Глава XXIV.
ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПРОЦЕСС: ОБЗОР
Конец века: становление реализма. — Брет Гарт: писатель одной темы. — Уильям Дин Хоуэллс: «декан американской литературы». — Натурализм: Хамлин Гарленд. Фрэнк Норрис, Стивен Крейн. — Эмили Дикинсон: пролог «поэтического Ренессанса». — Генри Адамс: воспитание писателя. — «Разгребатели грязи»; уроки Линкольна Стеффенса. — Радикальная традиция: последняя утопия. — Эптон Синклер: американский бунтарь.
Время от окончания Гражданской войны (1865) до завершения Первой мировой войны (1918) — судьбоносная эпоха в истории США, в развитии национальной литературы. Крушение рабства расчищает дорогу для экономического прогресса. Образуются тресты и монополии. Массовая иммиграция, в том числе из России, способствует увеличению производственного, научного и культурного потенциала США. Вместе с промышленным ростом начинают проявляться конфликты между трудом и капиталом.
В истории США есть грань, разделяющая два периода, — конец XIX и начало XX в. Это испано-американская война 1898 г., носившая откровенно агрессивный характер со стороны США. В первое десятилетие нового века важным фактором внутриполитической жизни стали политика реформ и антитрестовское законодательство. К глубоким переменам в жизни страны привело и вступление США в Первую мировую войну. Это событие, нашло отражение в литературе в творчестве писателей, так или иначе с ней соприкоснувшихся (Хемингуэй, Фолкнер, Дос Пассос, Фицджеральд).
Рубеж веков — переходная эпоха с точки зрения как в ллане исторического развития, так и с точки зрения литературного процесса. Появляются новые философские, социально-политические и эстетические школы и учения. Происходит формирование и укрепление позиций реализма, заявляют о себе натурализм, авангардистские, модернистские течения. Такие писатели, как Г. Джеймс, М. Твен, Д. Лондон, Т. Драйзер, получают международное признание. Своим творчеством они доказали, что Америка способна создать не только материальные, но и художественные ценности.
Конец века: становление реализма
Проблемы становления национальной литературы США в этот период становятся предметом острой полемики.
«Традиция благопристойности». В последней трети XIX в. весьма влиятельным течением в литературе США оказалось то, что получило название «традиция благопристойности». Задавшее тон после окончания Гражданской Boйны, оно имело консервативно-охранительиую ориентацию. «Традиция благопристойности» была представлена творчеством прозаиков, поэтов, критиков (О. Холм, Т. Б. Олдрич, Р. Стоддард, Б. Тейлор, Э. Стедмен и др.). Близки к «традиции благопристойности» были и некоторые литераторы старшего поколения, ветераны аболиционистского движения, активные в 18S40— 1850-е годы (Р. Лоуэлл, Г. Бичер-Стоу, Г. Уиттиер, Г. У. Лонгфелло и др.). После крушения рабства, утратив боевой запал, состарившись, они превратились в респектабельных и авторитарных «мэтров», которых за высокомерие, ученость и элитарность называли «браминами». В основе их эстетики лежало неприятие искусства жизненной правды как «грубого», являвшего собой вызов «хорошему вкусу» и всему «идеальному».
Воззрения «бостонцев» во многом вырастали из убеждения в том, что Америка, в силу исключительности своей исторической судьбы, свободна от большинства социальных контрастов и коллизий, присущих Европе. Оберегая искусство от вульгарности, они, используя свой авторитет в журнально-издательском мире, в сущности, блокировали становление литературы, верной действительности. Отвергая принципы художников-реалистов, «брамины» провозглашали себя хранителнми высших эстетических критериев в литературе.
Ударом по «традиции благопристойности» стало выдвижение в 1890-х годах нового поколения литераторов (С. Крейн, X. Гарленд, Ф. Норрис), во многом разделявших доктрину натурализма в его американском варианте. Внутренней полемикой с «традицией благопристойности» пронизаны многие произведения Марка Твена. Решающий вклад в освобождение американской литературы от «викторианской» и «хоуэллсианской робости и боязливости» (выражение из Нобелевской речи Синклера Льюиса) внес Драйзер. В конце XIX в., вместе с уходом из жизни ее главных апологетов, «традиция благопристойности» стала выдыхаться.
