Поиск по материалам сайта
Cлова начинающиеся на букву "О"

1. Кин. Ц.И.: Итальянские мозаики. Романы о "Бомбе Н"

Входимость: 3. Размер: 95кб.

Часть текста: намерение за­няться поэзией, то состояние, которое толкает человека на то, чтобы писать стихи,— это особое состояние. Его нельзя объяснить и оправдать только и целиком истори­ческими причинами. Это позиция человека, у которого всегда на одно горе больше, на одну возможность боль­ше понять какие-то вещи, или увидеть их, или также всего лишь деформировать их. Я не считаю, что писа­тель и поэт должны занимать по отношению к действи­тельности позицию полного растворения в ней, даже в историческом, идеологическом, критическом смысле. По­тому что в этом случае они не создавали бы поэзию и не создавали бы романов. Создавать поэзию и создавать романы — значит понимать больше или понимать мень­ше, но, однако, во всяком случае, понимать самостоятель­но и по-своему. Понимать, обладая способностью личного синтеза и суждения, которые сводятся к поискам нового языка и к созданию альтернативы, как и получается в стихотворении и в романе, которые не являются только выражением предрешенного идеологического утвержде­ния. Внутри и по отношению к действительности поэт занимает позицию irregolare 1 , хотя это и не означа­ет, что такая позиция непременно должна быть невротической или авангардистской» 2. Из этой длинной и явно очень искренней декларации Вольпони нам важно запомнить фразу «Я неизменно подхожу к реальности с позиций поэта», потому что в этом ключ к пониманию этики и эстетики этого писате­ля. Любопытно, что покойному Пазолини эта короткая фраза показалась достаточной, да, строго говоря, ее и можно считать достаточной: она позволяет понять и смысл и структуру всех книг Вольпони. Всех, потому что в них есть преемственность, хотя это ни в какой мере не значит, что он перепевает самого себя. До сих пор опубликовано пять романов Вольпони, первый вышел в 1962-м,...

2. Пестова Н. В.: Поэтическое воплощение “категории чуждого” в лирике немецкого экспрессионизма

Входимость: 1. Размер: 29кб.

Часть текста: во всех сферах жизни общества характеризуется обострением всех противоречий и тотальным отчуждением в социологическом, антропологическом и теологическом аспектах. Литературный дискурс “чуждого”, когда отчуждение эксплицируется как некая структура бытия, начинает складываться и разворачиваться еще в эпоху Просвещения. Постепенно это чувство набирает свой критический и креативный потенциал, осваивается в литературе “Бури и натиска”, усложняется и дифференцируется в романтизме, распространяясь на все новые сферы бытия и сознания. К концу XIX – началу XX века ощущение “чужести” во всей диалектике субъектно-объектных отношений принимает глобальный характер. Оно перенимается из всего предшествующего дискурса и модифицируется модернизмом таким образом, что отчуждение становится для литературы онтологически необходимым состоянием. “Я” перестает быть хозяином в мире и в состоянии крайнего дискомфорта начинает средствами искусства сознательно этот мир очуждать еще более, “деформировать, чтобы суметь в нем выжить” (Ф. Ницше). Категория чуждого/нечуждого, или чужого/своего (“die Kategorie des Fremden und des Eigenen”) [Krusche D.; Wierlacher A.] становится в экспрессионизме одной из центральных ментальных категорий художественного движения, нервом его трагического мироощущения, болевой точкой “невостребованного энтузиазма” (Г. Гейм) целого поколения художников. Эстетическое кредо экспрессионизма “назад к сути вещей” (“Zurück zum Wesen der Dinge”) реализуется под диктатом комплементарной сущности этой важнейшей мыслительной категории. Взаимосвязь потребности и невозможности “ухода и возвращения” (“Aufbruch”, “Heimkehr”) в экспрессионизме обусловлена...

3. Юнг К. Г.: Монолог «Улисса»

Входимость: 1. Размер: 68кб.

