На небе радость, боль в аду ждет нас...
У меня гора с плеч упала, как только я уехал из дома
У Беккета начались годы странствий. Он писал стихи и рассказы, перебивался случайными заработками, перебрался из Дублина через Лондон снова в Париж, путешествовал по Франции и Германии. Отнюдь не случайное совпадение, что многие его персонажи - одинокие бродяги. Действие рассказа «Больше тычков, чем ударов» происходит в Дублине. В следующей его небольшой книге «Эхо скелетов и другие стихотворения» упоминаются места от Дублина (баржи Гиннесса у моста О’Коннелл) до Парижа (Американский бар на улице Моффетар) и Лондона (громадный старый Британский музей, Кен Вуд и Тауэр Бридж). Дальнейшее его пребывание в Лондоне отразится в первом романе «Мерфи» (1938) - Уорлд-енд на окраине Челси, район рынка в Каледонии и Пентон-вилль, Гауэр-стрит.
И снова в Париж - здесь живет его друг Макгриви, приближается 50-летие Джойса, он хочет «оказаться в нужном месте в нужное время».
Впрочем, он по-прежнему ведет замкнутый образ жизни: наскоро выпив с Томом утренний кофе, он торопится в свой номер в отеле «Трианон», к пишущей машинке, к словарям, энциклопедиям, к Библии, к книгам, прежде всего, к Стендалю. «Он трудился над “Мечтами о женщинах...” - вспоминал Макгриви, - а я отправлялся гулять, хотел убедиться, что мир, который я покинул накануне, не изменился».
Свое первое большое прозаическое произведение он начал в Дублине годом ранее. Книга, написанная сложным, не характерным для позднего Беккета «барочным» языком, демонстрирует избыточную эрудицию молодого автора. Роман представляет собой многословное и запутанное повествование о взаимоотношениях носящего автобиографические черты юноши Белаквы с тремя девушками (прототипом первой из них, Смеральди-ны-Римы, послужила его кузина Пегги Синклер, второй, Сира-Кузы,- безумная дочь Джойса, Лючия, третьей, Альбы, - Этна Маккарти, в которую Беккет был влюблен в университетские годы). По свидетельству самого Бек-кета, это - достаточно «сырое», «незрелое и нестоящее» произведение. Оно было отвергнуто всеми издателями и опубликовано, согласно воле самого автора, лишь посмертно - в 1993 году.
Форма изложения в нем необычна - структура мозаична и фрагментарна, сюжетная линия лишена последовательности развития событий:
Единственное, что объединяет происходящее в тексте, прости меня, Господи, так это непреднамеренные связки. Логичность, последовательность, единство - это черты хлороформного мира Бальзака, герои которого действуют как механические нарезки, ибо автор уверен, что они окажутся ровно на том месте, куда он их поставит, будут двигаться ровно в том направлении и на той скорости, которые он им задаст. (Beckett Remembering)
их в заранее заданные схемы. Он включил в текст сотни аллюзий и косвенных цитат из других литературных произведений, из книг по философии и теологии. Но при этом он упорно и старательно стремился освободиться от влияния Джойса, даже в одном эпизоде пародирует его «текущую работу» (так в течение долгого времени Джойс называл «Поминки по Финнегану»), впрочем, текст оказался очень «джойсовским» в плане изобразительных средств. «Конечно, от него несет Джойсом, несмотря на все мои искренние попытки наделить его собственными запахами», - признавался начинающий автор. «Тем не менее, роман доказал интеллектуальную мощь автора, его яркий индивидуальный почерк, неподражаемое чувство юмора. Он получился очень смешным, хотя и частенько обескураживает», - считает Ноулсон.