В процессе укрепления реалистических тенденций в литературе США на рубеже веков сыграли определяющую роль несколько факторов. Во-первых, это усвоение художественного опыта выдающихся европейских мастеров, прежде всего русских и французских. Во-вторых, это развитие региональных литературных центров и выдвижение на общеамериканскую арену таких писателей, как Марк Твен и Брет Гарт. В-третьих, это углубление психологических исканий в литературе — в творчестве таких писателей, как Г. Джеймс, У. Д. Хоуэллс, а также Э. Глэзгоу, У. Кэсер, Э. Уортон и др. В-четвертых, это выдвижение на исходе XIX в. художников-натуралистов (С. Крейн, Ф. Норрис, X. Гарленд), эстетическая доктрина которых была, как отмечалось, заострена против «традиции благопристойности». В-пятых, это углубление социальной критики в так называемой «литературе протеста» (Э. Беллами, Э. Синклер, «разгребатели грязи»). Поиски правды жизни в словесном искусстве соединялись с процессом обогащения художественных средств.
Русские классики в США. Трудно переоценить плодотворность уроков, преподанных американским литераторам мастерами европейской литературы, в первую очередь русскими классиками. И. С. Тургенев начал переводиться с 1860-х годов, его романы и рассказы были с энтузиазмом приняты и читающей публикой, и критикой. Среди его первых интерпретаторов и пропагандистов был Генри Джеймс: они были лично знакомы, переписывались. В середине 1880-х годов американцы «открыли» Л. Н. Толстого и примерно тогда же Ф. М. Достоевского. В Толстом видели не только художника слова, но и «учителя жизни». Популярность художественных сочинений и религиозно-философских трудов Толстого в США отражала и взаимный интерес двух народов, их тяготение друг к другу. Об этом писал У. Уитмен в своем «Письме к русскому». Воздействие Толстого испытали реалисты С. Крейн, Ф. Норрис, Э. Синклер, Э. Хемингуэй, Т. Вулф и особенно Т. Драйзер. В 1880— 1890-х годах русские классики переводятся столь активно и пользуются таким спросом у читателей, что в критике даже укоренилось выражение «русское вторжение» (Russian Invasion).
Развитие региональных литературных центров. Укреплению позиций реализма способствовали выходцы из таких региональных литературных центров, как Юг, Средний Запад, Дальний Запад. Их представители привнесли в свои произведения местный колорит. Они активно опирались на фольклорную традицию, а также взяли на вооружение американский юмор. Именно так вошел в литературу Марк Твен, центральная фигура рассматриваемого периода. Классик американской и мировой литературы, он, в отличие от несколько «европеизированных» Джеймса и Хоуэллса, художник не только огромного таланта, но и ярко выраженной национальной самобытности. Местный колорит присутствует в «Калифорнийских рассказах» Брета Гарта, имевших общеамериканский резонанс.
Многообразие реализма в конце XIX в. В конце века реализм предстает в тематическом и стилевом разнообразии. Классиком американской прозы считается Уилла Кэсер (Willa Cather, 1873 — 1947), удостоенная при жизни высоких литературных наград. Широко известны ее романы: «О, пионеры!» (1913), «Моя Антония» (1918, рус, пер. 1982), в центре которых судьбы иммигрантов, выходцев и Европы, в частности из Скандинавии, которые тяжелым трудом осваивают земли Запада, продвигают фронтир к тихоокеанскому побережью. Проникновенно описывает она родную природу, работу на земле. В числе героев Кэсер — люди искусства, задыхающиеся в атмосфере мещанского равнодушия и голого практицизма. Об зтом повествует знаменитая новелла «Похороны скульптора» (1905).
