Заключение
1917—1945 годы — насыщенный теоретико-эстетическими исканиями, богатый поэтическими именами период в развитии поэзии Англии. Начавшийся шумными спорами вокруг «чистой» поэтики, техники стиха, иначе говоря, «стилистической революцией», он завершается признанием «ангажированности» поэзии, признанием прогрессивного мировоззрения (верований, убеждений) в качестве необходимой основы поэтического творчества.
Коренной вопрос эстетики — отношение искусства к действительности — приобрел в 1917—1945 годах новую остроту и явился своеобразным «пробным камнем», определившим позицию английских поэтов в лагере реализма и модернизма. Назвав наш век «одним из самых бурных и хаотичных», Р. Олдингтон указал на два различных истолкования его смысла, его содержания, бытующих среди английской творческой интеллигенции. «Некоторые смотрят на него как на мрачный, ужасающий спектакль, я же вижу в нем ободряющие признаки борьбы с духовными врагами человечества — косностью и загниванием». Пессимистическая идея вселенского надрыва и хаоса, порожденный ею духовный эскепизм, культ отчужденности и осознание современности как оптимистической трагедии, понимание диалектичности ее противоречий, оценка явлений действительности с позиций активного гуманизма — оба эти подхода характерны для английской поэзии первой половины XX века. А между ними — «обширная градация переходных явлений», каждое из которых требует конкретного, тщательного анализа.
Говоря о новых чертах, проявившихся как в проблематике, так и в образном и ритмико-интонационном строе английской поэзии XX века, мы соотносим их появление с историческими сдвигами в жизни общества и притом не только английского, а общеевропейского и даже шире — мирового. Резко усилился процесс воздействия реальной действительности на поэтический метод. Английские поэты освоили новые пласты жизненного опыта, показав на их срезах многие хорошо знакомые им аспекты глубочайшего духовного, политического, экономического кризиса, поразившего мир капитала, ужасы первой и второй мировых войн. Некоторые из них предприняли попытку показать историческую перспективу развития общества, открывшуюся им в связи с социалистическим движением революционных масс.
Меняющиеся социально-философские представления о человеке, о его взаимоотношениях с миром и обществом нашли прямое отражение в английской поэзии. Английские поэты раскрыли сложный мир своего современника, показав как его безысходное одиночество, отчужденность и трагическую обреченность во враждебном буржуазном обществе, так и его устремленность к высоким идеалам, готовность к борьбе, его причастность к «Грозной Красоте», преобразующей мир.
Рассматривая пути английской поэзии первой половины нашего века в системе широких международных связей и в типологических сопоставлениях, приходишь к заключению, что в целом она была настроена на камертон эпохи, пульс времени отчетливо различим в ее лучших образцах. Английскую поэзию первой половины XX столетия никак нельзя объявить провинциальной или второсортной, как это подчас делают ее заокеанские критики, усиленно доказывая, что лишь приток американской крови спас ее от полного истощения. То, что стремление к обновлению и ломке привычных поэтических форм обозначилось во французской, немецкой и русской поэзии поначалу сильнее, чем в английской, и то, что английские поэты совершали свою «поэтическую революцию», опираясь на опыт других, не меняет существа дела. Они не копировали этот опыт, не подражали ему слепо, но переплавляли, обогащая национальными традициями.
Какие же новые формы или «структурные новинки»1 появляются в английской поэзии? Лирическому слову возвращен его предметный смысл, снято противоречие между особой лирической речью и речью повседневной, утверждается стихотворный прозаизм (Гарди, Киплинг, Элиот, Лоуренс, Оуэн, Сассун, Иетс). Изменяется структура поэтического образа, углубляется метафоризация, широко используются многозначные слова, образы, позволяющие создать сложную внутреннюю перспективу, нередко метафоричность подчиняет себе все произведение (Иетс, Элиот, Д. Томас). Оформляется поэтика ассоциаций (Элиот, Оден, Д. Томас). Идет процесс деканонизации специфических средств стиха — рифмы, строфы, размера, интонационно-ритмико-синтаксических отношений — всех традиционных приемов инструментовки.
Настоящий переворот в поэзии Запада связан с широким распространением свободного стиха. Его создателем в англоязычной поэзии был Уолт Уитмен, пренебрегший всеми верификационными принципами. Но для английской поэзии первой половины XX века характерен собранный свободный стих, включающий элементы традиционной формы (ритмизацию, синтаксический параллелизм, лексические и фонетические повторы, смысловые контрасты). Свободный стих Элиота знает и рифму.
Процесс деканонизации проявляется и в расширении видов рифмы, в появлении «распределенной» рифмы, в широком использовании ассонанса, аллитерации (Хопкинс, Оуэн, Иетс, Элиот, Д. Томас).
Эти преобразования, эти сдвиги в области формы характерны не только для английской, но для всей мировой поэзии XX века. В поэзии различных народов они проявляются по-разному, взаимодействуя с национальными поэтическими традициями, которые в лирике особенно сильны. Совершенно очевидно, что новаторство английских поэтов XX века в основном реализуется как синтез нового и традиционного, как переоформление прежних, традиционных структур. Уже в 20-е, а еще отчетливее в 30-е годы наблюдается тенденция переосмысления традиций «метафизической поэзии», предромантизма и романтизма.
«Структурные новинки», как отмечалось по ходу работы, соотносятся с общими сдвигами в жизни общества, с той атмосферой необычайной напряженности, которая характеризует жизнь Англии и всего мира в XX столетии, с осмыслением нового жизненного материала. Новые формы, используемые художниками противоположной идеологической ориентации, дают различный эффект. «Связь новых форм с великой передовой идеей эпохи — не только политическое, но и эстетическое условие современного искусства» 2 ли они современное решение тем актуальных и вечных, зависит будущее английской поэзии.
Примечания.
2 Днепров В. Судьбы новых форм.— Иностранная литература, 1975, № 4, с. 199.