Это самая личная книга - никогда больше он не позволял себе выводить в романах образы реальных людей, - констатирует Марк Дадян, осуществивший перевод романа спустя семьдесят лет. «Герой романа, если его можно назвать “героем”, Белаква, персонаж, заимствованный Беккетом из четвертой песни “Чистилища” Данте. Данте в сопровождении Вергилия карабкается по уступам предчистилища и встречает тень, сидящую “как бы совсем без сил: Руками он обвил свои колени / И голову меж ними уронил”. В унылой фигуре Данте узнает флорентийца Белакву, мастера по изготовлению грифов к лютням и гитарам. Поэт дружил с ним и любил послушать его игру. Сонный Белаква, самым страшным грехом которого в земной жизни была лень, не видит особого смысла в том, чтобы лезть в гору чистилища, тем более что его “не пустит к мытарствам сейчас / Господня птица, что сидит у входа”, и ожидает, пока взобраться в гору ему не помогут молитвами “сердца, где милость Божья дышит”. Таким образом, небольшой эпизод “Божественной комедии” становится фоном беккетовского романа. Эпиграф к "Мечтам...” взят из пролога к “Легенде о добродетельных женщинах” Чосера. Беккет намеренно опускает третью строчку чосеровского пролога, так что “но” теперь следует непосредственно за “адом” и “раем”, а сам роман, по остроумному замечанию литературоведа Джона Пиллинга, становится гигантским примечанием к эпиграфу или же заполняет место третьего, недостающего в стихах Чосера элемента дантовской «Комедии» - чистилища. В этом смысле, как некое срединное пространство, как место между адом и раем, первый роман Беккета предваряет все его поздние книги: это мир напряженный, вязкий, как воздух перед грозой, с редкими искорками веселья и сопереживания обреченному, бесплодному “герою”, мир, где, в отличие от античной трагедии, нет места для драматической развязки».
Когда спустя долгие годы роман был опубликован, один из рецензентов предупреждал читателя, что без знания французского, немецкого (ему следовало бы добавить еще итальянский, испанский и латынь), без знания Данте, без энциклопедий, словом, без достаточной подготовки, терпения и интеллекта с этим романом ему не справиться. Только вооружившись всем этим инструментарием, можно начать восхождение. Это путь на Голгофу, но вид с вершины станет компенсацией за все страдания!
Мне говорили люди много раз:
На небе - радость, боль в аду ждет нас;
Но.
Белаква сидел на причальной тумбе у края Карлайлова пирса, окутанный влажной мглой и по уши влюбленный в девчонку-недотепу по имени Смеральдина-Рима, которую повстречал однажды вечером, когда, как нарочно, он был до смерти уставшим, а ее лицо - скорее прекрасным, чем глупым. По роковому же стечению обстоятельств усталость заставила его пристально вглядеться именно в лицо, каковая часть ее излучала, насколько он мог различить, неземное сияние, а потому он так забылся, что, оглядевшись, стал на мертвый якорь в тихой сливочной бухте ее лона, которое (как он опрометчиво вывел из черт ее лица, оставлявших желать только смерти) ввиду отсутствия Авраамова весьма сгодилось бы в этом хрупком мире, сплошь состоящем из искушений и рыцарских подвигов. Затем, прежде чем он успел разобраться в своих чувствах, она сказала, что ничего на небе вверху, и на земле внизу, и в воде ниже земли не интересует ее больше, чем музыка Баха, а потому она вот уже совсем скоро уезжает в Вену учиться пианофорте. Сливочная бухта поросла саргассами, и он попался. Так, ссутулившись, он сидел на тумбе пирса. (Мечты о женщинах, красивых и так себе)
