Глава XXVI
МАРК ТВЕН: СУДЬБА «КОРОЛЯ СМЕХА»
Путь в большую литературу: от Сэма Кпеменса к Марку Твену. — В начале 1870-х: социальная тема. —Автобиографическая трилогия: «эпос детства». — «Приключения Гекльберри Финна»: книга, из которой вышла «вся американская литература». — Путешествие в прошлое: истории и современность. — Поздний Твен: от юмора к сатире, — Твен-художник: «король смеха». — Твен и XX век: судьба наследия.
При всей сноси нищете люди владеют одним, бесспорно могучим оружием. Это смех... Перед смехом ничто не устоит.
В истории многих литератур есть художники слова, которые с удивительной полнотой вобрали в себя дух, менталитет, характер, культуру народа. К Марку Твену, как к немногим его соотечественникам, гтриложимо понятие «национальный гений». Его называли «Линкольном американской литературы». Уже при жизни Марк Твен стал фигурой легендарной, почти мифологической.
Глубинная твеновская тема — это Америка, ее судьба, ее пути. «Я глубоко убежден, что будущий историк Америки не может обойтись без Ваших книг, так же как историк Франции — без политических трактатов Вольтера», — так с пророческой проницательностью писал Твену Бернард Шоу.
Путь в большую литературу: от Сэма Клеменса к Марку Твену
Ганнибал: малая родина. —1910) — Сэмюэл Ленгхорн Клеменс. Он родился в 1835 г. в семье Джона Маршалла Клеменса в деревушке Флорида штата Миссури. Отец Твена, человек образованный, держал бакалейную лавку, но на торговой ниве не преуспел, считался неудачником. Между отличавшимся суровостью отцом и сыном отношения не сложились. Значительно ближе будущему писателю была мать, рыжеволосая красавица Джейн Клеменс.
В 1838 г. Клеменсы перебрались в городок Ганнибал в штате Миссури, что на правом берегу Миссисипи; позднее он был описан под именем Санкт-Питерсберг в романах о Томе Сойере и Геке Финне.
После кончины отца 12-летний Твен оставил школу и был нынужден зарабатывать на жизнь. Это был удел многих американцев, тех, кого называют self-made man. Юноша, в котором уже смутно бродили литературные импульсы, несколько лет провел «на колесах» в качестве кочующего наборщика в разных городах страны.
В свободное время Твен запоем читал, испытывая неодолимую гягу к сочинительству. Наконец кочевой, неустроенный быт, постоянные скитания стали ему в тягость.
Миссисипи: лоцманские годы Видэимо там, на Миссисипи, родился литературный псевдоним писателя Марк Твен, что означает «мерка два» — это был обычный возглас лоцмана. Твен отдал Миссисипи четыре года: два года он был учеником, а еше два самостоятельно плавал на больших пароходах, изучив реку вдоль и поперек на протяжении почти двухсот миль. В 1861 г. с началом Гражданской войны он был мобилизован в армию южан, но пробыл в ней около трех недель, так как заболел. К 1858— 1861 гг. относятся и его первые литературные опыты.
Невада и Калифорния: журналистский и литературный дебют. Оставив армию. Твен подался в Неваду, где его старший брат Орион служил секретарем губернатора штата. Там Твен в течение примерно полугода работал на серебряных рудниках. Обогатиться ему не удалось, но он продолжал приобретать другое богатство — знание жизни.
В середине 1862 г. Твен приступает к сотрудничеству в выходившей в городке Вирджиния-сити газете «Территории энтерпрайэ». Как журналист Твен считал, что его функция — распространять правду, достоверную информацию, искоренять ошибки и предрассудки, помогать образованию людей, возбуждать потребность в реформах, повышать уровень общественной морали и нравственности. Это, конечно, не означало, что Твен благодушно верил в то, что вся журналистика вдохновлена такой высокой миссией. В его сочинениях немало язвительных, иронических выпадов в адрес недобросовестных газетчиков. И сегодня актуальны слова Твена: «В современном обществе печать — это колоссальная сила. Она может создать и испортить репутацию любому человеку».
Но Твен не был бы писателем-демократом, приверженным ценностям американской системы, если бы он игнорировал положительные стороны прессы. У серьезной газеты есть такие прекрасные качества, как пpaвдивость, смелость, нетерпимость ко лжи, — а это необходим для здорового гражданского общества.
оказали влияние на стиль Твена-писателя.
В Калифорнии Твен, журналист и репортер, стал пробовать свои силы и как беллетрист. В 1865 г. он начинает печататься в местных литературных журналах «Золотой век» и «Калифорниец». В Калифорнии Твен вошел в местное литературное общество, наиболе значимой фигурой которого был Брет Гарт. Там сошлись пути двух знаменитых писателей, начались их дружеские отношения, ложненные соперничеством и завершившиеся разрывом.
В отличие от своих маститых современников Г. Джеймса и У. Д. Хоуэллса, имевших университетскую гуманитарную подготовку, Твен непосредственно осваивал народную жизнь — 6ыт фронтисменов, рабочих, лесорубов, горняков. Известность Твена началась с публикации юмористического рассказа «Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса» (1865).
Работа журналистом в Неваде, а затем в Калифорнии, безусловно, профессионально обогатила Твена. И все же поденный труд начинал его утомлять, нарастала потребность выйти за рамки журналистской деятельности. В 1867 г. Твен приезжает в Нью-Йорк., где издает томик своих рассказов и фельетонов. К этому времени он успел обратить на себя внимание на Востоке, который считался американским культурным очагом, но явно нуждался в притоке свежих сил, а главное — самобытных талантов.
В российском твеноведении закрепилась традиция выделять три основных периода в творчестве писателя: первый — с середины 1860-х годов до начала 1880-х годов; второй — с начала 1880-х годов до середины 1890-х; третий — последние полтора десятилетия жизни Марка Твена.
фронтира.
Среди комических персонажей фольклора доминировало несколько устойчивых «масок»: это доморощенный философ-янки, ловкий, изворотливый хвастун из пограничной глухомани; наконец, менестрель — белый, загримированный под черного, исполнитель негритянских мелодий, песенок-шуток. Особой популярностью пользовался «хвастовской юмор», в основе которого — принципы гротеска, карикатуры. В дальнейшем юмор фронтира сближается с реалиями обыденной жизни. Складывается такая его форма, как анекдот, который фактически охватывает все стороны жизни людей.
Ранние рассказы. В I860—1870-е годы Твен написал самые знаменитые свои рассказы. В 1865 г., обобщая свой опыт в очерке «Об искусстве рассказа», он писал: «Юмористический рассказ — это жанр американский... Эффект, производимый юмористическим рассказом, зависит от того, как он рассказывается, тогда как воздействие комического рассказа и анекдота зависит от того, что в нем рассказано».
