Приглашаем посетить сайт

Поиск по материалам сайта
Cлово "NOTE"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Дмитриева Е.: Удовольствие от ограничения - загадочный писатель Жорж Перек
Входимость: 3. Размер: 45кб.
2. Зарубежная литература XX века (Под редакцией В.М. Толмачёва). XVI. Английская литература после 1945 года.
Входимость: 2. Размер: 98кб.
3. Савченко А. Л.: Музыка в творчестве Д. Игана
Входимость: 2. Размер: 40кб.
4. Хоружий С.: "Улисс" в русском зеркале. Примечания
Входимость: 1. Размер: 14кб.
5. Ефимова Д. А.: Библейские аллюзии и образ Саймона в романе Уильяма Голдинга «Повелитель мух»
Входимость: 1. Размер: 14кб.
6. Сконечная О.: “Я” и “Он” - о присутствии Марселя Пруста в русской прозе Набокова
Входимость: 1. Размер: 39кб.
7. Современная французская литература. Под редакцией профессора Вл. А. Лукова. Кокто эссеист и романист: книги прозы
Входимость: 1. Размер: 5кб.
8. Тимофеев В.: Уроки Джона Фаулза. Глава II. Роман с дидактикой.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
9. Хвостов Б. А.:Литература декаданса в Германии (к современному состоянию проблемы)
Входимость: 1. Размер: 52кб.
10. Ландор М.: Тревожные вопросы Франсуа Мориака
Входимость: 1. Размер: 32кб.
11. Тимофеев В.: Уроки Джона Фаулза. Глава I. Уроки философии Джона Фаулза.
Входимость: 1. Размер: 115кб.
12. Зарубежная литература XX века (Под редакцией В.М. Толмачёва). VI. Поэзия Т. С. Элиота.
Входимость: 1. Размер: 49кб.
13. Заломкина Г. В.: Текст как поэтическая доминанта в страшных рассказах М. Р. Джеймса
Входимость: 1. Размер: 29кб.
14. Шеина С.: Джеймс Джойс - слова и музыка.
Входимость: 1. Размер: 30кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Дмитриева Е.: Удовольствие от ограничения - загадочный писатель Жорж Перек
Входимость: 3. Размер: 45кб.
Часть текста: одним из самых ярких писателей ХХ века, отразившим в своем творчестве наиболее характерные черты современной литературы и, вместе с тем, подобно Прусту, Джойсу или Кафке, перевернувшим наши представления о существе литературы вообще. Во Франции его ставят в один ряд с национальными кумирами Рабле, Флобером и Прустом, но при этом считают писателем “нетипичным”, плохо поддающимся какой-либо классификации (inclassable) и именно поэтому в комментарии и классификации нуждающимся. И, наверное, не случайно, что по количеству работ — книг, статей, диссертаций, — посвященных его творчеству в целом и каждому из его произведений в отдельности, Перек, действительно, стоит чуть ли не на первом месте среди французских писателей, во всяком случае, второй половины ХХ века. В России же, несмотря на переводческие усилия последнего времени, в первую очередь Валерия Кислова 1 , он все еще остается писателем, известным лишь довольно узкому кругу специалистов. Однако даже и во Франции широкой публикой Перек поразительным образом воспринимается сквозь призму определенных стереотипов, явно сужающих и упрощающих смысл его творчества 2. Для большинства он — один из последних авангардистов и первых постмодернистов 1960-х годов, относящийся к поколению тех художников, что создавали литературу трансгрессии, хеппенинги, ставившие вопросы антропологического, социологического и политического характера. Он — один из наиболее уважаемых членов группы УЛИПО, возможно, наиболее яркий (наряду с Раймоном Кено) и плодовитый. Впрочем, автор 44 произведений, различных по объему, жанру, манере письма, Перек известен в первую очередь как автор четырех романов — “Вещи”, “Исчезание”, “W, или Воспоминание детства” и “Жизнь способ употребления”. Еще он пользуется репутацией гениального кроссвордиста,...
2. Зарубежная литература XX века (Под редакцией В.М. Толмачёва). XVI. Английская литература после 1945 года.
Входимость: 2. Размер: 98кб.