Исключительно велика роль Генри Джеймса, романиста, эссеиста, критика, в развитии психологического реализма. В центре литературного процесса в последней трети века находится Уильям Дин Хоуэллс, автор популярных романов, публицист, критик, поборник жизненной правды в искусстве (хотя и понимаемой несколько ограниченно).
Многокрасочный мир, населенный пестрым сонмом клерков, бродяг, продавцов, коммивояжеров, фермеров и др., возникает в новеллистике О'Генри —1910). В своих лучших новеллах, отмеченных изяществом формы, фантазией, сюжетной изобретательностью, О'Генри во многом противостоял штампам «традиции благопристойности».
Реализм, окрыленный романтикой, явил своим творчеством Джек Лондон
Заметной фигурой был и Амброз Бирс (Ambrose Bierce, 1842 — 1914), новеллист, сатирик, в своих «Рассказах о военных и штат-: ских» (1891) предвосхитивший батальную прозу С. Крейна, Дж. Дос Пассоса и Э. Хемингуэя. Пороки современного общества вызывали у него пессимистические настроения, вносили в его стилистику желчь, сарказм.
Вклад в развитие реализма внесли талантливые писательницы Эдит Уортон и Элен Глэзгоу. (Edith Wharton, 1861 — 1937) — автор серии романов, посвященных преимущественно жизни высшего общества. Одним из лучших ее произведений считается повесть «Итэн Фром» (1911), позднее инсценированная. Интересным художником была Элен Глэзгоу (Ellen Glasgow, 1874— 1945), перу которой принадлежат многочисленные романы из жизни Юга («Глас народа», «Поле битвы», «Роман о простом человеке» и др.). Произведения Глэзгоу отличают глубина социального анализа, психологизм, склонность к сатирическому заострению.
Брег Гарт: писатель одной темы
—1902), один из популярных в свое время авторов, по-прежнему притягивает читателей, особенно юных.
Будущий писатель рос книгочеем, с юных лет сочинял стихи. В 13лет он бросил школу, стал подрабатывать конторщиком. В 1854 г. Брет Гарт переезжает в Калифорнию, что стало решающим обстоятельством его биографии: за несколько лет до этого там началась «золотая лихорадка», и в этот благословенный край со всех концов Америки устремились золотодобытчики, рабочие, лавочнки, искатели приключений, авантюристы — те, кому позднее суждено будет стать героями знаменитых бретгартовских новелл и повестей. Как и некоторые его соотечественники, Брет Гарт пришел к литературу из гущи жизни, перепробовав немало профессий: был и школьным учителем, и воспитателем в частных домах, и горняком, и наборщиком в типографии. Затем стал работать хроникером в провинциальной прессе, где наряду с небольшими заметками печатал и серьезные материалы.
Славу Брету Гарту принесли его «Калифорнийские повести», среди которых такие хрестоматийные произведения, как «Изгнанники Покер Флета», «Компаньон Теннесси», «Браун из Калавераса», «Мигглс» и др. В этих произведениях, отмеченных местным колоритом, региональной калифорнийской спецификой, присутствовали «сквозные» персонажи, переходившие из одной новеллы в другую. Это возница дилижанса Юб Билл, фольклорный герой, кладезь забавных историй; профессиональный игрок Джек Гемлин, способный на великодушные поступки. Они по праву вошли в историю американской литературы.
«Калифорнийские повести» образуют тематически и стилистически цельный цикл. В них Брет Гарт уклоняется от героизации и идеализации своих персонажей, от популярного культа пионеров, первопроходцев, осваивавших Дальний Запад. Его старатели, игроки, завсегдатаи салунов, продажные женщины — люди колоритные, своеобычные, способные и на доброту, и на бессердечие. Нередко, оказавшись на «дне» общества, они сохраняют человечность.
Писатель — мастер резких мазков, неожиданных, парадоксальных сюжетов. Неотесанный сельский простак оказывается весьма искусным бизнесменом, умеющим обвести вокруг пальца прожженных дельцов («Человек из Солано»). Картежник и шулер Джим Гемлин отказывается от личного счастья, благосклонности красивой женщины, не желая подводить друга («Браун из Калавераса»). Важное место у писателя занимают образы детей («Трое бродяг из Тринидада», «Язычник Ван Ли»), С горечью он пишет о том, как мир детства отравляют расовые предрассудки, рожденные мифом о «белом превосходстве». Жертвами становятся маленький индеец Джим в первом из рассказов, китайчонок Ли — во втором.