Почему «Мечты о женщинах...» ждали своего часа шестьдесят лет? За объяснением достаточно обратиться к истории публикации «Улисса» Джеймса Джойса и «Любовника леди Чаттерли» Дэвида Герберта Лоуренса41: издатели требовали от авторов, чтобы они выкинули «непристойные места». Так, из «Улисса» следовало вычеркнуть внутренний монолог Мэрион (жены Блума) в конце романа. Современник Джойса, также ирландец, Арнольд Беннет писал: «Эти сорок очень трудных страниц, где не встретишь ни одного знака препинания, поражают своим реализмом, правдой факта и точностью документа, это удивительное, завораживающее изображение сознания женщины, которого не знала литература». Именно эти страницы, наряду с физиологичностью описаний в других главах, были поначалу объявлены непристойными и привели к тому, что книгу жгли в Англии, контрабандой привозили в Америку. Публикация «Улисса», как романа, задевающего нравственность, была прекращена. Сотрудник английского издательства Chatto and Windus в ответ на просьбу Макгриви помочь издать роман, сообщил, что в Англии «Улисса» считают высоколобой порнографией и что он слышал историю, как под суд отдали студента, который пытался провезти экземпляр книги в своем чемодане - инцидент произошел в Дувре. И добавил, что только отчаянный смельчак решится издать «Улисса» в этой стране. На английском языке роман был полностью напечатан в 1922 году в Париже. Герберт Уэллс назвал роман «литературным экспериментом, который никуда не ведет и ни к чему не приводит. Это тупик». Спустя 60 лет Мераб Мамардашвили в своей лекции о Прусте говорил о глубинной многозначности эпифаний Джойса: «Не всякое явление, а такое, которое, во-первых, сохраняет свою чувственную оболочку, и она целиком нам видна. И во-вторых, это явление, не выходя за свою чувственную оболочку, говорит или содержит знание о самом себе. И это есть истина. Джойс не случайно использовал по этому поводу герменевтический, библейский термин... Он называл эпифаниями явления, которые сами по себе являются говорящими. И считал, что задача художника искать эпифании»42.
«Желтые страницы». Его главный художник Уильям Бердслей43 тоже был объявлен «вне закона»: он провинился только в том, что его журнал очень смахивал на бульварный парижский журнал, который Уайльд принес с собой в зал заседания. Впрочем, борьба «за чистоту нравов» уходит в далекое прошлое елизаветинской Англии, когда мораль протестантской церкви преследовала Шекспира и его современников.
Свой роман «Любовник леди Чаттерли» Дэвид Герберт Лоуренс впервые издал в 1928 году в маленькой частной итальянской типографии. Публикация романа вызвала громкий скандал: автора обвинили в том, что он позволил себе многочисленные безнравственные сцены сексуального характера, в результате судебного приговора роман был запрещен в разных странах. Так, его запретили к переизданию в Великобритании, а готовый тираж был изъят и уничтожен. Запрет действовал вплоть до 1960 года и был снят в результате резонансного судебного процесса, по итогам которого произведение было полностью реабилитировано и восстановлено в правах.
Исходя из самых добрых чувств по отношению к начинающему писателю Беккету, Ричард Олдингтон советует: «Ему следует со своим произведением быть осторожнее, подработать его, чтобы сделать первоклассным. Пино (итальянский издатель Джузеппе Ориоли - А. Н.)44 не станет рисковать ни при каких обстоятельствах». (Damned to Fame)
«Больше тычков, чем ударов» (1934). Нуждаясь в деньгах, Беккет пишет рецензии для литературных журналов и статью, резко критикующую ирландскую цензуру и ирландский провинциализм. Но это - его последнее обращение к жанру литературной критики.
В 1931 году в антологии «Европейский караван» было опубликовано стихотворение, посвященное возлюбленной Беккета Этне Маккарти, - «Иго свободы». Название заимствовано из трактата Данте «О монархии»:
Губы ее желания серы
и растянуты как петля из шелка угрожающая
45
7 мая 1932 года президент Франции Поль Думер46 был убит русским эмигрантом Павлом Горгуловым, после этого власти решили проверить документы всех иностранцев, живших в Париже. Поскольку у Беккета не было вида на жительства, ему пришлось искать прибежища без явки в полицию - несколько ночей он спал на полу в студии своего приятеля Жана Люрка. Но надо было найти деньги, чтобы уехать из страны. Он уговорил знакомого издателя купить у него его перевод поэмы Артюра Рембо «Пьяный корабль». Правда, тот купил его не за 1000 франков, как просил переводчик, а всего лишь за 700. Спустя несколько дней Беккет пересекает Ла-Манш в надежде найти в Лондоне если не признание, то заработки.
