And even the weariest river winds somewhere safe to sea.
И самой уставшей речке когда-то к морю прийти.
Так говорит Элджи. Так считает и Джим, влача в океан прекрасную Анну Ливию. Стало быть, у них так. В Азии, в пустынях, это не так, реки там уходят в песок. В России возможно все.
И все-таки русское собрание сочинений Джойса выходит в свет. Что ж? Коли так, надобно это делать по полной форме, с глазетом, комментарием и кистями. Конечно, здесь невозможно написать обо всем, что связано с Джойсом и «Улиссом» — хотя бы уж оттого, что так или иначе с ними связана вся жизнь европейской прозы нашего века. Но все же на этих страницах я постараюсь не обойти никаких главных тем. Их тоже очень немало — ведь обязательно рассказать
о жизни художника;
о его личном мире, в основе которого, словно некие оси, — острые, конфликтные отношения с немногими кардинальными реальностями: отношенья «Джойс и Искусство», «Джойс и Ирландия», «Джойс и Католицизм»;
о том, как создавался роман
и каково устройство романа:
каковы его темы, идеи, философские и религиозные мотивы и, разумеется, его поэтика, его стиль, пружины его письма;
и особо — о двух вещах, что часто считают главными находками автора: поток сознания и связь прозы с мифом;
и хоть немного — о восприятии и толковании романа, о его роли, его реверберациях в культуре столетия;
а далее, в связи с запоздалым приходом романа к нам, неизбежно вступает тема «Джойс и Россия», тема двоякая: о судьбах книг Джойса в нашей стране и о российских сближениях, параллелях, перекличках с миром Джойса, с его литературными поисками;
и наконец, последний эпизод последней темы — сам перевод мой: и о его принципах, его судьбе, сказать надо тоже. Pro domo sua, возврат к себе — так что выходит тоже маленькая одиссея — естественно, ибо рождается подобным — подобное.
Начали!