Твеновские юмористические миниатюры искрятся остроумием, фантазией, в них присутствует жизнерадостная стихия комизма, бурлеск, пародия. Зто мир, исполненный бурного веселья, взрывов энергии. Сиамские близнецы ведут себя как скандалисты; покойник, восстав из гроба, усаживается рядом с кучером, чтобы в последний раз увидеть друзей; отправляясь в рай, герой вступает в состязание со встретившейся ему кометой. Ничего подобного не знала американская литература. Каноны, штампы, правила хорошего тона рушатся, побежденные жизнерадостным смехом Твена. Обладая мощной фантазией, способностью к самым неожиданным ассоциациям, Твен умеет выстроить остроумнейший рассказ буквально из ничего («Мои часы», «Разговор с интервьюером», «Режьте, братцы, режьте» и др.). Не случайно образцы твеновского юмора входили в репертуар артистов, звучали со сцены. Но за казалось бы алогичными ситуациями и коллизиями — серьезное социальное содержание: объектами осмеяния становятся и невежество журналистов («Как я издавал сельскохозяйственную газету»), и ожесточенная конкуренция на ниве свободной печати («Журналистика в Теннеси»), и фабрикация фантастического компромата как средства предвыборной борьбы («Как меня выбирали в губернаторы»). В этих рассказах Твен демонстрирует арсенал приемов, заложенных в американском юморе: гротеск, шарж, сгущение красок, комическое преувеличение, нарочито серьезный тон при изложении смешных вещей. Эти приемы, а также всепронизывающая ирония стали с той поры основными чертами самбытного твеновского стиля.
«Простаки за границей». Вскоре после переезда в Нью-Йорк Твен получает лестное предложение — в качестве корреспондента газет «Альта Калифорния» и «Нью-Йорк трибюн» отправиться на пароходе «Квакер-сити» в туристический вояж по Европе. Впервые Твен увидел Старый Свет. Путешественники побывали во Франции, в Италии, в Греции и Турции, в Северной Африке. Проплыв по Черному морю, сделали остановку в Крыму и Одессе. В Ливадийском дворце в Крыму американцы были приняты императором Александром II. От имени соотечественников Твен составил приветственный адрес царю, в котором выражал благодарность России за отношение к северянам в Гражданок войне.
Книга «Простаки за границей» (1869) открыла серию произведений Твена документально-очеркового характера. «Простак за границей» относится к жанру путевого дневника, так называемого «травелога». Впрочем, у Твена, далекого от литературных канонов, мы не находим эту форму в ее чистом виде: дневник путешественника сочетается с историческими экскурсами, публицистическими отступлениями, анекдотами и комические эпизодами.
Основная тема книги — сопоставление Европы и Америки, Старого и Нового Света, двух культур, двух цивилизаций, ведь сравнение — лучшая форма познания. Эта тема органична для американской литературы, трудно назвать писателя, который бы к ней не обращался. Ее разрабатывали В. Ирвинг и Ф. Купер, Г. У. Лонгфелло и Н. Готорн и, конечно же, такие современники Твена, как Г. Джеймс и У. Д. Хоуэллс. Сопоставляя европейцев и американцев, они стремились понять, в какой мере должен быть усвоен опыт Старого Света и в чем самобытность «американского пути».
В книге Твена отразилась оптимистическая атмосфера послевоенной Америки. Интересна фигура главного героя, «простака», «американского Адама», человека, по-детски непосредственного, комически простодушного. Твеновский «простак», сталкиваясь с памятниками старины в Европе, обнаруживает обезоруживающую неосведомленность, задает «детские» вопросы. Старый Свет представляется ему едва ли не кладбищем разнообразных реликтов и раритетов. Но в глазах Твена наивность героя в области культуры компенсировалась тем, что писателю так импонировало: энергией и американским здравым смыслом. Простак считал Европу вчерашним днем, а исторические перспективы связывал с Америкой, с Новым Светом, олицетворявшим надежду мировой цивилизации.
Годы в Хартфорде. Во время путешествия на «Квакер-сити» Твен подружился с Чарльзом Ленгдоном, сыном Джарвиса Ленгдона, миллионера, углепромышленника, одного из самых влиятельных людей Америки. Твен познакомился с семьей Чарльза, отцом и сестрой Оливией, хрупкой красивой девушкой. В 1870 г. состоялась свадьба Твена и Оливии. Год спусти молодожены переехали в Хартфорд (штат Коннектикут) — культурный центр на востоке США. Здесь Твен входит в круг местной элиты, поддерживает контакты с писателями Гарриет Бичер-Стоу, Чарлзом Уорнером, священником Джозефом Твичелом.
Семейная жизнь Твена была вполне благополучной. Хотя его первенец, Ленгхорн, появился на свет слабым и вскоре умер, но родились три дочери: Сюзи, Джин и Клара, которых Твен безумно любил.
Твен в глазах своих соотечественников был воплощением успехa, американского мифа. Значительным было влияние на него Оливии, женщины тонкой, образованной, с отчетливо выраженными пуританскими эстетическими ориентирами. Оливия была своеобразным домашним цензором Твена, редактировала его тексты, выбрасывая из них все «грубое», что могло быть вызовом канонам «джентильности».
«контексте Ленгдонов», надо помнить и другое: и отец семейства, и его домочадцы были убежденными аболиционистами, и это положительным образом повлияло на Твена, человека с «южным» воспитанием.
«Налегке». Первая книга Твена, написанная в Хартфорде, — »Налегке» (I872). Это документальное повествование о его двухгодичном пребывании в Неваде.
Книга открывалась подробным описанием путешествия Твена с братом Орионом на Дикий Запад. Твен и его приятель Хи гби, увлеченные серебрняным «бумом», жаждут найти месторождение драгоценного металла и разбогатеть. Они живут в поселке горняков, спозаранку спешат в горы, перелопачивают тонны руды в надежде увидеть вожделенные золотые и серебряные блестки. Но в итоге терпят неудачу.
В книге Твен предстает художником, обладающим фотографической памятью и острой наблюдательностью, показывая читателю огромное количество подробностей, эпизодов, лиц. Но здесь Tвен уже не репортер, а мастер слова. За юмористической манерой повествователя обнажаются отнюдь не смешные стороны старательского быта.
«Позолоченный век». С 1870-х годов Твен начинает задумываться над проблемами, связанными с американской общественной системой. Закономерно, что после книги, посвященной невадским годам, Твен обратился к современной Америке. Его первый роман «Позолоченный век» (1873) имел подзаголовок «Повесть наших дней». Твен писал не один, а в соавторстве с Чарльзом Дадли Уорнером (1829—1900), к тому времени уже известным писателем. Уорнер значительно уступал Твену в оригинальности и таланте, что определило заметную неровность книги. Роман сотоит из двух частей (63 главы); материал между соавторами был разделен примерно поровну.
Роман сложен по композиции, в нем несколько сюжетных линий, позволяющих очертить широкую панораму общественно-политической жизни Америки в начале 1870-х годов. Самое запоминающееся и интересное в книге — это сатирические сцены и образы, в которых чуиствуется почерк Твена-юмориста, уже склонного к сатире.
Перу Твена принадлежат два наиболее выразительных персонажа, которых можно отнести к безусловным художественным открытиям. В них отразился «позолоченный век» с его иллюзиями и спекулятивной горячкой.
Первый — полковник Селлерс. Его прототип — дядя Твена, Джеймс Лемптон, неисправимый фантазер. Он поглощен мечтами об успехе, которые едва ли соотносится с реальностью. Ему кажется, что вот-вот он ухватит птицу удачи, приобретет миллионы и облагодетельствует все человечество, и конкретно — своих родственников. Но на практике его проекты оборачиваются тем, что семья Селлерса вынуждена влачить полунищенское существование и «кормиться» уверениями полковника в том, что вареная репа и холодная вода — диетическое и в высшей степени калорийное питание.
