Поиск по материалам сайта
Cлово "CARLO"
Входимость: 3. Размер: 50кб.
Входимость: 2. Размер: 88кб.
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Входимость: 1. Размер: 62кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 121кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 50кб.
Часть текста: насколько он был заинтересован в публикации “Любовника леди Чаттерли”: Я подумываю, не напечатать ли мой роман здесь неофициально <...> Но настоящая причина - в том, что роман настолько скандален (слух могут зацепить некоторые слишком откровенные выражения), что никакой публикатор не осмелится даже хранить рукопись в издательстве. С моей точки зрения, роман являет воистину правдивую, здоровую реакцию против сегодняшнего застоя и порочной угодливости, которой полна современная литература. Я считаю мой роман целомудренным и благожелательным. Но пуристы все равно не преминут обрушиться на меня с нападками[1]. С самого начала Лоуренс знал, что многие сочтут роман шокирующим, полным непристойностей и откровенных сексуальных сцен. 10 января 1928 года, в гневе и отчаянии, он писал своей подруге Катерине Карсуэл, что одна из его знакомых во Флоренции, Нелли Моррисон, набрав на печатной машинке первые несколько глав романа, отказалась продолжить работу: Хочу просить тебя о небольшой услуге. Прошлой зимой я написал роман, который переписываю уже в третий раз, так как он кажется непристойным в языковом плане - во всех значениях этого слова! В действительности, в нем заложена настоящая нравственность. Женщина из Флоренции, обещавшая перепечатать его, набрав пять глав, отказалась продолжать работу. Говорит, что не может продолжать дальше - слишком много непристойностей. Вот паскуда! Но сможешь ли ты мне подыскать приличного человека, который возьмется набрать роман за умеренную плату? (VI, 260) Это только два из писем,...
Входимость: 2. Размер: 88кб.
Часть текста: поиски мифологем истории. — Гарсиа Маркес: «Сто лет одиночества», художественное пространство Макондо. Феномен «общей книги» и роман «Осень патриарха». «Хроника объявленного убийства»: детектив, мемуары, трагедия. Парадоксы любви: романы «Любовь во время чумы», повесть «О любви и других демонах». Расставание с идеей: роман «Генерал в своем лабиринте». — Варгас Льоса: роман «Зеленый Дом» и прием «сообщающихся сосудов». Поиски объединяющей идеи («Война конца света» и другие романы). Новое мифотворчество: романы «Тетушка Хулия и писака», «История Майты», «Похвальное слово мачехе». Небывалый успех «нового латиноамериканского романа» в начале 1960-х годов привлек интерес читающего мира к Латинской Америке в целом. Это «открытие Америки» повлекло за собой и поиски термина, который, условно говоря, явился бы художественным знаменателем ее литературы. Таким термином стал «магический реализм». Как случилось, что словосочетание, которым в 1925 году немецкий поэт Франц Роо обозначил особенности европейского экспрессионизма, было перенесено на совершенно иной культурный феномен, неизвестно. Оно не подходит, во всяком случае, для того, чтобы объединить разные типы «магического» отношения к задачам творчества и репрезентации «реальности». Так, вымыслы (ficciones), построение других художественных миров у Борхеса, Онетти, фантастические элементы у Кортасара опираются на совершенно иные законы, нежели, скажем, «магическое» у ...
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: светской культуры к культуре католической, о роли католиков-журналистов в Италии и о разных смежных вопросах. Обратимся к важной книге Джан Карло Ферретти «Литературный рынок. Культурная индустрия и работа критика в Италии от пятидесятых годов до наших дней». Ферретти посвятил свою книгу друзьям и товарищам, принадлежащим к левой и работающим в культурной индустрии. Предполагается, что они вынуждены идти на определенные компромиссы, считаясь с идеологическими и коммерческими интересами хозяев. Ферретти заявляет, что его цель — быть откровенным и лояльным, что он критикует и самого себя и просит коллег с такой же откровенностью поддержать или опровергать его идеи. Речь идет о стратегии книгоиздательств. Ферретти приводит один любопытный документ, формуляр, который крупнейшее издательство Риццоли рассылало одно время (теперь там сменилось руководство) квалифицироваинейшим внешним рецензентам. Понятие «внутренней рецензии» общеизвестно и распространено во всем цивилизованном мире. Такая первоначальная рецензия нужна для предварительной, ориентировочной оценки рукописи или предложенной тому или иному крупному, современно поставленному издательству для перевода книги. Приведем целиком вопросник, относящийся к произведению иностранного автора: «Были ли книге присуждены литературные премии? Какие? Была ли она отмечена каким-либо литературным клубом? Каким? Печаталась ли сокращенно, в отрывках, с продолжениями в периодике? Где? Переводилась ли уже одна или вместе с другими произведениями? Переиздавалась ли? Где? Является ли сам автор персонажем? Написал ли он какие-нибудь значительные книги? Какие? Напечатана ли в Италии какая-нибудь из них? Какая, в каком издательстве, какой имела успех? Какое место занимает...
