppositorum. He иначе полагал и Джеймс Джойс: «Кельтский дух во многих отношениях сходен со...
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Часть текста: конца, всего о ней не скажешь. Существуют горы литературы. Конечно, и моя лекция не будет полным сообщением об этом романе, и уж тем более о творчестве Джойса вообще. Мы и не будем стремиться к полноте охвата и рассказа. Когда я думал о теме для нашей встречи, мне показалось небесполезным выделить и обсудить некоторый лейтмотив или ключ, некую сквозную нить, которые даже для малознакомых с Джойсом создали бы представление о том, что, собственно, сделал этот человек, к чему он стремился. “Улисс”, разумеется, главная вещь, главный роман, — и не только в творчестве Джойса, существует авторитетное мнение, что это просто главный роман ХХ века. Но, тем не менее, в контексте и в русле литературных трудов Джойса это была не первая и не последняя вещь. Она встраивалась в единое задание, которое Джойс перед собой ставил, и которое он цепко и пунктуально выполнял. Что ж это за задание, из которого перед нами выступает Джойс вообще, Джойс в целом? Как ни странно, все горы написанной о Джойсе литературы почти не задаются таким вопросом, и мои рассуждения об этом будут на добрую долю импровизацией. Я подумал о краткой формуле, которая обняла бы все это джойсовское задание — задание, что он стремился выполнить не только в “Улиссе”, но и в том, что предшествовало этому великому роману, и в том, что последовало за ним. И мне показалось, что мы можем не мудрствуя лукаво найти у самого Джойса такую формулу, которая возникла у него на самых ранних этапах, задолго до “Улисса”, и впоследствии пребывала с ним до конца как его постоянное задание. 1. Мне показалось, что именно такой формулой для Джойса может служить название одного очень раннего...