«ФАБРИКА АБСОЛЮТА» И «СРЕДСТВО МАКРОПУЛОСА». МАЭСТРО ЯНАЧЕК
Какое множество книг Карел прочитал и проглядел, чтобы материалы для подвалов «Лидовых новин» были занимательными и ценными по содержанию! Было ли это предписанием редакции? Вряд ли. Скорее просто добросовестность не позволяла ему поступать иначе, кроме того, он постоянно проявлял интерес к новым литературным начинаниям.
И вот настал такой момент, когда в произведениях других авторов Карел не смог найти для себя нужного материала, и тогда смущенно признался мне:
— Ничего не поделаешь, моя милая, погляди, сколько я тут начитал всякой всячины! И ни одна не подходит для «Лидовок». И мне не остается ничего иного: muss halt mal selbst was schreiben8 Это будет роман-фельетон, готовы уже несколько страниц и название. Сегодня ночью меня осенило. Он будет называться «Фабрика Абсолюта», не кажется ли тебе оно несколько странным?
Странным не странным, но до сих пор он сочинял только рассказы и пьесы, а теперь, в тысяча девятьсот двадцать первом — двадцать втором годах, впервые приступил к написанию романа-фельетона. Карел знал, что придется торопиться, но тема его увлекала, и, будь у него время все как следует обдумать, могло бы получиться исключительно сильное и впечатляющее произведение.
Роман для ежедневного читателя газет? Позднее он мне рассказывал:
— Ты даже не представляешь, в какой спешке и суматохе я писал эту вещь. Но я дал себе слово — ты думаешь, это пустяк ежедневно давать в газету четыре колонки из того материала, который у меня был собран? Сколько пришлось опустить, не спать по ночам, прежде чем я смог выдать приемлемый для чтения кусок. Говорят, читателям нравится, но я зарекся — больше не браться за невозможное. Что ты на это скажешь? Ты и понятия не имеешь, как недоволен Печа, он утверждает, что я не должен был так спешить, особенно в конце, что этим я все испортил. Прав он или нет?
— Вещь большая, занимательная, ни одного скучного куска, хотя материал очень сложный. Но для газеты и нельзя писать иначе.
— Да я не собирался развлекать читателя! Глупая ты женщина! Ты, конечно, не Печа, у тебя ум короток, а у него — ума палата, но сегодня вы словно сговорились и твердите одно и то же!
Нет, мы не договаривались; мне, не очень вдумчивой, «Фабрика Абсолюта» казалась острой и свежей, но требовательный Йозеф был недоволен, особенно возражал он против благополучного завершения романа.
— Лучше вовсе не писать, чем выдумывать и давать читателям мешанину, ведь Карел еще вчера не знал, за что зацепиться и каким будет продолжение сегодня. А втирать очки, —заметил Йозеф , —это не для тебя, Карел, ты согласен?
В том же году Карел начал работу над пьесой «Средство Макропулоса», она шла с успехом в театре, была отлично поставлена и сыграна, а позже переведена на другие языки. Годы спустя я видела знаменитую венскую актрису Константин — то было замечательное зрелище борьбы молодости со старостью, два века в одном человеке, это была больше чем виртуозная игра, это было высочайшее актерское искусство.
Но мне кажется, что сам Карел не слишком любил этот свой ребус, когда при помощи алхимического фокуса жизнь была продлена настолько, что смерть стала представляться избавлением от состояния, когда жизнью уже можно цинично пренебрегать.
— Старый чудак! Скоро он начнет писать музыку на газетную хронику. Хорошо еще, что он не просит моей помощи, у меня нет охоты стряпать из пьесы либретто; я не смог бы, да и времени у меня нет, впрочем, будь оно, я все равно не взялся бы за это дело.
Однако маэстро он написал, что с удовольствием предоставляет пьесу целиком в его распоряжение и совершенно не претендует на гонорар. Тут он был абсолютно искренен: он отдавал свою пьесу не только как знак уважения, но и как дар. Вот что Яначек пишет своим телеграфным стилем госпоже Илоне Курцово-Штепановой (ноябрь тысяча девятьсот двадцать шестого года): «После «Лисы-плутовки» я не знал, за что взяться. Ждал, что бог пошлет. Жизни жажду, жизни. На Штрбском плесе прочитал «Ребенка» Шальды, которого мне все хвалили, и «Макропулоса». Пьеса меня захватила. Понимаете, как ужасно сознание, что ты вечен. Сущая трагедия. Ничего не хотеть, ничего не ждать. Из этого можно что-то сделать. Основа — третье действие. Какая динамика, какое столкновение! Я понял, это именно то, чего я хотел. Работал около года. Сюжет не шел из головы, я нараздумывался всласть. А как хорошо писалось! Словно машина!9
Карел сдался и приехал в Брно на премьеру оперы. Он был восхищен и безмерно рад. Пьеса, над которой он долго размышлял, в прекрасной обработке Яначека, с блестящими музыкальными партиями получилась благородной, великолепной; она была отлично поставлена. Карел весь лучился от счастья, когда они с Яна-чеком поднимали у нас бокал за успех оперы.
— Вы сделали это во сто раз лучше, чем можно было себе представить, — заявил Карел.
Примечания
8 Придется самому сесть и писать (нем.).
«Яначек в воспоминаниях и письмах». {Прим. автора).
С. 88. «Средство Макропулоса». — Премьера в Городском театре на Краловских Виноградах в Праге 21 ноября 1922 г.
«Лидовых новинах»... — В «Лидовых новинах» подвалами печатались романы с продолжением.
С. 90. Штрбске Плесо — озеро в Татрах (Словакия).