— сенатор Дильворти, крупномасштабная фигура многоопытного и циничного политика, рядяшегося в одежды «слуги народа», Дильворти — человек бессовестный, квинтэссенция пороков американской политической кухни, демагог, пользующийся простодушием своих избирателей. Планы Дильворти однако терпят крах благодаря вмешательству сенатора, наделенного говорящей фамилией Нобл (благородный). Хотя Дильворти уличен в подкупе, он выходит сухим из воды.
Один из важных эпизодов романа — строительство несуществующего города Наполеона и законопроект о финансировании негритянского университета. В романе несколько красноречивых сцен, обнажающих «механику» законотворческой работы, выгодной финансовым кругам. Твен демонстрирует критический подход к некоторым сторонам американского образа жизни, но критицизм писателя проистекает из глубинной веры в демократические принципы. Твен ценил предприимчивость, энергию и оптимизм соотечественников.
«Великая революция в Питкерне» (1879). В этом рассказе писатель обращается к новой для себя сфере литературной утопии, а точнее — антиутопии.
Сюжетная схема антиутопии служит Твену для реализации его тезиса: ловкие демагоги, ниспровергатели и реформаторы, обещая всеобщее благоденствие, лишь надевают на общество новую узду.
«Старые времена на Миссисипи». После романа «Позолоченный век», насыщенного политической злободневностью, Твен в небольшой очерковой книге «Старые времена на Миссисипи» (1875) пробует силы в мемуарной прозе. Он обращается к прошлому, к довоенной поре своей жизни.
В повести важен образ Миссисипи — ключевой для всего твеновского космоса. «Огромная Миссисипи, величавая, великолепная Миссисипи в милю шириной, катит свои воды, сверкая на солнце: нa другом берегу — густой лес». Подобных пейзажных зарисовок реки, пленяющих поэтичностью, немало в этой книге писателя.
Твен переносится в пору своей молодости. Сбывается его мечта: он попадает на свой первый пароход «Поль Джонс», где знакомится с нелегкой профессией лоцмана.
«Работа — самая величайшая радость в мире», — признается Твен близким людям. В этом — жизненная философия Твена и его писательское кредо. Твен — до мозга костей американец, который высоко ставит смекалку, трудолюбие своих соотечественников. В книге присутствует романтическое начало: любовь к труду соединена с любовью к природе, олицетворяющей свободу. Это придавало особую притягательность профессии лоцмана.
«эпос детства»
В середине 1870-х годов намечается переход Твена к новому jrany художественного развития. Главное его достижение — трилогия: «Приключения Тома Сойера» (1876), «Жизнь на Миссисипи» (1883) и «Приключения Гекльберри Финна» (1884). В пейс наибольшей полнотой отразились его видение жизни и художественная методология. Всего оригинальнее он оставался в воспроизведении эмоциональных ощущений, поступков, живых впечатлений, свободных ассоциаций. Это давалось Твену лучше, чем строгая композиция и философские умозаключения. Твена называли «человеком детства». Детство было дорого писателю, связывалось с независимостью, свободой, близостью к природе. Острая ностальгия по детству никогда не покидала Твена.
«Приключения Тома Сойера». Романы о Томе Сойере и Геке Финне, ставшие настольными книгами для поколений подростков, автобиографичны. Но как бы ни были точны воспоминания Твена, они обогащены его писательской фантазией. В «Томе Сойере» проявились замечательные черты твеновского стиля: юмор, лиризм, фантазия.
Уже первая часть трилогии явила новое слово в литературе. Твен полемически заострил свой роман против фальшивой уныло-назидательной детской беллетристики, в которой в духе «джентильной» традиции фигурировали «хорошие» и «плохие» мальчики и девочки. По меткому определению одного из критиков, дети в нравоучительных книгах были так же похожи на реальных малышей, как выпотрошенные цыплята на витрине магазина на желтые комочки, весело бегающие на зеленой лужайке. Пародией на «хорошего» мальчика стал образ Сила, сводного брата Тома Сойера. Еще ранний Твен пародировал фальшивые стереотипы, насаждавшиеся в книжках для воскресных школ, — в «Рассказе о дурном мальчике» (1865) и «Рассказе о хорошем мальчике» (1875).
«Томе Сойсре» Твен отталкивается от конкретных фактов. В городе Санкт-Питерсберге легко угадывается Ганнибал 1840-х годов, еше до Гражданской войны. В тете Полли — черты матери Твена. Том Сойер имеет прототипами сразу трех мальчиков — знакомых Твена; этот образ отчасти автобиографичен.
Том с его типично американским именем - живом, шаловливый подросток, деловитый и одновременно, как и свойстиенно его возрасту, фантазер и романтик. Твен воспринимает мир широко открытыми, наивными глазами своего героя. События пропущены через восприятие Тома, его подростковый менталитет А потому, казалось бы, тривиальные эпизоды (окраска забора Томом или появление щенка в церкви во время проповеди, разговор с Геком о дохлой кошке или удаление у Тома молочного зуба приобретают важное значение. И взрослый мир видится по-детски: он скучный, пресный, состоящий из запретов.
Включение читателя в мир детства достигается во многом благодаря «эффекту присутствия». Опуская экспозиционные описания, Твен с первых же строк романа погружает читателя в атмосферу книги. Мы как бы находимся рядом с Томом, который спасается от придирок и нотаций тети Полли, дает коту Питеру лекарство, скучает но время проповеди в церкви, томится на уроках.
Поэтика романа. В заголовке романа не случайно присутствует слово «приключения». Здесь очевидна перекличка с английским романам XVIII в. (Дефо, Филлинга, Смоллета), который импонировал Твену даже в большей мере, чем современная проза, В романе о Томе Сойере непросто вычленить четкий сюжет, интригу. Искусство композиции не является сильной стороной Твена. Произведение выстроено как цепь эпизодов, иногда даже беспорядочных; именно такое построение в наибольшей степени соответствует детскому сознанию Тома, его непоседливости, импульсивному темпераменту. Вместе с тем в череде событий все же прочерчиваются три главные истории, которые постоянно перебиваются не связанными с ними эпизодами: это рассказ о детской наивной любви Тома к Бекки Тэчер (подобного чувства еще никто до Твена не описывал); рассказ об убийстве на кладбище, о поисках клада. Сама калейдоскопичность эпизодов и сцен — своеобразное зеркало «алогичности» детского сознания, его обаятельной непосредственности.
«Жизнь на Миссисипи»: гимн великой реке. В 1882 г. Твен совершил путешествие по Миссисипи. Он не был на этой реке почти четверть века — с середины 1850-х годов. На этот раз Твен путешествовал как прославленный писатель, «национальное достояние», окруженный всеобщим вниманием, и даже встретил пароход, названный в его честь, — «Марк Твен».
Итогом поездки стала книга «Жизнь на Миссисипи», оригинальная, хотя и неровная, аналогов которой еще не было в американской литературе. Это произведение, в основе которого лежит очерково-документальное начало. Оно свойственно Твену, тяготевшему к свободной, импровизационной форме.