Часть текста: избежать гибели от рук людей и богов и который после долгого утомительного путешествия все же вернулся к родному очагу. Улисс Джойса, в противоположность своему древнему тезке, представляет пассивное, чисто созерцательное сознание, как просто глаз, ухо, нос и рот, чувствительный нерв, не имеющий выбора и предоставленный произволу бушующей, хаотической, лунатической катаракты физического мира и физических событий, который он регистрирует с фотографической точностью. “Улисс” - книга в семьсот тридцать пять страниц, поток времени длиной в семьсот тридцать пять дней, а на самом деле состоящий из одного-единственного безликого дня из жизни любого человека, совершенно ничем не примечательного шестнадцатого июня 1904 года в городе Дублине -дня, в течение которого, откровенно говоря, ничего не происходит. Поток возникает из ниоткуда, и течет в никуда. Возможно, это только лишь одна невообразимо длинная и сложная стринберговская сентенция на тему сущности человеческой жизни - сентенция, которая, к недоумению читателя, так и не была завершена? Возможно, она имеет отношение к сущности, но уж наверняка отражает десятки тысяч фасеток существования и сотни тысяч их цветовых оттенков. Насколько я заметил, в этих семистах тридцати пяти страницах отсутствуют повторения, там нет ни малейшего островка, на котором многострадальный читатель мог бы отдохнуть; нет места,...

4. Елизарова М.Е. и Михальская Н.П.: История зарубежной литературы конца 19 - начала 20 в. Курс лекций. Ромен Роллан (1866-1944)

Входимость: 1. Размер: 79кб.

Часть текста: конца 19 - начала 20 в. Курс лекций Ромен Роллан (1866-1944) РОМЕН РОЛЛАН (1866-1944) Франция конца XIX в. дала миру несколько великих художников слова, к числу которых принадлежит и Роллан. Он высится над своей эпохой, вырастает из нее, она кажется ему узка, мала, он задыхается в удушливой атмосфере конца века. Роллан инстинктивно тянется к будущему, становится преданным другом молодой Советской страны после победы революции, прокладывает новые пути в искусстве. Роллан прославился как писатель, но свое новое слово он сказал не только в литературе — он был и музыкантом, и профессионалом-искусствоведом, и специалистом-историком, и литературным критиком, и драматургом, и даже политическим деятелем. Последнее может показаться странным: известно, что Роллан долгие годы не желал иметь ничего общего с политикой. Но не менее известна и та бурная политическая деятельность, которую он развил во время первой мировой войны и после победы Октября. Человек удивительно цельный, Роллан не мог не вступить в схватку за дорогие его сердцу идеи. Обычно немало пишут о противоречиях этого большого писателя. Да, временами Роллан испытывал мучительные колебания. Но когда мы вдумываемся в причины, породившие противоречия, тс почти всегда приходим к мысли, что они объективны и зависели больше от эпохи, от ситуации, чем от личности писателя. По натуре своей Роллан не противоречив, скорее, чрезвычайно целен. Но окружавшая его действительность вынуждала его вступать в противоречие с самим собой и с целым миром. Кипучая общественная деятельность Роллана в 10—30-е гг. достаточно хорошо известна. Однако не столь известно, что в сущности большую часть жизни Роллан чувствовал себя одиноким. Долгие годы он, окруженный людьми, был одинок в своей стране. У себя на родине, в пыльном Кламси, где процветал дух зависти к чужим успехам, и в шумном Париже, среди интеллигентских снобов, — везде Роллан ощущал холодную пустоту и внутреннее...

5. Трофимкин И.И.: Ярослав Гашек: Биография писателя. Последние два года

Входимость: 1. Размер: 52кб.

Часть текста: писателя Последние два года Последние два года После поражения Австро-Венгрии в империалистической войне и образования самостоятельной Чехословацкой республики в стране некоторое время царил национализм, искусно подогреваемый буржуазной пропагандой. Всячески восхвалялись буржуазные деятели, благодаря которым республика, якобы, добилась самостоятельности. Однако сразу же после обретения независимости па первый план выступают социальные требования. Влияние Великой Октябрьской социалистической революции оказалось настолько сильным, что буржуазия опасалась, как бы и чешские трудящиеся не последовали примеру русского пролетариата. В стране усиливается влияние марксистских идей. Многие из чешских деятелей социал-демократии становятся убежденными коммунистами. К коммунистам присоединяется часть пленных, вернувшихся из России. Однако Коммунистической партии Чехословакии предстояло пройти еще долгий путь, прежде чем стать ведущей в государстве. К моменту возвращения Гашека из Советской России и в последние годы его жизни в Чехословакии властвовали буржуазно-националистические партии, которые всячески стремились дискредитировать Советскую страну и коммунистов. Власти смертельно боялись революционной волны, захлестнувшей Европу. Прошло совсем немного времени после того, как были задушены Венгерская и Баварская советские республики. Но революционная волна еще не схлынула. И буржуазия Чехословакии пользовалась любыми средствами, чтобы воспрепятствовать ее сокрушительному воздействию. На следующий день после появления Гашека в Праге, 20 декабря, газета «Трибуна» под кричащим...