Часть текста: — воплощения абсолютно противоположных черт характера. Иными словами, в мифологической паре братьев-близнецов отмечается явная ассиметричность, они всегда наделяются противоположными чертами: младший — старший, правый — левый, или одна из фигур в паре более слабая, воспринимает большое влияние второй фигуры. Но «ассиметричность имеется не только в близнечной паре, но и в человеческом теле — это неэквивалентеость двух полушарий мозга, двух рук и т. д.» [76; 66]. О парных положительно-отрицательных образах пишет и Голосовкер. Он приводит в пример имагинативно живых образов совершенства, положительных и отрицательных, представленных попарно, но как антиподы: Христос — Антихрист, Ахилл — Терсит, Осирис — Сет, Ормузд — Ариман. Такого рода образы сочетают в себе противоположенные абсолютные черты: абсолютная красота — абсолютное уродство, отвага и трусость. И главное, что образы, носящие эти абсолюты, имагинативно реальны. Модель мира всегда строится на бинарных оппозициях противопоставленных друг другу признаков (положительного и отрицательного). Такие оппозиции могут быть связаны со структурой пространства: верх — низ, восток —...

2. Сабашникова А.: В час Химеры

Входимость: 2. Размер: 50кб.

Часть текста: не знал меры. Его поэтический гений породил удивительные по чистоте и гармоничности строки и, вместе с тем, образцы вычурного стиля, иной раз явно отдающего дурным вкусом. Его политические взгляды находили отклики в душе ультралевых и ультраправых. Он упивался светской жизнью, а потом уединялся на какой-нибудь вилле, испытывая подлинный восторг от слияния с природой. Безудержная храбрость, сделавшая его национальным героем, граничила с необузданным авантюризмом, вызывавшим снисходительные улыбки. Он был властителем дум не одного поколения, а умер всеми забытый, хотя и вознесенный до небес режимом Муссолини. И, что неизбежно Для столь неординарной личности, в реакции на него современников и ближайших потомков также наблюдался некоторый перекос: порой его превозносили за риторику и демагогию, обходя вниманием проявления истинного таланта, и боготворили им же самим созданный образ, не замечая подлинной личности. А в результате та же риторика и то же позерство в восприятии следующего поколения вызвали отторжение и стойкую ассоциацию имени Д'Аннунцио с идеологией фашизма. В России судьба наследия Д'Аннунцио оказалась еще более драматичной. В начале прошлого века он был необычайно популярен в литературной и театральной среде, близкой символизму, и очень скоро стал ключевой фигурой декаданса. Его переводили Балтрушайтис, Брюсов и Вячеслав Иванов, о нем писали Луначарский, Венгерова, Осоргин,...

Входимость: 2. Размер: 95кб.

Часть текста: сборники «Седьмое кольцо», «Звезда Союза». Поэт, которому суждено творить на рубеже веков, осмысляемом как период духовного разлома, невольно обращен как в прошлое, так и в будущее. Он может предугадывать то, что должно свершиться, сознавая при этом, что чувство ответственности за прошлое заставляет его, скорее, завершать старое, чем творить новое. Сказанное можно было бы отнести ко многим поэтам, но не к P. M. Рильке (Rainer Maria Rilke, 1875— 1926): все его творчество — это на редкость целеустремленный и бескомпромиссный поиск нового поэтического языка. Рильке-поэт целиком принадлежит новому. Причем под этим «новым» следует понимать не что-то небывалое, способное своим блеском затмить «старое», но нечто недовоплощенное, вынужденно безъязыкое. Искусство, по Рильке, должно «дать речь немотствующему» (О. Седакова), и вряд ли перед поэзией можно поставить задачу более смиренную и дерзкую одновременно. «В поэзии нуждаются только...

Входимость: 2. Размер: 82кб.

Часть текста: и особенности видения Америки в тетралогии о Ганте—Уэббере. Эволюция вулфовского творчества и его жанровая специфика (от романа «Взгляни на дом свой, ангел» к роману «Домой возврата нет»), концепция времени. — Фолкнер. Мир Юга США и «закат Запада» в его прозе. Типология фолкнеровского творчества, особенности новеллистики («Роза для Эмили») и романистики. Роман «Шум и ярость»: движение от «поэзии» к «прозе», конфликт точек зрения как символическое поле этого произведения. Роман «Авессалом, Авессалом!»: попытка реконструкции истории Юга, образ Сатпена. Новелла «Медведь»: мотивы инициации, греха, искупления исторической вины. Представление о «великом американском романе» сложилось в литературном сознании США в конце XIX века. Одних писателей вдохновлял при этом опыт гомеровского эпоса, других — достижения О. де Бальзака (давшего в «Человеческой комедии» панораму современной ему французской жизни), третьих — художественные и моралистические обобщения Л. Толстого на тему «русской идеи». Но какими бы ни были приметы «великого американского романа» в понимании того или иного автора — безграничность свободы романиста, «улавливающего тон и внезапные проявления бытия, его странный неравномерный ритм» (Г. Джеймс в эссе «Искусство прозы», 1884); отрицание «карточных домиков искусственного», «стремление смотреть на окружающую жизнь не через литературные очки, а...

