ЭМИЛЬ ВАХЕК
ИЗ КНИГИ «ВОСПОМИНАНИЯ О СТАРОМ ГРАДЦЕ»
[...] Нужно заметить, что мы уже тогда составляла кружок. Как он образовался? Wahlverwandschaft1 — скажем вместе с Гете. Прежде всего нас, разумеется, объединяли общие наклонности, из которых доминирующей была любовь к книгам. Но когда я ныне перебираю в памяти своих тогдашних друзей, то обнаруживаю в них определенное физическое сходство. Все мы были хрупкого сложения, а единственный из нас, кто отличался крепким здоровьем, — Отто С омм ер, — очень плохо видел. Я, постоянно живший впроголодь, был тощ как щепка, Карел Чапек, в ту пору гимназист, был таким же, каким и вы его знаете: физически слабым и к тому же отличающимся крайней стеснительностью. В связи с этим вспоминаю: однажды Карел признался (тогда он как раз переживал одно из первых любовных увлечений), что никогда не осмелится поцеловать девушку, поскольку от страху у него вокруг губ сразу появятся капельки пота. Всего нас было пятеро или шестеро — мы, как заговорщики, встречались на променаде, обсуждали только что прочитанное и обменивались запрещенными книгами. Кружок наш прекратил существование, с одной стороны, из-за отъезда Карела Чапека в Брно, с другой — оттого, что я тогда перешел в другой кружок. [...] Впрочем, наш первый кружок вошел в литературу. В моих жилах, видимо, уже тогда текла кровь журналиста — моим любимцем в ту пору был Карел Гавличек, [...] и я основал второй за свою жизнь журнал. Журнал этот уже не переписывался от руки, а печатался литографским способом; оригинал был написан каллиграфическим почерком моего брата Йозефа и носил многообетающее название «Ревю неймладших». В первом номере Карел Чапек поместил стихотворение «Красный фонарь» а я эссе и критические статьи. Подписался я: «Эмиль Черский». Псевдоним позаимствован мною у одного из героев Станислава Пшибышевского, что служит свидетельством моего выхода из-под влияния Ма-хара и вступления под начало этого польского декадента. Журнал принес нам широкое признание, ведь мы печатали и продавали тридцать экземпляров! —и успех его питала новая атмосфера, которой начало дышать мое родное гнездо. [...]
как мы вместе без конца ходили по свежескошен-ным лугам на левом берегу Орлицы, как зарылись однажды в копну сена, чтобы послушать музыку, доносившуюся из офицерского парка, и как у Чапека от этого началась сенная лихорадка. Таких воспоминаний сотни. Однажды к нему приехал брат Йозеф, уже тогда оказывавший на него огромное влияние; он занимался в Художественно-промышленном училище и знакомил нас с песенками, которые пела тогда студенческая Прага, поправлял акварели Карела, носился с мыслью принять участие в конкурсе на роспись окна в костеле и хотел нарисовать меня голым в виде старца. Я старался вселить бодрость в несчастно влюбленного Карела, выпросил у него для нашего журнала первое стихотворение — уже тогда он писал своим характерным мелким красивым почерком — и вообще оказывал на него сильное влияние, но все это влияние не помогло мне, когда я попытался уговорить его играть с нами в футбол. Понятно, что в четырнадцати-пятнадцатилетнем юноше нельзя было распознать будущего Карела Чапека, даже столь типичное для позднейшего Чапека остроумие тогда еще не проявлялось. Наоборот, он был страшно серьезен, любил латынь и греческий, в литературе был менее подвержен влияниям, чем я, потому что дома читал Диккенса и прочую солидную литературу. И уже тогда обладал той нежной душой, которую я ощущаю сейчас в его произведениях. Для меня в ту пору он был друг, какого не скоро сыщешь [...]
Примечания.
1 Избирательное сродство (нем.).
ЭМИЛЬ ВАХЕК
Эмиль Вахек (1889—1964) — чешский журналист и писатель; сблизился с К. Чапеком в Градце Кралове, где учился в реальной гимназии.
«ВОСПОМИНАНИЯ О СТАРОМ ГРАДЦЕ»
Emil Vachek. Vzpomínky na starý Hradec, Havličkúv Brod, 1960, s. 72—74.
— См. прим. к с. 14.
С. 349. Первый номер журнала «Ревю неймладших» со стихотворением К. Чапека «Красный фонарь» пока не обнаружен; однако сходный мотив содержится в стихотворении К. Чапека «Jeunesse doree» («Золотая молодость») в номере 2—3 этого журнала (1. XII. 1905).