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: пущена в продажу книга, коллективным автором которой значилась «группа активистов из внепарламентской Левой». Книга называлась «La strage di Stato». Перевести это буквально трудно. По смыслу: «Бойня, учиненная государством». Это был настоящий обвинительный акт против фашистов и всех их покровителей, явных и тайных. Было названо множество имен, среди них Пино Раути, Стефано Делле Кьяйе (Каккола), Джованни Вентура, Марио Мерлино. Резонанс был колоссальный, одно издание следовало другим, книгу перевели на несколько языков. Фашисты тщетно пытались узнать имена авторов, чтобы расправиться с ними, подожгли склад издательства, выпустившего книгу в свет. Все было документировано, убедительно, ясно. Коммунисты и социалисты, которые четко занимают позицию против ультралевых групп, усматривая в их идеологии ложный романтизм, авантюризм и прочее, к этой книге отнеслись с уважением. Ее подготовили не демагоги и не утописты, а люди, проделавшие честную и во многом опасную работу. Но, несмотря на богатство и убедительность...
Входимость: 1. Размер: 62кб.
Часть текста: эти годы в скобки. Мы тоже испытываем чувство глубокого морального отвращения, но фашизм был исторической реальностью, о которой нельзя забывать. Все дело в том, что морального отвращения недостаточно. Еще живы многие деятели светской и католической интеллигенции, лично несущие долю ответственности за то, что происходило тогда в Италии. «Оссерваторе романо» в юбилейном номере проводит идею преемственности с очевидными идеологическими целями; эго естественно приводит к схеме. Но к схеме приводит и противоположная концепция, предполагающая некую замкнутость различных периодов в истории общественной мысли, литературы и культуры. Процесс непрерывен и неделим, нельзя прибегать к слишком жесткой периодизации. После смерти Бенедикта XV на папский престол вступил Акилле Ратти (1857—1939), принявший имя Пий XI. Хотя Бенедикт XV и не был яркой личностью, он пользовался большой популярностью, так как во время войны занимал позицию полного нейтралитета и первого августа 1917 призвал ...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: Приобрел известность не только на литературном поприще, но в последние годы жизни и как общественный деятель, внесший значительный вклад в решение злободневных общественных проблем, в частности, связанных с защитой окружающей среды и пацифизмом. Обширное литературное наследие Кассолы включает прозаические заметки и эссе, написанные в годы работы журналистом и критиком, как, например, «Поездка в Китай» ("Viaggio in Cina") и «Шахтеры Мареммы» ("I minatori della Maremma", опубл. в 1956); но основой его литературной известности стали глубокие и нередко противоречивые художественные произведения. В начале своего творческого пути, перед Второй мировой войной, Кассола пишет преимущественно короткие рассказы. Первый сборник «На окраине» ("Alla periferia") вышел в 1941 г.; второй, «Смотр» ("La visita") - в 1942 г. Уже в этих ранних сборниках заметна тенденция Кассолы к использованию линейного сюжета, которой он будет следовать и в более зрелые годы, и его интерес к изображению самых простых и естественных сторон жизни. Такой подход к литературному творчеству, к отражению окружающего мира связан с «поэтикой сублимального», которую Кассола называет тем, что стоит «за гранью практического сознания»; поэтому следует «раскапывать» (scavare) повседневные события, чтобы извлечь из них гораздо более глубокий смысл и отыскать истину и поэзию. Первым конкретным результатом этого структурного и художественного поиска становится ряд послевоенных повестей, основанных на событиях партизанской...
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Часть текста: сам Вила-Сан-Хуан не занимался исследованиями политических взглядов Лорки и не изучал республиканскую прессу в поисках новых фактов. Он ограничился цитированием весьма путаных высказываний Эдгара Невиля*, Игнасио АугустИ, Гильермо де Торре, Рафаэля Мартинеса Надаля и Дамасо Алонсо*, которые поверхностно изучали взгляды Гарсиа Лорки. В заключение Вила-Сан-Хуан пишет, что можно было бы привести и еще много свидетельств в доказательство полной аполитичности Лорки. Если судить о взглядах Гарсиа Лорки только по книге Вила-Сан-Хуана, можно прийти к выводу, что поэт не только не определил своего отношения к фашизму и Народному Фронту, но и не был даже республиканцем. А такое мнение было бы глубоко ошибочным, потому что в действительности Лорка был республиканцем, явным и открытым антифашистом. Он отвергал католическую традиционную Испанию, имперскую Испанию Фердинанда и Изабеллы*, а также их наследников, по которой тогда многие правые испытывали ностальгию; он публично выступал против политических репрессий "черного двухлетия" 1933-1936 гг.*, открыто поддержал Народный Фронт во время избирательной кампании 1936 г. и назвал его победу "республиканской Реконкистой", и, хотя Лорка не был членом ни одной левой партии и политическим деятелем, он придерживался либерально-социалистических взглядов и, с точки зрения правых тех лет, определенно был "красным". В наше время представление о "полной аполитичности Лорки" может быть основано только на совершенном незнании (или намеренном замалчивании) деятельности поэта в годы Республики, и в особенности во время Народного Фронта. Необходимо иметь в виду также, что Республика существовала в то время, когда фашизм угрожал основам европейской демократии, и трудно, если вообще возможно, представить себе либерально настроенного испанца, взгляды которого не стали бы более радикальными в такой обстановке. Именно так было и с Лоркой. В доказательство нашей точки зрения можно привести...