В предисловии Твен подчеркнул общенациональную масштабность и значимость выбранной тематики: «Бассейн Миссисипи — остов нации. Река подобна живому организму — со своим нравом, мощью, энергией... перед нами жизнь реки и людей, с ней связанных». Во время плавания от Сент-Луиса до Нью-Орлеана Твен убеждается, как потускнела прежняя романтика жизни на реке, романтика лоцманской профессии. Анекдоты, разного рода истории из «речной жизни», описания прибрежных городов перемежаются весьма критическими зарисовками южных нравов, яростной вражды между аристократическими семьями. Этот мотив получил развитие в «Геке Финне», в эпизодах феодальной свары между Гренджерфордами и Шефердсонами.
«Жизнь на Миссисипи», выяснилось, что в прижизненном издании книги в ней были купированы отдельные куски, даже целые главы.
«Приключения Гекльберри Финна»:
книга, из которой «вышла вся американская литература»
«Приключения Гекльберри Финна» (1884) не только высшее достижение Твена-художника, но и произведение, ставшее мировой классикой. Этот роман — один из ключевых в истории американской литературы, в нем были разработаны многие ее темы и мотивы. В процессе работы над романом, которому Твен отдал почти десять лет труда, углубилось мировоззрение писателя, расширился его художественный и жизненный опыт.
В «Томе Сойере» место действия — заштатный провинциальный городок. В «Геке Финне» дана емкая американская панорама. Сюжет романа позволил включить в повествование широкие картины жизни, пеструю галерею характеров. Роман можно считать также «эпосом дороги». Это своеобразное путешествие, движение героя по дороге жизни, в пространстве и времени, классическим образцом которого является «Дон Кихот» Сервантеса.
«дорогой» становится Миссисипи, средством передвижения — плот, на котором плывут Гек и Джим. Грязные, «словно болото», прибрежные городки, где развертываются главные приключения героев, предстают как средоточие социальных проблем и далеки оттого образа идиллической Америки, который возникал в книге о Томе Сойере.
Углубляется и психологизм Твена: в «Томе Сойере» повествование ведется от третьего лица, в «Геке Финне» — от лица протагониста, что позволяет не только прочувствовать события, но и более тонко обрисовать внутренний мир героя.
Образ Гека Финна, сорванца, находчивого, деятельного и смышленого, врезается в память читателя. Его имя обрело нарицательный характер. Гек — одна из незабываемых классических фигур в американской литературе. Приключения Гека, если сравнить их с приключениями Тома Сойера, серьезнее и драматичнее.
В основе живой, увлекательный сюжет. События происходят примерно за 10—15 лет до крушения рабства: это объясняет главную сюжетную коллизию романа. С первых же страниц намечается глубинная тема свободной, вольной жизни, раскрывающаяся в сюжетных перипетиях романа. Судьбу Гека определяет поведение его отца, горького пьяницы, в описании которого Твен не щадит мрачных красок.
Отношение между сыном и отцом, заточившим Гека в свою хижину, которая превращается в подобие тюрьмы, накаляются. Геку не остается ничего иного, как, инсценировав собственное убийство и ограбление, укрыться на острове Джексон.
— судьбоносная встреча Гека с негром Джимом, который сбежал от сердобольной вдовы Уотсон: ее «гуманность» не устояла перед суммой восемьдесят долларов, предложенной за чернокожего.
Гек и Джим спускаются на плоту по течению, надеясь доплыть до реки Огайо, а затем добраться до свободных штатов. Гека не останавливает страх: ведь он помогает беглому рабу. Спасая Джима, он чувствует порой стыд, его «грызет совесть», он называет себя негодяем и подлецом. Он пишет письмо вдове Дуглас, чтобы «очиститься от греха», но потом рвет его. Он не предаст Джима, даже если из-за этого ему уготовано «гореть в аду».
События, происходящие по мере движения плота вниз по реке, приоткрывают темные, зачастую трагические стороны американской действительности: едва ли не каждый эпизод вносит что-то новое в понимание Геком жизни. Так герой знакомится с казалось бы ушедшими в прошлое нравами «южной» аристократии, заставляющими вспомнить феодальные распри на почве мести. Утонченные Гренджерфорды вот уже многие годы втянуты в незатихающую вражду с не менее знатным родом Шефердсонов.
Безобидный старик Боггс, «первый дурак во всем Арканзасе», позволяющий себе безвредную болтовню по адресу всесильного местного аристократа, полковника Шерборна, расплачивается за это жизнью. Этот и другие эпизоды — печальное напоминание о «южных» нравах, о том, что насилие органично вписано в образ жизни американцев. Еще одна удручающая деталь, не укрывшаяся от Твена, — засилье многочисленных преступников и мошенников. Герои чудом спасаются от шайки грабителей.
Красноречив эпизод, когда на плоту находят прибежище два укрывающихся от разъяренной толпы проходимца: молодой выдаст себя за герцога, старый — за французского короля. Гек присутствует нa религиозном собрании, где «король» дурачит наивных людей. После серии приключений Гек ускользает от жуликов, но он вновь теряет Джима.
«Королю» и «герцогу» удается продать за сорок долларов негра Джима фермеру, всучив ему фальшивые объявления о том, что человека, нашедшего беглеца, ожидает двухсотдолларовое вознаграждение. Но, как часто бывает в приключенческих историях, Джима выручает счастливый случай. Когда два приятеля, Гек и Том, затевают запутанную, в духе детективных сюжетов, операцию по вызволению запертого в сарае Джима, выясняется, что Джим уже освобожден согласно завещанию мисс Уотсон.
Роман требует внимательного чтения: Твен умеет наполнить казалось бы случайную деталь значительным социальным смыслом. Например, между белыми женщинами происходит следующий диалог по поводу взрыва на пароходе: «Господи, помилуй! Кто-нибудь пострадал? — Нет, мэм. Убило негра. — Ну, это вам повезло, А то, бывало, что и ранит кого-нибудь». Какая меткая характеристика «южного» менталитета!
Значение романа. Роман о Геке Финне — свидетельство укрепления реалистических принципов в американской литературе.
В богатом литературном контексте тех лет художественный мир Твена уникален. Прежде всего, Гек Финн стал открытием романиста. Сама дружба белого подростка и черного раба символична — это пример подлинных человеческих отношений, опровержение тезиса о несовместимости людей разного цвета кожи. Как бы ни были патетичны аболиционистские призывы в американской литературе XIX а., но ничего равного книгам Твена в художественно-эстетическом плане она не создавала. Общение с Джимом стимулиронало духовный и нравственный рост Гека.
и опутан суевериями, но его отличают великодушие и человеколюбие, он мечтает скопить денег и выкупить семью из рабства.
Психологический портрет Джима обретает дополнительную рельефность благодаря тому, что Твен использовал негритянский диалект штата Миссури. Новаторство Твена — в сочности языка, в стихии просторечия.
«Приключения Гекльберри Финна» заключают твеновскую трилогию, романы которой объединены образом великой реки. В трилогии Твен по-своему отзывается на глубоко ощущавшуюся писателями США потребность понять Америку, ее характер, ее душу.