1933 год выдается непростым для начинающего и пока неудачливого писателя. Сначала от рака умирает Пегги Синклер, несколькими неделями позже уходит из жизни отец Беккета, что повергает Сэмюэля в тяжелую депрессию, перемежающуюся приступами паники, и он вынужден обратиться к медикам. В Лондоне он проходит двухлетний курс психоанализа, читает книги по психологии Фрейда, Адлера, Ранка и Юнга. Посещает Королевскую психиатрическую больницу47, где работал его школьный друг. Воспоминания об этих визитах помогли Беккету, когда он писал свои романы «Мерфи» и «Уотт», впрочем, маргинальное состояние его персонажей - между явью и ирреальным, между тьмой и светом, между немотой и звуком - почти константа всех его произведений.
48, не существующий для черных страданий сыновей Адама, ничего не просящий у непокорного разума. Он перемещался с тенями умерших, и мертворожденных, и нерожденных, и тех, кому не суждено родиться, в Лимбе, очищенном от желания. Они передвигались печально, толпы младенцев, и мужей, и жен, и облик их был ни весел, ни суров...49 от них исходил свет утренней зари.
Если это и есть погружение в собственное сердце, то может ли быть что-нибудь лучше в этом и следующем мире? Разум, тусклый и притихший, как комната больного, как chapelle ardente50, заполненный тенями; разум, наконец превратившийся в собственное убежище, безучастный, безразличный... разум - его казнь внезапно отсрочена, он перестал быть приложением к неугомонному телу, резкий свет понимания погас.
В мае 1934 года Беккету, наконец, удается опубликовать свой первый сборник рассказов, объединенных уже знакомым нам общим героем Белаквой, - «Больше тычков, чем ударов», «More Pricks Than Kicks», который, впрочем, также не имел сколько-нибудь значимого успеха ни у читателей, ни у критиков. В 1935 году маленькое издательство, принадлежащее одному из друзей писателя, публикует стихотворный сборник Беккета «Эхо скелетов и другие стихотворения». К тому же времени относится начало работы над романом «Мерфи», который он завершил в июне 1936 года. Беккет послал рукопись в издательство Chatto and Windus, первым рецензентом был Оливер Уорнер. Тот, отметив поэтичность, юмор и инновационный язык произведения, тем не менее, отклонил его, мотивировав тем, что «роман не будет иметь никакого коммерческого успеха». Затем роман читали другие опытные рецензенты - Ян Парсонс и Гарольд Рейнольдс. Но и они отклонили рукопись. «Мне жаль отказывать Сэмюэлю Беккету, но его заумная, непонятная манера письма не привлечет читателя, роман купят от силы несколько сотен человек». Отзыв тем более странный, что в этом комическом произведении автор практически не экспериментировал. Однако Беккет посылал свой текст и в другие издательства. Последовало сорок два отказа, прежде чем это сочинение было принято издательством Routledge51.
Осенью 1937 года Беккет покидает родной дом в Кулдринахе. В Ирландию он никогда больше не вернется:
У меня гора с плеч упала, как только я уехал из дома, наши отношения с матушкой стали просто невыносимыми. Настолько невыносимыми, что я больше никогда не приеду туда.
«Жизнь в Ирландии была для Сэма жизнью в тюрьме. Он не мог смириться с ирландской цензурой. Не мог занять свое место на литературной сцене... ему нужны были иные берега, иной горизонт большого города, ему нужны были свобода и анонимность (так Белаква искал шумный паб, чтобы затеряться там) вместо царивших в Дублине интриг, сплетен, ревности», - писал его кузен Моррис Синклер. (Beckett Remembering)
своей жизнью. Он, казалось, обрел свободу в Париже: купил квартиру на последнем этаже доходного дома в районе Монпарнас, ставшую его пристанищем во время войны и в послевоенные годы. Он снова стал видеться со своими друзьями - Альфредом Пероном, семейством Джойса, ходить в книжный магазин Сильвии Бич. Там он знакомится с Эрнестом Хемингуэем, который в первые же минуты беседы оттолкнул его от себя, пренебрежительно отозвавшись о «Поминках по Финнегану»: «Нам надо быть снисходительными к старику. После “Улисса” он совсем выдохся». (Damned to Fame) Больше они не пересекались - Беккет избегал этих встреч.