«Малыш Сильвестра» и несчастная бездомная собака из очерка «Ребячий пес».
Самобытна и бретгартовския художественная манера; его тяготение к гротеску, парадоксу, сгущению красок придает его персонажам и сюжетным ситуациям выразительность и рельефность.
Повести и новеллы, запечатлевшие образ Калифорнии и людей, превращают Брета Гарта, «регионального» литератора, в художника общеамериканского масштаба. В 1871 г. он покидает Тихоокеанское побережье и переезжает на Восток, где находились в то время главные культурные центры страны. Однако Брет Гарт, как оказалось, был писателем одной темы. Оторвавшись от родной почвы, уехав на Восток, он продолжал писать о золотоискательстве, при этом откровенно повторялся, продуцируя бледни копии своих прежних героев. Среди немногих удачных произведений был его роман «Габриэль Конрой» (1876; рус. пер. 1966).
Брет Гарт теряет друзей, критика становится к нему все холоднее и враждебнее. В 1878 г. он покидает Америку, работает консулом сначала в Германии, потом переезжает в Глазго. Терзаемый тяжелой болезнью, одинокий, он не расстается с пером до последнего часа и угасает вдали от родины в Лондоне.
«золотоискательские повести», читателям импонировал одушевлявший их дух роман и приключений.
«декан американской литературы»
Рядом с Генри Джеймсом, которому посвящена специальная глава, достойное место занимает его друг Уильям Дин Хоуэллс (William Dean Howells, 1837— 1920). В отличие от Джеймса, покинувшего США в качестве добровольного экспатрианта, Хоуэллс, прозаик, критик, эссеист, был не только писателем, но и активным участником литературной и общественной жизни, пользовавшимся высоким авторитетом. Сын типографского работника, с пяти лет помогавший отцу, он принадлежал к новоанглийской культурной прослойке с ее рафинированностью и ориентацией на художественные образцы Старого Света. С 15 лет Хоуэллс работал в газете, без особого успеха сочинял стихи.
Романы Хоуэллса «Их свадебное путешествие» (1872), «Случайное знакомство» (1873), «Предвзятое заключение» (1875) близки к эстетике «традиции благопристойности». Их тематика — любовные коллизии в среде состоятельных американцев, коротающих время на курортах или в заокеанских вояжах. В этих романах Хоуэллс заявляет о себе как тонкий стилист, мастер пейзажа, искушенный, хотя весьма сдержанный, в духе викторианских принципов, знаток женской психологии. С конца 1870-х годов тематика его романов заметно обогащается, в них усиливаются критические мотивы. Таков его роман «Возвышение Сайлеса Лафэма» (1885) — история честного дельца старой закалки, не способного конкурировать с беспринципными нуворишами.
Время острых социальных конфликтов в Америке — середина 1880-х годов — оказалось переломным и для Хоуэллса. В ноябре 1887 г. в обстановке массовой истерии, яростных нападок на «анархистов» и «террористов» Хоуэллс, литературный мэтр, писатель кабинетного склада, направил в редакцию газеты «Нью-Йорк трибюн» письмо с протестом в связи с публичной казнью шести рабочих лидеров в Хеймаркете. Для американцев выступление Хоуэллса имело не меньшее значение, чем позднее знаменитое «Я обвиняю!» Э. Золя. События в Хеймаркете способствовали отходу Хоуэллса от «ничтожных литературных фетишей». Он знакомится с социалистическими теориями в их реформистском, «фабианском» варианте, начинается его дружба с Э. Беллами и участие в движении его сторонников, так называемых национализаторов.