Знаменательно, что Твен еще не раз обращался к образам своих героев, полюбившихся миллионам читателей во всем мире. В 1894 г. он выпустил своеобразное продолжение трилогии — повесть «Том Сойер за границей». Два года спустя писатель опубликовал небольшую повесть «Том Сойер — сыщик», построенную как пародия на популярный детективный жанр.
Непреходящее значение последнего романа трилогии подчеркнул Эрнест Хемингуэй в метком высказывании, приведенном в его книге «Зеленые холмы Африки»; «Вся американская литература вышла из одной книги — "Гекльберри Финна" Марка Твена». Эта мысль перекликается с известным мнением Ф. М. Достоевского о том, что вся русская литература вышла из гоголевской «Шинели». И действительно, в «Приключениях Гекльберри Финна» были намечены многие коренные мотивы, ситуации и темы, которые в дальнейшем получили развитие у писателей США.
«Пешком по Европе». Завершив «Приключения Томи Сойера», Твен в 1878 г, с женой и двумя маленькими дочерьми и сопровождении своего друга, хартфордского пастора Джозефа Твичела совершил вояж в Европу, продлившийся около пяти месяцев. Путешествие было описано в книге, которую Твен озаглавил «Пешком по Европе» (1880). Твен стал объективнее, серьезнее, стал отходить от гротесковых ситуаций в духе «Простаков...» Но и в этой книге сверкают веселые искры твеновской иронии и насмешки. «Пешком по Европе» — образец травелога, хотя с героями не происходит каких-либо экстраординарных происшествий. Книга содержит живую и полезную информацию, демонстрирует наблюдательность Твена, его феноменальную зрительную и эмоциональную память. Избегая эксцентрического сгущения красок, писатель сравнивает Европу и Америку, разные стороны их жизненного уклада и традиции. Касается он и некоторых исторических событий, в частности Великой французской революции, осуждая якобинский террор и «чернь в красных колпаках».
«Принц и нищий». В 1882 г. Твен создает повесть «Принц и нищий», шедевр, по праву относимый к классике детской литературы. Это был первый шаг на почву «чистой» истории, которая притягивала Твена: писатель с увлечением «перелопачивал» разнообразную специальную литературу. Он сопоставлял «век нынешний» и «век минувший». Художник, приверженный демократическим ценностям, народовластию, был бескомпромиссно нетерпим к любым сторонам феодального миропорядка как системы, основанной на неравенстве людей, насилии и произволе. Отсюда него нападки на тех, кто, по его не всегда справедливому мнению, романтизировал и идеализировал Средневековье, прежде всего на Вальтера Скотта.
Олеши, автора книги «Ни дня без строчки», Твен явил «одно из лучших сюжетных изобретений в мировой литературе», достойное занимать место в «первой десятке».
Привычная для Твена нечеткость композиции на этот раз обернулась гармоничностью, геометрическим противопоставлением сцен и эпизодов, реалий, относящихся к двум мирам — миру нищеты и миру роскоши. Перипетии сюжета подчеркивают писательскую сверхзадачу: «Я хочу дать близко почувствовать всю жестокость законов этого времени, показать, как король сам становится жертвой иных из своих законов, а действие других видит собственными глазами».
Вместе с тем, обратившись к истории, Твен оставался в рамках художественной методологии, знакомой по автобиографической трилогии: оба главных героя повести были детьми, мир виделся их глазами. В поведении героев — немало черт, характеризующих детскую психологию. Абсурдность и жестокость средневековых законов раскрываются через призму «естественного» детского сознания. Логикой сюжета Твен подчеркивает природное равенство людей: дети Том Кенти и Эдуард быстро находят общий язык. Поменявшись одеждой, а потом и «ролями», юные герои поставлены в совершенно непривычные для себя обстоятельства, Твен остроумно обнажает нелепость придворного этикета и условностей, принятых при королевском дворе, бессмысленность обрядности, замешанной на раболепии.
Центр внимания писателя — принц. Он оказывается в семье Тома Кенти во Дворе Отбросов. Его унижают, бьют, считают самозванцем. К счастью, рядом с принцем — молодой благородный дворянин Майлс Гендон. Скитаясь по Англии, принц знакомится с «дном» общества, с жертвами насилия и произвола. Перед нами Англия в пору царствования безжалостного и сумасбродного Генриха VIII, печально прославившегося своим «кровавым законодательством».
На протяжении повести герои претерпевают серьезную духовную эволюцию. Принц в роли нищего проникается сознанием несправедливости, царящей в его королевстве. Том Кенти в обретенном высоком положении демонстрирует милосердие. «Пусть же отныне воля короля будет законом милости, а не законом крови!» — провозглашает он.
«По тем жестоким временам царствование Эдуарда VI было ни редкость милосердным и добрым», — подводит итог писатель.
Твен и социальные конфликты 1880-х годов. 1880-е годы, пора высокой творческой активности Твена, совпали с обострением общественно-политической ситуации в стране. Набирало силы рабочее движение, Твен не остался глух к социальному брожению. В марте 1886 г. он произнес в Хартфордском клубе свою речь «Рыцари труда — новая династия», где изложил свою политическую философию. Текст этого выступления пропылился в архиве писателя почти 70 лет и был обнародован лишь в 1957г. Эта речь была откликом на деятельность влиятельной в 1880-е годы рабочей организации «Благородный орден рыцарей труда». Впервые Твен с откровенностью высказался о социальном неблагополучии в Америке. Вместе с тем он остался убежденным сторонником демократической процедуры и принципов всеобщего избирательного права, оппонентом насильственных действий социалистов, коммунистов и анархистов. Позднее, особенно в начале 1900-х годов, когда в США сделалось весьма влиятельным социалистическое движение (в рядах которого находились Дж. Лондон, Э. Синклер, которому симпатизировали У. Д. Хоуэллс, К. Сэндберг), Твен неизменно от него дистанцировался.
«Янки при дворе короля Артура»: жанр, герой, сюжет. Накаленная атмосфера 1880-х годов отозвалась и в знаменитом романе Марка Твена «Янки при дворе короля Артура» (1889). Оригинальность Твена в том, что он синтезировал в этом романе разные художественные жанры. Присутствует в нем и приключенческое социально-утопическое начало: реалистическая наглядность отдельных эпизодов соединена с фантастикой. Своей решительной идеологической «заданностью» «Янки...» вызывает ассоциации с философскими повестями эпохи Просвещения: Твен созвучен традициям «века Разума».
«грубые законы и обычаи», но и поставить под сомнение само «божественное право королей» распоряжаться судьбами подданных.
Замысел романа возник в середине 1880-х годов, когда Твен ознакомился с известным рыцарским романом Томаса Мэлори «Смерть Артура».
Знаменателен был выбор героя, рядового американца, воплощающего наиболее яркие черты национального характера. Хэнк Морган — олицетворение здравого смысла и сметливости. Его отец — кузнец, дядя — ветеринар, сам он перепробовал множество профессий, пока не поступил на оружейный завод. Янки — мастер на все руки: «ружья, револьверы, пушки, паровые котлы, паровозы, станки. Я умел сделать все, что только может понадобиться, любую вещь на свете».
Сюжет романа определяется фантастической ситуацией: во время ссоры с неким молодцом по имени Геркулес Янки получает удар по голове, теряет сознание, а придя в себя, узнает, что он попал в 528 г., в эпоху легендарного короля Артура.