В декабре Беккет получает телеграмму от Джорджа Риви, в которой тот сообщает о решении издательства
Routledge подписать с ним контракт на публикацию «Мерфи». 17 января 1938 года ему прислали корректуру, но дорогой его сердцу замысел - поместить на обложку двух обезьян, играющих в шахматы, был отвергнут издателем. Беккет по-прежнему страдал, находясь в тисках чужих мнений и чужих решений...
Примечания.
41. Дэвид Герберт Лоуренс (1885-1930) – английский романист, поэт, эссеист. В 1913 г. вышел в свет первый сборник его стихотворений и роман «Сыновья и любовники» (Sons and Lovers).
«Сестры» (The Sisters) – впоследствии тот распался на «Радугу» (The Rainbow, 1915) и «Влюбленных женщин» (Women in Love, 1920). В 1914 г. был опубликован первый сборник рассказов Лоуренса «Прусский офицер» (The Prussian Officer). «Радугу» запретили сразу же после опубликования в 1915 г., а для «Влюбленных женщин» Лоуренс вообще не смог найти издателя (за счет автора роман был напечатан в Нью-Йорке в 1920 г.).
В 1919 г. Лоуренс покинул Англию и с тех пор лишь изредка наведывался на родину. Он путешествует по Италии, Сицилии, Цейлону, Австралии, приезжает в США, посещает Мексику. Автор романов «Погибшая девушка» (The Lost Girl, 1920), «Флейта Аа-рона» (Aaron’s Rod, 1922), «Кенгуру» (Kangaroo, 1923) и «Пернатый змей» (The Plumed Serpent, 1926), нескольких сборников эссе, множества рассказов и стихотворений.
42. Мамардашвили М. Лекции о Прусте. М.: Ad marginem, 1995.
43. Обри Бердслей (1872 - 1898) - известный английский художник-график, иллюстратор, декоратор, музыкант, поэт, «гений миниатюры», оказавший огромное влияние на все искусство стиля модерн. Виднейший представитель английского декадентства. Бердслей не стал профессиональным художником, не написал ни одной большой картины, не имел при жизни персональной выставки. Большинство его работ были книжными иллюстрациями или рисунками.
44. Джузеппе «Пино» Ориоли (1884-1942) – флорентийский книготорговец и издатель, прославившийся тем, что напечатал в своей типографии полную версию, без купюр, романа «Любовник леди Чаттерлей» Д. Г. Лоуренса в 1928 г., после чего начались судебные преследования.
46. Поль Думер (1857-1932) – французский политик времен Третьей республики, предпоследний ее президент (1931-1932).
47. Бетлемская Королевская больница – старейшее лечебное учреждение Лондона психиатрического профиля. Она была открыта в 1547 г. под названием Бедлам. Это название стало на-рицательным для обозначения любого беспорядка. Учреждение специализировалось на лечении особо тяжелых и буйных больных, также среди его пациентов встречались и люди искусства. При больнице действует небольшой музей и архив. В экспозиции музея представлены предметы старинной обстановки, в частности, мебель XVIII-XIX вв., а также произведения искусства, созданные ее пациентами.
49. Данте. Ад, песнь IV, 29-30, 84.
51. Британский издательский дом. История Routledge уходит своими корнями в первую половину XIX в., когда лондонский книжный торговец Джордж Рутледж (1812-1888) основал в 1836 г. издательство Camden publishing. Во второй половине XIX в. фирма продолжала расти и расширяться, публикуя как популярную художественную литературу, так и туристические и справочные издания. С 1912 г. издательство начало специализироваться на научной литературе.