Поиск по материалам сайта
Cлово "INDIA"
Входимость: 1. Размер: 56кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 56кб.
Часть текста: Романы Лоренса и движение британского романа от романтизма к модернизму. На протяжении почти двух веков — XVIII и XIX — английский роман был прежде всего «романом характера и обстоятельств»: эти два века оставили мировой культуре галерею бессмертных эксцентриков, безупречных джентльменов, мятущихся и заблуждающихся молодых людей, добродетельных девушек, предприимчивых авантюристок, эгоистов, законченных злодеев. Начиная примерно с 40-х годов XIX в., вторая часть приведенного определения — «обстоятельства» — стала расширять свой смысловой объем. Викторианский роман (то есть роман эпохи правления королевы Виктории, 1837—1901) пристально рассматривал и описывал быт и нравы различных социальных кругов, а не одних лишь тех, к которым принадлежали авторы и их центральные персонажи. В качестве основной задачи при этом выдвигалось освещение как английского общества середины XIX в., так и мира в целом (ярчайший пример — «Ярмарка тщеславия» У. М. Теккерея). В тенденции такая установка уже содержала философскую подоплеку: описание человеческого общества перерастало в его анализ. Вместе с тем надо помнить, что Англия не только родина теории позитивного знания и целого ряда естественно-научных идей, в том числе дарвинизма; Англия также страна, культивировавшая индивидуализм — как в личностном (вплоть до эксцентризма), так и в национальном масштабе (ср. известную формулу «прекрасная изоляция» Б. Дизраэли). Неудивительно поэтому, что философские и естественно-научные идеи лишь частично и очень постепенно находили отклик в творчестве незаурядных писателей, а континентальные художественные стили конца века, такие, как натурализм и символизм, на английской почве последовательно себя не проявили. Первым автором «романа идей», или...
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Часть текста: происхождения, был архитектором и художником; мать, Джина де Марсанич, происходила из Анконы. Альберто был третьим ребенком в семье (старше его были сестры Адриана и Элена, а младший брат Гастоне родился в 1914 г.). Детство, по его собственным словам, «было обычным, хотя и одиноким». В девятилетнем возрасте будущий писатель заболевает костным туберкулезом, от которого излечится только к 17 годам, сохранив при этом некоторую хромоту. Болезнь окажет очень существенное влияние на формирование личности подростка. Пять лет он вынужден провести в постели, два из которых – в санатории в Кортина д'Ампеццо на севере Италии. Учеба его в эти годы носила бессистемный характер, и аттестат об окончании гимназии остался на всю жизнь единственным документом об образовании писателя. Читает он очень много, преимущественно классику и крупнейших писателей девятнадцатого и начала двадцатого века (Гольдони, Шекспира, Мольера, Леопарди, Достоевского, Малларме, Джойса), пишет стихи на итальянском и французском языках, изучает немецкий. Выписавшись из санатория осенью 1925 г., во время окончательного выздоровления живет в городке...
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: АБЗАЦА В ПРОЗЕ ДЖЕЙМСА ДЖОЙСА Журнал "ЯЗЫК И ЛИТЕРАТУРА" Выпуск №1, Тюменский государственный университет, факультет романо-германской филологии. http://frgf.utmn.ru/last/No1/belozerv.html В настоящей статье мы снова обращаемся к творчеству Джеймса Джойса, стихи и проза которого были предметом нашего исследования в ряде предыдущих работ. Если ранее мы говорили о том, что своеобразие Джойсовского хронотопа определяется использованием принципа “Here and Now” и синтезом изображаемой действительности (окружающий мир, сознательная и подсознательная деятельность человека), то теперь мы попытаемся вычленить из триединства “время - пространство - человек” пространство и проследим, в какой мере джойсовский принцип “Here and Now” определил пространственную организацию абзацев в его прозе. Подобное вычленение в значительной мере относительно, что наглядно можно увидеть на примере анализа начальных строчек второй главы (Нестор) романа “Улисс”: “- You, Cochrane, what city sent for him? - Tarentum,sir. - Very good. Well? - There was a battle, sir. - Very good. Where? The boy’s bleak face asked the blank window. Fabled by the daughters of memory. And yet it was in some way if not memory fabled it. A phrase, then, of impatience, thud of Blake’s wings of excess. I hear the ruin of all space shattered glass and toppling masonry, and time one livisd final flame. What’s left us then? - I forgot the place, sir. 279 B. C. - Asculum, Stephen said, glancing at the name and date in the gorescarred book. -Yes,sir. And he said : Another victory like that and we are done for. That...