Часть текста: процесса в Великобритании во второй половине XX века. — Рост массовой культуры. — Сдвиг в оценках современной английской литературы. — 1950-е годы: послевоенное творчество Оруэлла, Во, Грина. — Голдинг, Мёрдок. — «Рассерженные молодые люди». Роман К. Эмиса «Счастливчик Джим». — Эксперимент в творчестве Бекетта. 1960-е годы: «Золотая тетрадь» Лессинг, «Женщина французского лейтенанта» Фаулза. — Феномен женской прозы. — Поколение 1970-х: трилогия М. Эмиса, романы Макьюэна. —1980-е годы: проблема «английскости» в романистике Экройда и Барнса. — «Постколониальный роман». — Состояние английской литературы на рубеже XX—XXI веков. В 1945 г. Англия закончила войну в числе держав-победительниц, но крайнее напряжение сил в схватке с фашизмом подорвало ее экономическую мощь. В 1939 году она еще была одной из ведущих стран Запада, но к 1945-му утратила былое влияние в мире, поделенном между двумя новыми сверхдержавами, США и СССР. Уже в ходе войны Великобритания начала терять отдельные колонии, и распад колониальной системы в последующие два десятилетия во многом определил динамику развития английской культуры второй половины XX века. Политическая история Британии после окончания Второй мировой войны делится приблизительно на два временных отрезка: первый — так называемый период «послевоенного урегулирования» (postwar settlement), второй наметился в 1979 г. с началом премьерства М. Тэтчер. Победа лейбористов на выборах 1945 года знаменовала апогей «кейнсианства», осуществление идеала государства «всеобщего благоденствия» (welfare state). Резкое увеличение налогов на богатых, национализация промышленности, демократизация...
3. Савченко А. Л.: Музыка в творчестве Д. Игана
Входимость: 2. Размер: 40кб.
Часть текста: Филология. Журналистика. 2007, №2 http: //jour.vsu.ru/edition/journals/vestnikfilology/vestnik22007.pdf Музыка всегда играла и до сих пор играет большую роль в жизни и творчестве Д. Игана (р. 1936) — видного современного ирландского поэта, автора 18 стихотворных сборников. Он любит слушать музыкальные записи, посещать концерты; наконец, он посвящает музыке стихи. Один из исследователей его творчества, шведский литературовед Л. Шёберг вспоминает, что "на вопрос о том, кто его любимые композиторы-классики, он без промедления ответил: Р. Штраус и Шуберт" [1,64]. Д. Иган также, по его собственному признанию, в разговоре с автором этих строк сказал, что любит Баха, Моцарта, Бетховена, Чайковского, Рахманинова, Сибеллиуса и многих других композиторов XVIII-XX вв., а также джаз и фольклор разных стран, но особенно — ирландский. Музыка постоянно присутствует в его подсознании, считает он, и, безусловно, влияет на его творчество. Особое место в жизни поэта занимает джаз. Мы полагаем, следуя в своих рассуждениях за Б. Аркинсом, что в джазе Д. Игана привлекает "точный ритм и возможность постоянного экспериментирования" [2, 25]. Вспомним о том, что джазовая музыка изначально...
4. Хоружий С.: "Улисс" в русском зеркале. Примечания
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: духа в Сахаре спиритических, мистификаторских, полицейских и мессианических творений, коим в Англии имя легион» («Ирландия, остров святых и мудрецов»). С другой стороны, в письмах Джойса немало и вполне уничтожительных отзывов о нем. 6. Из письма брату 18 сентября 1905 г.: «Странно, что можно быть морально храбрым — каким я, безусловно, являюсь — и низким трусом физически». 7. Подобный взгляд, увы, не был пристрастным обвинением. Как резюмирует один недавний и неплохой русский труд, «Верхушка католической церкви последовательно держала сторону властей, а в области культуры... церковь в целом стояла на чрезвычайно консервативных позициях». (В. А. Ряполова. У. Б. Йейтс и ирландская художественная культура. 1890—1930-е годы. М. 1985, с. 7). 8. Тут, впрочем, было не только безумие, но и оригинальный расчет Как полагают биографы, в отъезде классик подхватил дурную болезнь от уличной девицы — и после этого супруги решили предохраняться от подобных опасностей и от измены: слать неприличности друг другу и, получив, с их помощью заниматься самоудовлетворением. 9. Может быть, стоит упомянуть, что, доехав до дома, он все же отредактировал и смягчил дорожный текст, убрав, в частности, из него имена Старки, Рассела и Маги (см. «Сцилла и Харибда»). 10. «Он знал приметы и суеверия большинства народов Европы, и верил во все из них» (Эллманн). 11. Большая статья Юнга об «Улиссе» недавно появилась по-русски, см.: К. Г. Юнг. Собр. соч. т. 15, М. 1992, с. 153—193. В понимание Джойса она вносит не много. 12. Д. П. Святополк-Мирский. Джеймс Джойс. Альманах «Год Шестнадцатый». М, 1933, с. 428—450. Перепечатано в: Д. Мирский....