5. Руткевич А.: Философия А. Камю.

Входимость: 1. Размер: 49кб.

Часть текста: Декарта, «Максим» Ларошфуко и «Мыслей» Паскаля во Франции, не прерываясь, существовала традиция философской эссеистики, обращенной не к цеху выпускников философских факультетов, а к любому образованному читателю. Кажется, первым на принадлежность Камю к традиции французских «моралистов» указал Сартр в своей рецензии на «Миф о Сизифе» и «Постороннего». Французский моралист — это не морализатор и даже не обязательно пишущий на темы этики мыслитель. Философия с древних времен ставила перед человеком задачу: «познай самого себя», и предметом размышлений французских моралистов был прежде всего человек — его психология, характер, поведение в различных жизненных обстоятельствах. Философские размышления и художественные зарисовки соединялись в афористичных формулировках, требующих от читателя не специальных научных знаний или овладения философской категориальной «техникой», а умения самостоятельно мыслить, сравнивать свой опыт с наблюдениями автора. Стихией этого жанра является...

6. Ионкис Г. Э.: Уильям Сомерсет Моэм - грани дарования

Входимость: 1. Размер: 43кб.

Часть текста: девяносто прожитых лет, Моэм пришел к заключению, что всегда жил грядущим. Он не смог освободиться от этой привычки даже тогда, когда будущее приобрело для него очертания небытия. Творческое долголетие английского писателя впечатляет: начав свой путь в пору растущей известности поздних викторианцев - Т. Гарди, Р. Киплинга, О. Уайльда, он закончил его, когда отбушевали "сердитые" и на литературном небосклоне зажглись новые звезды - У. Голдинг и А. Мэрдок, Дж. Фаулз и М. Спарк. Поражает не продолжительность отпущенного ему срока, а то, что на каждом витке стремительно меняющегося исторического времени, начиная с 90-х годов минувшего и кончая 50-ми нынешнего века, Моэм-художник оставался на редкость современным. Разгадку этого феномена следует искать прежде всего в том, что в лучших своих произведениях Моэм поднимал большие проблемы общечеловеческого и общефилософского плана, а также в его удивительной чуткости к трагическому началу, столь характерному для бытия XX столетия, к скрытому драматизму характеров и человеческих отношений. Странно, что при этом его чаще других упрекали в бесстрастности, сердечной холодности, даже цинизме. Он же вслед за кумиром своей юности, Мопассаном, мог бы сказать: "Меня, без сомнения, считают одним из наиболее равнодушных людей на свете. Я же скептик, это не одно и то же, скептик, потому что у меня хорошие глаза. Мои глаза говорят моему сердцу: спрячься, старое, ты смешно. И сердце прячется". Трудно рассеивать сложившееся заблуждение, но, не отказавшись от предвзятости, не понять художника. Моэм не был равнодушен к человеку: ни когда избирал медицину своей профессией, ни...

7. Урнов М.В.: Айрис Мэрдок

Входимость: 1. Размер: 67кб.

Часть текста: вызывала и продолжает вызывать полярные мнения, однако вне альтернативы, обозначенной Толстым. Киплинг и мнение о нем Толстого — знаменательный прецедент. Искусство «вместо средства коммуникации... нередко становится способом мистификации», — это сказано Айрис Мердок, сказано в романе «Черный принц». В иной форме выражено то, о чем думал Толстой еще в прошлом веке. Но у Мердок это уже констатация факта, выраженная без недоумений и колебаний, указание на весьма распространенное явление и вместе с тем обозначение проблемы, серьезнейшей проблемы английской и всей западной литературы. У Айрис Мердок (р. 1919) своя тема и свой круг читателей: она пишет об интеллигенции и для интеллигенции. Ее персонажи — писатели, ученые, художники, журналисты. Не только они, разумеется, но и другие лица, с другим занятием и положением: предприниматели, чиновники, лица без определенных занятий и безо всяких занятий. Ее существенная тема — судьба духовности и духовных ценностей в среде, чуждой духовности, духовностью пренебрегающей и ее уродующей. Ее особо занимает судьба творческого человека в этой среде. Для обсуждаемой проблемы ее роман «Черный принц» в известном смысле итоговый, как в творчестве самой Мердок, так и в английской и — шире — западной литературе. Тема не новая: настоящий художник,...

8. Зарубежная литература XX века (Под редакцией В.М. Толмачёва). IX. Австрийский роман межвоенных десятилетий

Входимость: 1. Размер: 56кб.