На страницах произведения действует немало хорошо знакомых по рыцарским романам артуровского цикла персонажей: король Артур, королева Гиневера, фен Моргана, рыцари Ланселот, Галахад, волшебник Мерлин и др. Все они — шаржированы. Рыцарские нравы, ценности и обычаи, вера в чудеса и магию — смешны и абсурдны, с точки зрения прямодушного, прагматичного Янки, носителя здравомыслия XIX в.
«Деромантизания» Средневековья достигается пародийностью. Твен иронизирует над безвкусными стилистическими «перлами» рыцарских романов, над апологетикой похвальных деяний хрестоматийных персонажей с мечом и забралом.
Заброшенный в артуровский век, Янки не только проявляет неиссякаемую энергию и деловитость, но и реализует технические знания: благодаря ему благу людей Средневековья служат пар, машины, другие технические достижения. Сделавшись первым министром у короля Артура, он отменяет наиболее нелепые законы и обычаи, реформирует отсталое средневековое общество, в котором процветают паразитизм верхов, насилие, угнетение, кастово-сословное неравенство и множество других пороков.
Критика феодализма. Янки на самом деле и есть истинный рыцарь, великодушный и бескорыстный, совсем не похожий на тех декоративных персонажей в картонных доспехах, которых живописала литература сентиментально-романтической ориентации. В романе ярко выражено сатирическое начало. Янки приобщает рыцарей к делу, заставляет быть коммивояжерами, торговать галантерейными изделиями. О королях и дворянстве без обиняков говорит, что они «люди ленивые и бесполезные». Не менее резок Твен в отношении служителей культа. Твен не атеист, но он дает понять, что в среде церковников есть люди корыстолюбивые и нечистые на руку.
«В стране, где есть ранги и касты, человек — всегда только часть человека», — грустно констатирует Янки. Он считает, что памятники следует воздвигать не королям, а таким изобретателям, как Гуттенберг, Уатт, Аркрайт, Уитни, Морзе, Стефенсон, Белл.
. Для Янки, дай для самого Твена, дорога к процветанию и социальной справедливости зиждется на двух основаниях: равенстве людей и технико-экономическом прогрессе. В романе это доказывается не только художественными средствами; «политической экономии шестого века» Твен посвящает отдельную главу. Янки озабочен проблемой цен, заработной платы, реальной ситуацией на рынке труда. «Переломив хребет странствующему рыцарю», Янки «выставляет девятнадцатый век напоказ шестому». В финальной части романа Твен рисует общество социальной справедливости так, как он его понимал, т. е. демократический правопорядок республиканского типа. Однако проекты Янки встречают яростное противодействие феодальных сил, прежде всего волшебника Мерлина, воплощения коварства и зла. Силы неравны. На стороне Янки всего пятьдесят два юноши: это представители молодого поколения, ориентированные на будущее. Выступление Янки и его сторонников заканчивается поражением. В лагерь Янки проникает волшебник Мерлин и погружает его в сон на целых тринадцать веков.
Роман — «сказка артуровских времен» — оказался актуален для современного Твену общества, в котором в руках отдельных лиц сконцентрировался внушительный капитал, а следовательно, и власть. Соотечественники улавливали прозрачные намеки на тех новоявленных хозяев жизни, которых именовали «королями» и «баронами» в сфере нефтяной и угледобывающей промышленности, биржевого и банковского бизнеса.
Книга о Жанне д'Арк. Книги Твена, посвященные исторической тематике, образуют цикл из трех сочинений, связанных между собой общим предметом изображения: это средневековая Европа. Последний в этом триптихе — роман о подвиге Жанны д'Арк, написанный в 1893— 1895 гг.
«Орлеанская дева». «Она была крестьянка. Этим все сказано. Она вышла из народа и знала народ», — писал он.
В книге «Личные воспоминания о Жанне д'Арк» (1896) документально-историческая фактура была облечена в мемуарную форму: колорит эпохи подчеркивался фигурой повествователя, вымышленного лица, сьерра Луи де Конта. Жанна — «героическое дитя Франции», «благородный ребенок, самый невинный, самый обаятельный, самый любимый, рожденный за многовековую историю человечества». Само явление Жанны — в известной мере чудо в череде исторических событий, своеобразный вызов законам Средневековья. Поэтому она не могла избежать участи жертвы безжалостного порядка вещей. Твен награждает Жанну всеми мыслимыми добродетелями и откровенно ее идеализирует. Вместе с тем нарочитая идеализация главной героини была своеобразной формой неприятия «негероических» современников. По признанию Твена, книга писалась «ради любви». Возможно, что эта влюбленность Твена в собственную героиню обусловила наличие мелодраматизма и сентиментальности в трактовке ее образа.
Поздний Твен: от юмора к сатире
Примерно с середины 1890-х годов в творчестве Твена намечается новое направление, знаменующее заключительный этап его художественных исканий, продолжавшийся до кончины писателя и 1910 г. Заметно меняется стилистика Твена: юмор уступает место горькой сатире, в писательской палитре появляются невеселые краски: желчь, горечь, ядовитая ирония.
Среди причин этого изменения творческого почерка были личные. Судьба безжалостна к стареющему Твену, который раньше казался ее баловнем, эталоном американского успеха и семейного благополучия. Один за другим уходят из жизни люди, которых Твен любил: старшая дочь Сюзи (1896), старший брат Орион (1897), жена Оливия (1904), младшая дочь Джин (1909). В 1894 г. обанкротилось принадлежавшее Твену издательство. Кроме того, писатель потерял сбережения — около 200 тысяч долларов, — вложенные в типографский линотип. Твен оказался в долгах. Стало сдавать здоровье. В это время на одну из газетных «уток» он отозвался телеграммой с гениальной остротой: «Слухи о моей смерти преувеличены».
«По экватору». В конце XIX в. все рельефнее стали вырисовываться негативные стороны колониальной политики европейских держав. И это не ускользнуло от внимания Твена. В 1895—1896 гг. он совершил длительное кругосветное путешествие, побывал в Африке, Индии, Австралии, Тасмании и других странах. Итогом этого вояжа стала третьи книга его путевых очерков «По экватору» (1897). В отличие от предшествующих книг подобного жанра («Простаки за границей» и «Пешком по Европе»), ориентированных на историко-бытовые и географические реалии, на этот раз Твен делает акцент на злободневных политических проблемах.
«Человек, который совратил Гедлиберг». В последние десятилетия, несмотря на возраст, Твен не снижает творческой активности. Но общая тональность его книг, как уже отмечалось, меняется. Роман «Американский претендент» (1892), а также повесть «Простофиля Вильсон» (1894) — свидетельства того, что взгляд писателя на американскую жизнь исполнен скептицизма. Современная цивилизация видится ему «скверной и убогой, полной жестокости, тщеславия, низости и лицемерия».
Творчеству Твена всегда было присуще притчевое, философское начало, особенно в его произведениях на историческую тему («Принц и нищий», «Янки при дворе короля Артура»). Таков и его «Человек, который совратил Гедлиберг» (1899) — рассказ-притча, принципиально значимый для писателя на заключительном этапе его пути. Философия позднего Твена окрашена в мрачные, пессимистические тона. Рассказ насыщен иронией, желчью и гротеском. Гедлиберг — символ фальшивой добродетели, ибо «считается честным и самым безупречным городом во всей ближайшей округе».