5. Ефимова Д. А.: Библейские аллюзии и образ Саймона в романе Уильяма Голдинга «Повелитель мух»
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: вечные вопросы заключались им в форму философско-аллегорических романов, полных библейских мотивов и образов. Особое место в наследии Голдинга занимает самый известный его роман «Повелитель мух». Одним из центральных в книге является образ Саймона, в котором воплотились представления писателя о любви, сострадании и жертвенности. Скрытое сопоставление с апостолом присутствует уже на уровне имени героя. «Саймон» («Симон») — имя одного из двенадцати апостолов, который был призван Христом и которому Господь дал новое имя — Петр (Ин. 1:42). Иисус нарекает Симона Петром, это имя означает «камень», на этом «камне» Христос задумывает основать Свою Церковь. В романе Голдинга Саймон превращает джунгли в церковь: «Они… остановились, с любопытством рассматривая кусты вокруг. Саймон заговорил первый: — Как свечи. Кусты в свечах. Это такие почки. Кусты были темные, вечнозеленые, сильно пахли и тянули вверх, к свету, зеленые восковые свечи»[1]. Саймону не случайно приходит на ум такое сравнение: он был певчим церковного хора, скорее всего, католической церкви, где во время богослужения зажигается множество свечей. Описание зеленых свечек в тексте встречается каждый раз, когда Саймон уходит в джунгли, чтобы побыть одному. По христианским представлениям свеча — символ души человеческой перед Богом. И быть может, упоминание о зеленых свечках предназначено дать нам понять, что он уединяется для молитвы. Для Голдинга характерно, что Симон Петр, чье имя носит его герой, являет собой не только пример святости, но и грешного человека. Именно он трижды прилюдно отрекается от Христа (Мф. 26:34). Возможно, потому, что его образе показана борьба двух начал в природе человеческой — грешной и нравственно-духовной, отвергающей зло —...
6. Сконечная О.: “Я” и “Он” - о присутствии Марселя Пруста в русской прозе Набокова
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: на страницах “Чисел” не прозвучало. Владислав Ходасевич писал с раздражением: “... хоть “Числа”, судя по их предисловию, готовы клясться именем Пруста, — журналу никак не выжать новую литературную идеологию из того случайного обстоятельства, что два сотрудника [ Юрий Фельзен и Гайто Газданов — О. С.] находятся под влиянием умершего писателя, которому теперь вообще многие подражают.”[2] И все же имя Пруста в тридцатые годы оказалось связанным с “атмосферой” “Чисел”, с их пафосом “конца” “литературы”, отказа от “искусства” в пользу cообразных с состоянием души в преддверии эсхатологической катастрофы “человеческих документов” — дневников, писем или, как говорил Борис Поплавский, “психоаналитических стенограмм”.[3] Пруст явился для авторов, близких “Числам”, гением доверительности, тихой беседы, школой “честности” и “скромности”, (Фельзен)[4], “безошибочно правдивым” писателем (Георгий Адамович).[5] О связи литературных тенденций времени с традицией Пруста писал Владимир Вейдле. По его мнению, традиция оказалась пагубной: именно Пруст стоял у истоков “падения вымысла”. “Все эти писатели, отрекающиеся от писательства, <...> забывают, что правда, с которой имеет дело искусство, вообще не высказываема иначе, как в преломлении, в иносказании, в вымысле <...> Предмет “человеческого документа”, только человек, есть умаление подлинного человека. Художник<...> не видит, что даже у Пруста самое бледное действующее лицо — он сам, Марсель, жизнечувствующая плазма, не обладающая даже и той степенью личного бытия, какая присуща воспринимаемым ею <...> чужим индивидуальностям.”[6] Набоков в...
7. Современная французская литература. Под редакцией профессора Вл. А. Лукова. Кокто эссеист и романист: книги прозы
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: французской культуры, см. статью: Кокто Жан. Он внес определенный вклад в эссеистику Франции ХХ века и в искусство романа. Книга афоризмов Кокто «Петух и Арлекин» («Le Coq et l’Arlequin. Notes autour de la musique», 1918) напоминает предисловие к «Портрету «Дориана Грея» О. Уайльда. В ней Кокто излагает некоторые важнейшие положения своей эстетики. Он писал: «Искусство есть наука, преображенная в плоть». «Художник может открыть ощупью потайную дверь и всю жизнь не понять, что эта дверь скрывала целый мир». «Когда произведение кажется опередившим свой век, это значит просто, что век опоздал». «Мечтатель всегда плохой поэт». «Публика спрашивает. Надо отвечать произведениями, а не манифестами». «У поэта всегда слишком много слов в словаре, у живописца слишком много красок на палитре, у музыканта слишком много нот на клавиатуре». «Петух и Арлекин» стал декларацией классического принципа ясности и обозначил поворот Кокто к неоклассицизму....