Часть текста: (композиция, спор Вергилия с императором Октавианом Августом). — Музиль и его роман «Человек без свойств» (история создания, образ Ульриха, поиски «иного состояния»). — Особенности художественной манеры Канетти (роман «Ослепление»). — Рот. Творческая биография, значение поездки в Россию. Эволюция Рота и романы «Бегство без конца», «Иов», «Марш Радецкого». — Фон Додерер. Время между двумя мировыми войнами отмечено в Австрии небывалым подъемом повествовательного искусства, прежде всего искусства романа. В XIX веке и, пожалуй, в самом начале XX первостепенное значение придавалось драматургии и поэзии — только Адальберту Штифтеру удавалось соперничать с такими признанными авторитетами в области драмы, как Франц Грильпарцер, Иоганн Непомук Нестрой, Фердинанд Раймунд, которым пришли на смену Артур Шницлер и Гуго фон Гофмансталь. Затем наступила пора бурного расцвета прозы, поначалу преимущественно камерной (Петер Альтенберг, Шницлер), несколько позже — прозы эпического звучания. На авансцену австрийской литературы выдвинулись романисты — Герман Брох, Роберт Музиль, Франц Кафка, Йозеф Рот, Хаймито фон Додерер, Франц Верфель, Элиас Канетти. Причины этого явления связаны, несомненно, с распадом Австро-Венгерской империи....

9. Чижова Е.: «Степной волк» российских степей

Входимость: 1. Размер: 25кб.

Часть текста: — одна из тех скучных и странных книг, к которым влечет все новые поколения читателей. Более того: возвращаясь к фантастической истории Гарри Галлера, старые читательские племена находят в ней все новые изломы, как будто отвечающие их собственным. «Стакан эльзасского и ломоть хлеба — вот лучшая трапеза». Не в последней степени этот афоризм хорош потому, что обращается к безупречности подлинного — открывает простор для бесконечных интерпретаций и переживаний. Касталиец в «Игре в бисер» назвал бы это медитацией. Основа медитации — содержательность, не сводимая к сюжету. Такова и эта странная книга, посвященная участи человека-волка. В трех отделениях ее шкатулочной конструкции лежат свидетельства того, что сознание заумного невротика, отражаясь в магических зеркалах XX века, являет собой многофигурную композицию, заведомо чуждую целостности. В российский культурный контекст Гессе вошел в 1970-е годы трудами блестящего переводчика Соломона Апта. Широким вниманием российской читательской аудитории — по крайней мере таково мое давнее впечатление — немецкий писатель обязан Сергею Аверинцеву. Оглядываясь назад, трудно избавиться от мысли, что для самого Аверинцева знакомство с творчеством Германа Гессе ("Игра в бисер", "Паломничество в страну Востока") оказалось в свое время значительным духовным событием. Фигура Аверинцева, в сознании читателя воплощавшая идею русского богоискательства на ниве европейской культуры, придавала процессу чтения особую метафизическую осиянность. Герой "Степного волка", олицетворяющий собой мифологему "конца Европы", — стал диковинкой для советского (антисоветского) читателя. Мы привыкли к существованию в целокупности своей веры (безверия),...

Входимость: 1. Размер: 88кб.

Часть текста: земное» и «Век Просвещения»: «чудесная реальность» континента. Диктаторы и первооткрыватели «барочных» земель. Роман «Весна Священная»: поиски мифологем истории. — Гарсиа Маркес: «Сто лет одиночества», художественное пространство Макондо. Феномен «общей книги» и роман «Осень патриарха». «Хроника объявленного убийства»: детектив, мемуары, трагедия. Парадоксы любви: романы «Любовь во время чумы», повесть «О любви и других демонах». Расставание с идеей: роман «Генерал в своем лабиринте». — Варгас Льоса: роман «Зеленый Дом» и прием «сообщающихся сосудов». Поиски объединяющей идеи («Война конца света» и другие романы). Новое мифотворчество: романы «Тетушка Хулия и писака», «История Майты», «Похвальное слово мачехе». Небывалый успех «нового латиноамериканского романа» в начале 1960-х годов привлек интерес читающего мира к Латинской Америке в целом. Это «открытие Америки» повлекло за собой и поиски термина, который, условно говоря, явился бы художественным знаменателем ее литературы. Таким термином стал «магический реализм». Как случилось, что словосочетание, которым в 1925 году немецкий поэт Франц Роо обозначил особенности европейского экспрессионизма, было перенесено на совершенно иной культурный феномен, неизвестно. Оно не подходит, во всяком случае, для того, чтобы объединить разные типы «магического» отношения к задачам творчества и репрезентации «реальности». Так, ...

Поиск по материалам сайтаCлово "ALTER"

Поиск по материалам сайта
Cлово "ALTER"