— очередное воплощение неистощимой твеновской фантазии.
Однажды а Гедлиберге обидели некоего приезжего, и тот вознамерился отомстить горожанам, причем весьма нетривиальным способом. Он решил совратить сразу «весь Гедлиберг» и в качестве неодолимого искушения избрал мешок с золотыми монетами, подброшенный в дом стариков Ричардсов. Согласно записке, присовокупленной к означенному подношению, деньги надлежало отдать жителю города, когда-то великодушно выручившему одного проигравшегося игрока, подарив ему в трудную минуту двадцать долларов. Теперь этот игрок желает отблагодарить своего благодетеля, который должен быть узнан по словам, сказанным на прощание игроку. Слова — в запечатанном концерте.
Писатель прозрачно намекает, что Гедлиберг — это американское общество в миниатюре. Богатство, деньги — эмблемы успеха, и перед ними пасуют все расхожие понятия о нравственности и морали.
Сообщение о мешке с золотыми монетами публикуется в местной газете. Одновременно и дома девятнадцати знатнейших и «неподкупнейших» жителей Гедлиберга подбрасываются записки, содержащие фразу, якобы сказанную игроку: «Вы не такой уж и плохой человек. Ступайте и постарайтесь исправиться». Расставляющий ловушку исходит из безошибочного соображения: перед такой наживкой не устоит никто. Расчет верен. «Столпы общества», получившие подброшенную приманку (банкир Пинкертон, фабрикант Паркнесс и другие респектабельные граждане), поддались соблазну приписать себе великодушный поступок. Во время торжественного собрания девятнадцать человек предъявляют свои «права» на мешок золота и подвергаются прилюдному посрамлению. Деньги же оказались всего лишь позолоченными бляхами. Единственно честными людьми предстали бедняк бродяга Холидей и старики Ричардсы. С города «был сорван последний лоскут его былой славы». В итоге Гедлиберг переименовывается. Из его девиза «Не введи нас во искушение» изымается частица «не», в результате чего он стал звучать как «Введи нас во искушение». Судьба города подытожена в заключительной фразе, по-твеновски ироничной: «Он снова стал честным городом, но держит ухо востро, — теперь его так легко не проведешь».
«Таинственный незнакомец». — повестью «Таинственный незнакомец». Общее в них — это введение таинственного персонажа, совращающего людей миражом богатства. В повести «Таинственный незнакомец» загадочный пришелец, вторгающийся в дела людей, прямо называет себя Сатаной. За причудливыми перипетиями сюжета проступает символико-аллегорический план.
Повесть осталась незаконченной. Начало работы над ней относится к концу 1890-х годов, опубликована она была в 1916 г.; имеется три различные ее редакции.
В повести отразились ненеселыс размышления Твена о человеке и его природе, о морали, о путях исторического развития. Иносказательность произведения подчеркивается тем обстоятельством, что действие развернуто в средневековой Австрии, на исходе XVI столетия, в маленькой деревушке Эзельдорф (что буквально означает «ослиная деревня»). Обитатели Эзельдорфа — главный представители феодального общества: священник, астролог, судья, ростовщик, слуга князя, члены комиссии по борьбе с ведьмами и др. Три главных действующих лица — это дети: Теодор Фишер, от лица которого ведется повествование, и его друзья Николас и Сеппи. Они встречают таинственного незнакомца, обладающего магическими способностями. Тот признается им, что его зовут Сатана, но для всех остальных он — Филипп Траум (эта фамилия означает «видение»). Вместе с Сатаной Теодор Фишер совершает путешествие в пространстве и времени. Сатана открывает мальчику историю человечества, представляющую собой череду преступлений.
«Войны, войны, опять войны и снова войны по всей Европе, по всем мире», — читаем мы и повести. По словам Сатаны, они развязывались либо во имя частных династических интересов, либо для подавления того народа, который был слабее других. Люди доверяются «крикунам», апологетам войны, и «линчуют» честного человека. Развивая проблематику рассказа о Гедлиберге, Твен вкладывает в уста Сатаны рассуждения о том, что «страсть к золоту лежит в основе всякого зла», что оно — «древнейший соблазнитель».
С точки зрения Сатаны, жизнь человечества — «постоянный обман», ибо людей обволакивают «фальшивые представления и иллюзии», в то время как реальность — «только видение, только сон», «выдумка».
— сердцевина эстетического кредо Твена: «При всей своей нищете, люди владеют одним бесспорно могучим оружием. Это — смех. Сила, деньги, доводы, мольбы, настойчивость — все это может оказаться бесполезным в борьбе с властвующей над вами гигантской ложью».
Памфлеты. На рубеже веков Твена все острее стали волновать агрессивные тенденции во внешней политике США. Так, в испано-американской войне 1898 г. США разгромили отсталую Испанию и захватили Кубу, сделав ее своим протекторатом. В это время получает распространение понятие «империализм» как определение экспансионистской имперской политики.
В начале 1900-х годов Твен публикует серию обличительных публицистических произведений. В памфлетах, этой новой для себя жанровой разновидности, писатель затрагивал «больные вопросы» современного ему общества. Для придания им большей убедительности Твен включал в текст документальный материал, фрагменты газетных статей, докладов, статистические выкладки.
На жестокое подавление западными державами восстания Китае в 1900 г. Твен отзывается знаменитым памфлетом «Человеку, ходящему во тьме». «Ходящие во тьме» — это «темные» китайцы и «нецивилизованные» народы, которых вознамерились облатодетельствовать западные миссионеры, действовавшие под эгидой общества «Дары цивилизации». На практике же «дары» оборачивались самым беззастенчивым грабежом и насилием.
«Соединенные Линчующие Штаты» (1901), Возмущает Твена и «бум» официального, окрашенного в милитаристские тона лжепатриотизма, активизация милитаристских амбиций США. С горечью сообщает писатель о «подвиге» генерала Фанстона, который с помощью ловкого обмана проник в убежище лидера филиппинских повстанцев Агинальдо и, перебив часть охраны, захватил его в плен (памфлет «В защиту генерала Фанстона»). Возвращаясь к теме «священного огня патриотизма», Твен напоминал: победы на браном поле, подвиги одних означают смерть, разорение других, нередко ни в чем не виновных («Военная молитва», 1905).
Но не только американские проблемы заботят Твена: в поле его зрения неизменно оказывались события в России. Он был среди тех американцев, которые твердо и последовательно пыступали против царского деспотизма. В письме С. М. Степпяку-Кравчинскому, писателю-народнику, издававшему в США журнал «Свободная Россия», Твен выразил моральную поддержку противникам царизма.
События русской революции 1905 г. лишь укрепляют Твена в этих настроениях. В речи «Русская республика», произнесенной в 1906 г. на банкете в честь приехавшего в США Горького, он декларирует свою солидарность с «развернувшимся в России движением за освобождение страны». В памфлете «Монолог царя» (1905) Твен резко негативно отзывается о личности и политике Николая II.
Прием саморазоблачения персонажа убедительно использован им в памфлете «Монолог короля Леопольда» (1905) — страстном обличении колониализма. Опираясь на документальный материал, Твен показал, как бельгийский монарх Леопольд II под флагом «цивилизаторской» и «реформаторской» миссии в Африке занимался разграблением несметных природных богатств Конго.