Теория и практика реализма. повседневном. Она была заострена против «традиции благопристойности» и эпигонского романтизма. Влиятельный и плодовитый критик, Хоуэллс сначала был поклонником И. С. Тургенева, а затем и Л. Н. Толстого; последнему он посвятил более двух десятков статей и заметок. Толстой был для него примером художника-реалиста и правдоискателя, укрепившего Хоуэллса в убеждении, что искусство призвано отстаивать нравственные ценности, служить человечеству.
В серии романов, называемых критикой «экономическими» или «нью-йоркскими», написанных в конце 1880-х — начале 1890-х годов: «Энни Килберн» (1889), «Превратности погони за богатством» (1890), «В мире случайностей» (1893), отразился новый социальный опыт Хоуэллса. Переехав из Бостона в Нью-Йорк, растущий мегаполис, средоточие социальных контрастов и противоречий, писатель выходит за рамки чисто семейных коллизий; в поле его зрения оказывается конфликт богатства и нищеты. В «Превратностях погони за богатством», наиболее значительном романе этого периода, обладающем, по словам одного из критиков, «толстовской панорамностью», Хоуэллс показывает противостоящих друг другу старую денежную аристократию и радикалов, представителей художественной интеллигенции; воротил большого бизнеса и бедняков Ист-Сайда. В «нью-йоркских» романах Хоуэллса складывается новый для него тип героя, отчасти навеянный чтением Толстого: Энни Килберн, Бэзил Марч и Конрад— выходцы из состоятельных слоев, озабоченные горестной судьбой бедняков. Здесь Хоуэллс стоит у истоков той темы рального, нравственного прозрения героя, которая позднее зазвучит в американской литературе XX в.
Утопическая дилогия. Вслед за Э. Беллами Хоуэллс в утопической дилогии «Путешественник из Альтрурии» (1894) и «Сквозь игольное ушко» (1907) обращается к проблеме общественной переустройства, основанного на христианско-социалистически началах. В первом романе акцент сделан на критике современных порядков. В отличие от Беллами Хоуэллс изображал будущее не как экономическую систему, а как воплощение морально-этического идеала. Во второй части дилогии, художественно более бледной, центр тяжести перенесен на описание утопической страны Альтрурии, в которой реализуется принцип «кто не работает, тот не ест», господствуют альтруизм и взаимопомощь.
В книгах Хоуэллса, выступавшего поборником реализма, правды в искусстве, ощутимы оглядка на правила хорошего тона, тяготение к умеренным краскам, сдержанность в изображении любовных отношений. В 1920— 1930-е годы в пылу полемики в защиту нового реализма его творчество несправедливо было объявлено чуть ли не синонимом «викторианской робости» и «джентильности». В дальнейшем этот взгляд был пересмотрен, и был отмечен выдающийся вклад Хоуэллса в историю литературы США.
Последнее десятилетие уходящего века, 1890-е годы — примечательное время для американской словесности, когда заявляет о:себе новое поколение писателей (X. Гарленд, С. Крейн, Ф. Норрис, Дж. Лондон, Э. Синклер, Т. Драйзер). Для них была очевидна узость реализма хоуэллсовского типа, в известной мере скованного господствующими в обществе условностями.
На исходе XIX в. получила распространение пришедшая из Франции натуралистическая доктрина. В концепции человека чрезмерно акцентировалось его биологическое, физиологическое начало, фаталистическая зависимость от среды. Большое внимание уделялось изображению тяжелых социальных условий, «дна» общества, нищеты, алкоголизма как проявления дурной наследственности. Натуралистов отличали фатализм и пессимизм, с ними в литературу пришли новые герои, обитатели трущоб, уличные женщины, безработные — персонажи, неприемлемые для «респектабельной» беллетристики. Вместе с тем натурализм в Америке имел национальную окраску и очевидную полемическую направленность против литературы апологетического, украшательского толка, пуританских запретов и табу. Вступление в литературу писателей, отстаивавших в теории и на практике натуралистическую доктрину, вызвало, естественно, резкий отпор поборников «традиции благопристойности», которые упрекали «золаистов» чуть ли не в апологии «грязи» и «антиэстетизма».