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: престол Пий X опубликовал энциклику Е supremi apostulatus, не оставлявшую места для сомнений: никаких отклонений от ортодоксии, никакого «рационализма или полурационализма», беспрекословное подчинение иерархии. Комментируя текст, Ранкетти находит в нем «нечто средневековое». Первой жертвой нового курса стал Луази: 16 декабря 1903 года его важнейшие книги внесены в Индекс. Почти никто из модернистов не понял серьезности события, многие уговаривали Луази подчиниться. Фогаццаро писал ему: «Ваши книги осуждены. Предполагаю и надеюсь, что вы не откажетесь от жеста внешнего повиновения. Это все, чего высшие церковные власти могут требовать от вас. Некоторые итальянские католики, любящие вас и восхищающиеся вами, поручили мне сказать вам, что, по их глубокому убеждению, настанет день, когда силой вещей ваши идеи будут приняты тем одновременно позитивным и мистическим будущим католичеством, который мы, каждый на своем участке, стараемся подготовить. Вы, конечно, не желали бы, чтобы мы выступили против покаравшего вас декрета: вас интересуют идеи, а не моменты личной удовлетворенности, которые могли бы помешать их успеху» 1 . Фогаццаро — мы знаем — не был борцом, ему казалось нормальным, что Луази должен подчиниться. Он писал также, что итальянские друзья не сделают имя Луази своим «боевым знаменем», так как это повредило бы общему делу. Но что означал загадочный католицизм, одновременно позитивный и мистический, непонятно. Фогаццаро вряд ли глубоко вдумывался в суть идей, да Луази и не делился с ним своими соображениями. Моральную поддержку Луази...
Входимость: 1. Размер: 121кб.
Часть текста: поэтика книги рассказов «Уайнсбург, Огайо». — О'Нил: очерк творчества, концепция трагического; драма «Страсть под вязами», символичность ее ключевых метафор. — Фрост: очерк творческого пути, особенности поэтического видения природы. — Творчество Уайлдера и роман «Мост короля Людовика Святого» (особенности жанра, система персонажей, назначение повествователя). — Фицджералд: романтические интонации его прозы, трактовка истории. Роман «Великий Тэтсби» (контрасты красоты и богатства, роль рассказчика, трактовка идеализма). — Хемингуэй: автобиографический миф, апология «антиромантизма», стоический кодекс, поиск абсолюта. Очерк творчества. Концепция стиля; Хемингуэй и Сезанн. Роман «И восходит солнце»: поиск идеала в разочаровании, символ корриды. Роман «Прощай, оружие!» как алиби «потерянного поколения». «По ком звонит колокол»: антифашизм, антитоталитаризм и индивидуализм в романе. 1 Важнейшими событиями, определившими историю США 1910—1940-х годов, стали участие страны в Первой (с 6 апреля 1917 г.) и Второй мировых войнах (после налета японской авиации на Пёрл-Харбор 7 декабря...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: поэта, жившего много веков тому назад. Это, разумеется, символ для обозначения современников, но Роверси заявляет, что он имел в виду не людей, потерявших дар речи и — как подразумевается — способность критически воспринимать реальность, но, напротив, людей наиболее сильных и упорных. Тексту предпослано интервью, которое взял у Роверси критик-коммунист Джан Карло Ферретти. Интервью необходимо, потому что без авторских разъяснений смысл аллегорий и даже некоторых обозначений, встречающихся в романе, расшифровать невозможно. Так, в романе фигурируют «позолоченные фазаны» и «пять инфернальных рек». Фазаны — это неправедные судьи, а инфернальные реки — «пять представителей экономического могущества», то есть, проще говоря, пять монополистов. Мало-мальски стройного сюжета в книге нет, рассказ можно прервать или продолжать дальше с одинаковым успехом, так как герои «совершают путешествие через жизнь». Герои — Марко...