8. Тимофеев В.: Уроки Джона Фаулза. Глава II. Роман с дидактикой.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: II. Роман с дидактикой. Глава II. Администрация сайта приносит свои извинения: часть текста в главе 2, стр 84-85, были пропущены при сканировании текста источником (http://www.twirpx.com/file/796390/). Обнаружено в ходе работы над текстом. Если у вас есть информация, где можно найти недостающую часть. Напишите нам, мы будем вам благодарны. РОМАН С ДИДАКТИКОЙ «Одна из причин, по которым, как я думаю, роман будет жить, заключается в том, что в романе должен работать читатель» Джон Фаулз. Интервью, 1977 Роман Джона Фаулза «Любовница французского лейтенанта» — произведение во многих отношениях уникальное. Необычно уже то, что его почти тридцатилетняя история сочетает возрастающую популярность (переведенный на множество языков, роман выдерживает десятки изданий) с не иссякающим интересом к нему со стороны литературоведов, что само по себе случается редко с произведениями, нашедшими массового читателя. Время бурных дискуссий о романе миновало. но часть обсуждавшихся вопросов...
9. Хвостов Б. А.:Литература декаданса в Германии (к современному состоянию проблемы)
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Часть текста: играет свою мелодию 1 . Однако и в XXI в. это сопоставление не утратило своей актуальности. Несмотря на то, что о декадансе, по словам одного из его наиболее авторитетных исследователей в Германии, Дитера Кафица, написано «скорее много, чем мало» 2 , цельная картина явления так и не сложилась. Слишком разнятся между собой подходы исследователей, нередко указывающих на безнадежность любых попыток четкой теоретической дефиниции и в этом смысле недалеко ушедших от первого и главного пропагандиста декаданса в немецкоязычном культурном пространстве — австрийского критика Германа Бара, констатировавшего в своем эссе 1891г., что «сформулировать понятие декаданса нелегко» 3 . Видимо, поэтому термин «декаданс» постепенно утрачивает некогда прочные позиции в литературоведческом дискурсе, исчезая из специальных справочников и словарей как самостоятельное явление. Характерным примером такого «вытеснения» может служить последняя редакция фундаментального «Лексикона истории немецкого литературоведения», не содержащая в отличие от предыдущих изданий, публиковавшихся под заглавием «Лексикон истории немецкой литературы», леммы «декаданс» 4 . Точка зрения, подвергающая сомнению легитимность немецкоязычной версии декаданса, находит поддержку не только в работах современных ученых, отмечающих, что истинный декаданс существовал лишь во Франции 5 , но и в высказываниях непосредственных участников литературного процесса рубежа XIX—XX вв. Так, Стефан Георге, в частности, утверждал, что «в Германии никогда не было ни одного настоящего декадента» 6 . Тем не менее, исследования, так или иначе затрагивающие проблематику немецкоязычного декаданса, продолжают выходить, свидетельствуя, что понятие отнюдь себя не изжило 7 . Например, проведенный Д. Кафицем анализ периодики конца XIX — начала XX в. убедительно продемонстрировал, что историк...
10. Ландор М.: Тревожные вопросы Франсуа Мориака
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: что Толстой и Достоевский превосходят их по глубине. Оба русских писателя еще знают некий секрет, который другие не знают или уже не знают» [2]. Подобные суждения Мориака у нас приводили. Не приводили другие. О положении русской мысли и русского слова при большевистском режиме он говорил без обиняков, резко и точно. Мориак задавал свои тревожные вопросы: что же стало с традицией Достоевского? Где наследники Гоголя? Десятилетия эти вопросы были у нас «нецензурными»; и они остались за скобками прекрасного сборника публицистики Мориака «Не покоряться ночи...», выпущенного «Прогрессом» уже в 1986-м. А вопросы были заданы от имени лучшей, духовно живой части мировой прозы. Вот два разделенных многими годами выступления французского писателя. В «Новом Блокноте. 1958-1960» есть страница о Бердяеве. Из тех, кого выслали из страны в 1922-м на «философском пароходе», он оказал наибольшее влияние на литературу Запада. Олдос Хаксли взял из него эпиграф к своей самой сильной антиутопии XX века - «О, дивный новый мир»: к сожалению, утопии ныне стали осуществимы, человечеству придется подумать, как их избежать. В известной книге Альбера Камю «Бунтующий человек», тоже переведенной ныне у нас, пристальное чтение Бердяева чувствуешь едва ли не на каждой странице, где речь идет о России. Для Мориака он был «необыкновенным человеком», и тот день, что он провел за последней книгой философа «Самопознание», был необыкновенным днем его жизни. В записи от 6 июля 1958 года писатель-католик дает понять, насколько автор книги оказался ему духовно близок: «Вот что больше всего...