Хамлин Гарленд. Первые плоды натуралистического подхода дали о себе знать в творчестве Хампина Гарленда (Hamtin Garland, I860— 1940), сына бедного фермера, с детства познавшего нужду и лишения. В истории литературы США осталось его произведение — книга «Главные проезжие дороги» (1891). Это правдивое описание нелегкой фермерской доли. Книга наглядно оспаривала расхожие ложноромантические легенды, воспевавшие героев Запада. Как литературный критик Гарленд сформулировал теорию «веритизма», вобравшую в себя как реалистические, так и натуралистические тезисы. В сборнике критических статей «Разрушающиеся идолы» (1894) он полемизирует с «бостонской школой», ратует за развитие истинно «американского духа» в искусстве, за отражение местного колорита, региональных, «почвенных» элементов.
С критикой ложноромантических штампов вступил на литературную стезю Фрэнк Норрис (Frank Norris, 1870— 1902). Эстетическая программа Норриса, реалистическая в своей основе, содержит натуралистические тезисы. Писателю были свойственны биологизм в трактовке характеров, несколько прямолинейный детерминизм.
Художественные позиции Норриса представлены в его посмертном сборнике «Ответственность романиста» (1903). В нем он выступил как поборник социально-активного искусства, причем особую роль отводил писателю, мастеру крупной эпической формы. Он считал, что литератор обязан откликаться на вызовы времени, ставить проблемы, актуальные для его страны. Америка, как был убежден Норрис, нуждается в достойном ее великом словесном искусстве. Одним из первых он сформулировал концепцию «великого американского романа» — масштабного произведения общенациональной значимости, способного с необходимой полнотой художественно выразить самую суть жизни в США.
Реализацией эстетических теорий Норриса стало его лучшее произведение — знаменитый роман «Спрут» (1901), первая часть неоконченной трилогии «Эпос пшеницы». Впечатляюще показывает Норрис отчаянную, перерастающую в вооруженное сопротивление борьбу калифорнийских фермеров во главе с Магнусом Дерриком против безжалостного «спрута», железнодорожного треста, присваивающего себе фермерскую землю, что ведет к разорению тружеников. Резко негативно обрисованы хозяева треста Шельгрим и Джерард, а также банкир и спекулянт Берман. Он погибает в финале, засыпанный в трюме пшеницей: этот эпизод символизирует у Норриса неистребимость природных сил самой жизни.
Смерть в тридцатидвухлетнем возрасте оборвала работу Норриса над трилогией. Он успел оставить незавершенной вторую часть — роман «Омут» (1903) о спекуляциях на Чикагской бирже. Третья часть — роман «Волк» остался ненаписанным.
«первого призыва» выдселяется фигура Стивена Крейна (Stephan Crane, 1871 — 1900). Bысокоодаренный прозаик, блестящий новеллист, он умер от туберкулеза, не дожив до 30 лет. Тем не менее Крейн оставил внушительное наследие, которое сыграло значительную роль в истори американской литературы.
Как и многие его соотечественники, Крейн начинает с газетной работы в Нью-Йорке, Одновременно он пробует силы в беллетристике. С первых шагов заявляет о себе как о приверженце правды в искусстве, будучи ориентирован на Л. Н. Толстого и таких своих соотечественников, как У. Д. Хоуэллс и X. Гарленд. Сторонник натурализма, Крейн выходит за его узки рамки. Свое эстетическое кредо Крейн выразил так: «Человек приходит в этот мир, наделенный зрением, и он не отвечает за то, что он видит, но он ответственен за то, насколько безупречна его совесть».
С первых произведений в творчестве Крейна обозначились три главные темы: жизнь городских трущоб, трагедия войны, обездоленность детей. Известность пришла к нему с выходом в свет повести «Мэгги, девушка с улицы» (I893), которая стала литературной сенсацией, близкой к скандалу.
В центре повести — история Мэгги Джонсон и ее брата Джимми, живущих в бедном районе Бауэри. Соблазненная молодым человеком, который затем ее бросил, выгнанная матерью из дома, Мэгги, чистая от природы, становится уличной женщиной. Это «ремесло» ее угнетает; не в силах противиться своему падению, она добровольно уходит из жизни.