Как и многие писатели, Твен вел записные книжки; всего их насчитывают от 30 до 40. По своей значимости для исследователей и читателей с точки зрения понимания творческой лаборатории писателя записные книжки Твена могут быть сопоставлены с «Записными книжками» Чехова.
— своеобразный комментарий к его творчеству на заключительной фазе. Вот некоторые из них: «В шкуре каждого человека таится раб»; «Только мертвые имеют свободу слова»; «Нет ни одного права, принадлежащего человеку, которое не было бы продуктом насилия»; «Правда — величайшая драгоценность, нужно ее экономить»,
«Автобиография». Важнейшим делом для позднего Твена стала работа над «Автобиографией». Она велась с 1906 г. По грустному признанию писателя, он писал уже «из могилы». Вместе с тем сам жанр был для него органичным: автобиографическое начало пронизывает все его творчество.
В «Автобиографии» Твен не придерживается хронологического принципа; он отталкивается от эпизода, колоритной детали, конкретного лица, легко перемещаясь из одной эпохи в другую. Уже после смерти писателя твеноведы расположили надиктованный текст в хронологической последовательности.
(имя которого стало синонимом коррупции); английский журналист Уильям Стед; миллионеры Гульд и Рокфеллер. Окрашенные юмором анекдотические эпизоды и ситуации перемежаются минорными интонациями, воспоминаниями о смерти матери, ранней кончине дочери Сюзи, об уходе из жизни старшего брата Ориона. Вместе с тем, живописуя современные ему политические нравы Америки, Твен допускает резкие инвективы по адресу тех, кто олицетворяет американскую плутократию и большой бизнес.
«вечная улыбка мудрости». В 1905 г. Твену исполнилось 70 лет. Этот юбилей был пышно отмечен литературной общественностью. Писатель обрел статус живого классика, стал легендарной фигурой, национальным достоянием.
В 1908 г, Твен покидает Хартфорд и переезжает в новый дом в небольшом городке Реддинге, в штате Коннектикут. Между тем у него развивается сердечная болезнь, и силы неумолимо тают. Состояние писателя ухудшается после неожиданной кончины в декабре 1909 г. дочери Джин.
Смерть Твена вызвала поток откликов и на родине, и за ее пределами. «Марк Твен умер, но его характер, сердие и ум живут в его трудах — счастливое наследство, оставленное людям на все времена» — это мнение одного из современников.
«Умер смех» — такой статьей отозвался на печальное событие А. Куприн, писавший, что Твен был наделен «вечной улыбкой мудрости».
Твен-художник: «король смеха»
«оставаться верным действительным фактам, характеру явления и подавать его в деталях». Все его творчество питалось личными впечатлениями. Он переменил в молодости немало профессий. Твен прекрасно знал Америку, разные ее регионы. Не менее досконально была известна ему Европа: он четырнадцать раз пересекал Атлантику, подолгу жил в Лондоне, Вене, Париже, Берлине, Флоренции и других городах. Его принимали короли и самые влиятельные люди. Нередко вилла, на которой он останавливался, становилась чуть ли не филиалом американского посольства, куда прокладывали тропу многочисленные визитеры.
Литературно-критические взгляды. В отличие от своих маститых коллег по писательскому цеху Генри Джеймса и многолетнего друга Уильяма Дина Хоуэллса, активно работавших в критике, Твен с его самобытным талантом нечасто откликался на литературные темы. Он не был эрудитом по части изящной словесности, зато с увлечением читал работы по истории.
«слащавостью», мелодраматизмом. Эти негативные черты он полемически заострял, «сгущал». В известных статьях «Литературные грехи Фенимора Купера» и «Еще о литературных грехах Фенимора Купера» Твен не без полемического запала «каталогизирует» «прегрешения» автора «Кожаного Чулка», которые видятся ему в мелодраматизме, многословии, «водянистости», «красноречии». Те же «грехи» обнаруживал Твен у других романтиков — Лонгфелло, Колриджа и автора «Айвенго»; он порицал «вальтерскоттовскую болезнь».
«Инстинктивный реализм». Аксиоматично, что стиль — это человек. У. Д. Хоуэллс так отзывается о Твене: «Он писал, как думал, как думают все — не придерживался логики, несвязно, без оглядки на то, что было сделано раньше и что должно следовать».
Художественный метод Твена иногда называют «инстинктивным реализмом». Автор «Гека Финна» должен быть включен в мощную сатирико-юмаристическую традицию мировой литературы, которую представляют Аристофан и Лукиан, Ювенал и Рабле, Свифт и Филдинг, Байрон и Гейне, Гоголь и Щедрин.
Но при этом Твен, возможно, самый «американский» из писателей США. С юных лет впитал он художественную культуру Дикого Запада, традицию устного рассказа, грубоватого народного просторечия, специфического «необработанного» юмора фронтира. Добавим к этому стилистику газетной юмористики, приемы журналиста. Это было ядро, первооснова его писательской методологии, которая, конечно, шлифовалась, совершенствовалась и обогащалась, преломляясь в тех разнообразных жанрах, которые опробовал для себя Твен: юмористический рассказ, комическая зарисовка, путевой очерк, роман, повесть, философская притча, памфлет. Приемы эти оттачивались также благодаря многолетней практике Твена-лектора.
Юмор. только Твен. Сочетая в себе практичность и эмоциональность, Твен тонко и проникновенно воспринимал окружающий мир, его контрасты, пороки, его абсурдность. Поэтому юмор писателя часто перерастает в сатиру. «Все человеческое грустно, — говорил он. — Сокровенный источник юмора не радость, а горе. На небесах юмора нет». Юмор и насмешка призваны не только веселить, но и исправлять человеческие слабости и недостатки.
Гуманизм. Склонность к насмешке уживалась у Твена с глубокой способностью к состраданию. Этого человека, познавшего головокружительный успех, славу, богатство, ранило любое проявление несправедливости и жестокости. Гуманистические и трагические ноты пронизывают произведения Твена, например повесть «Путешествие капитана Стормфилда в рай», особенно те главы, где речь идет о печальных попутчиках главного героя, которые рассказывают свои грустные жизненные истории, совершая фантастический полет и загробный мир. В «Рассказе собаки» Твен ведет повествование от лица четвероногого друга. Сколько боли в том эпизоде, когда родившегося щенка уносят в лабораторию, подвергают смертельному эксперименту.
Один из излюбленных приемов Твена — это остроумное смешение стилей. Рассказ может вестись в возвышенном ключе с использованием патетики, библейской терминологии, которые перемежаются «низким», вульгарным просторечием.
— внешняя невозмутимость повествователя, когда речь идет о вещах, явно комичных или просто абсурных. Он смешит, сохраняя полную серьезность.
— мистификация: события, выдуманные писателем, подаются как достоверные, документально подтвержденные
(К сожалению далее у источника пропущен лист, после стр 427 сразу следует стр. 430)
Литература
— М., 1987.
Мендельсон М. О. Марк Твен / М. О. Мендельсон. — М., 1964.
— М., 1977.
Старцев А. И. Марк Твен и Америка / А. И. Старцев. — М., 1985.