«Мать Джорджа» (1896) и в ряде новелл.
В истории литературы США остался роман Крейна «Алый знак доблести» (1895), имеющий подзаголовок: «Эпизод американской Гражданской войны». У Крейна батальные сцены даны с точки зрения не военачальника, а рядового участника, новобранца Генри Флеминга, который добровольно пошел в армию, мечтая о боевой славе. Крейн достоверно передал чувства героя: острый стыд, преодоление слабости, привыкание к опасности. Хемингуэй, участник нескольких войн, не терпевший ложной героики, включил этот роман в свою антологию «Люди на войне» (1942), подчеркнув: «Это одна из лучших книг в нашей литературе. .. По цельности книга Крейна не уступает великим поэмам». Джозеф Конрад считал автора «Алого знака» литератором, более других способным к сопереживанию.
Крейн был одним из первых в США мастеров военного репортажа. Его искусство баталиста закрепилось в корреспонденциях, которые он посылал с греко-турецкой (1897) и испано-американской (1898) войн. Крейн проявил себя и как мастер психологической новеллы (сборник «Раны под дождем», 1900). Хемингуэй, ценивший Крейна, выделял такие его рассказы, как «Шлюпка» и «Голубой отель».
Среди тем новеллистики Крейна — жизнь детей («Его новые варежки», «Стыд», «Смерть и дитя»), драматизм провинциального быта («Чудовище»). Безвременная кончина Крейна не позволила ему в полной мере реализовать талант. Тем не менее он успел заявить о себе как оригинальный мастер. Для его поэтики характерны лаконизм, емкий, напряженный стиль, использование внутреннего монолога, импрессионистических деталей, лиризм. Крейн —своеобразный провозвестник «новой прозы». Он предугадал художественные искания американских прозаков XX в.
Эмили Дикинсон; пролог «поэтического Ренессанса»
«прорывов» в прозаических жанрах американская поэзия казалась бледной и маловыразительной, будучи представлена эпигонами романтизма. Между тем рядом со стареющем Уитменом, поэтом мощной интонации и ораторского пафоса, жила и писала скромная Эмили Дикинсон (Emily Dickinson, 1830—1886). Она «втайне зарабатывала себе бессмертие», потому что при жизни практически не печаталась и была почти неизвестна. После ее смерти в архиве поэтессы были обнаружены рукописи I800 стихотворений, обработка и издание которых заняли около ста лет.
Дочь известного юриста, Эмили Дикинсон почти всю жизнь провела на родине в городке Амхерсте в штате Массачусетс. У нее не было ни семьи, ни детей, она жила с родителями, последние 5 лет обрекла себя на добровольное одиночество. Дикинсон была поэтессой Божьей милостью, человеком ранимым, тонко чувствующим, склонным к самоанализу, Она очень глубоко и очень лично воспринимала поэтическое слово. Ее стихия — поэтическая миниатюра. При этом, как истинный художник, она умела разглядеть в малом и частном большое и значительное.
Одна из главных тем ее поэзии — любовь. В ее стихах и страсть, и внутреннее горение, и сдержанность, плод жесткой самоцензуры, желание завуалировать свои чувства. Поэзия Дикинсон — это намек, подтекст, недосказанность и вместе с тем жажда счастья, растворение в любимом: «Где ты, там мой дом». Крайняя субъективность соединяется с открытостью, обращенной к другим людям.
Это — письмо мое Миру —
Ему — от кого ни письма.
с зашифрованными фактами ее биографии. Для Дикинсон характерно использование верлибра, ассонансов, неточных рифм, перебоев ритма. С помощью этих средств ей удается глубоко передать дисгармонию мира, его трагедийность.
В течение почти четверти века после кончины Дикинсон в американской поэзии не появлялось ничего значительного. Однако в канун Первой мировой иойны начался ее бурный подъем. В 1912 г. в Чикаго стал издаваться журнал «Поэтри». Вокруг него группировались молодые таланты, те, кто поднял знамя «новой поэзии», отмеченной демократизмом и духом исканий. Р. Фрост, K. Cэндберг, Э. Паунд, Т,С. Элиот, В. Линдсей и другие выступали широким фронтом, художественно осваивая разные сферы жизни, демонстрируя разные стили, формы и манеры. Редактора журнала Гарриэт Монро вдохновляла вера в то, что «новая поэзия» в Америке перестает быть Золушкой в семье других искусств и жанров.
И это предсказание сбылось. Критика называет эпоху примерно между 1912 и 1926 гг. «поэтическим Ренессансом». Продолжатель уитменовской традиции Карл Сэндберг (1878 — 1967) входит в большую литературу сборником «Стихи о Чикаго» (1916), провозгласив себя поэтом-урбанистом, певцом людей труда. С книг «Воля мальчика» (1913) и «К северу от Бостона» (1914) начинается слава Роберта Фроста (1874 — 1963), запечатлевшего сельскую Новую Англию, тонкого лирика и философа. Социально-критическая тенденция проявилась в знаменитой, имевшей огромный успех, книге стихов Эдгара Ли Мастерса (1868 —1950) «Антология Спун Ривер» (1915), включавшей 250 стихотворных эпитафий жителей маленького городка на Среднем Западе.
Со стихами и кантатами, рассчитанными на эстрадное исполнение, выступал Вэчел Линдсей (Vachel Lindsay, 1879 —1931), поборник «новой поэзии», автор сборников «Генерал Уильям Бутс идет на небо» (1913) и «Конго» (1914), в которых искусно использованы мотивы негритянского фольклора. В 1910-е годы начинает свой путь Т. С. Элиот (1887—1965), поэт, критик, драматург, один из мэтров модернизма. Выдающимся явлением «поэтического Ренессанса» стало творчество Эзры Паунда (1885 —1972); одного из лидеров авангардизма и модернизма в англоязычной поэзии, художника мощного, оригинального таланта и трагической непростой судьбы. Сущность мировидения и эстетики Паунда можно определить формулой «элитарное бунтарство». Осуждая западную цивилизацию, Паунд уезжает в Италию, где становится сторонником «корпоративного государства» Муссолини. Его профашистская поэзия в годы Второй мировой войны стала темной страницей в биографии этого поэта-модерниста, человека огромного таланта.
Генри Адаме: воспитание писателя
«Воспитание Генри. Адамса». Отметим, что автобиографический жанр неизменно играл исключительную роль в литературе США, И это объяснимо: в американском обществе всегда ощущался интерес к жизни тех, кто добился успеха, «сделал себя».
Генри Адамс (Henry Adams, 1838—1918), прозаик, эссеист, историк, принадлежал к одному из самых известных семейств страны. Среди его предков были два президента США, политики, видные дипломаты.
Генри Адамс, питомец престижного Гарвардского, а также Берлинского университетов, несколько лет провел с отцом в Европе, а вернувшись в США, живя в Вашингтоне, находился в центре политической жизни, которая вызывала у него нарастающее неприятие.
Адамс сочетал исследовательскую работу с художественным творчеством, выпустив в 1880 г. роман «Демократия».
Сложные философские проблемы, вырастающие из отношения человека к окружающему миру, были поставлены Генри Адамсом в его главном сочинении — автобиографии «Воспитание Генри Адамса» (1907). Книга имела подзаголовок «Исследование многообразия XX века», что указывало на ее аналитический характер. Термин «воспитание» употреблен здесь в широком значении. Речь шла об итогах жизненного опыта, о формирования чувств и убеждений героя. Книга Адамса — «мемуарная» разновидность «романа воспитания». Жизнь героя вписана в широкий исторический контекст. Повествование отвечает знаменитой формуле Герцена «история в человеке». Рассказ о своей жизни Генри Адамс доводит примерно до 1905 г. В автобиографии отразились главные внешние факты жизненного пути писателя: детство и учеба в Гарварде, дипломатическая работа в Европе, журналистика, многолетняя преподавательская деятельность и годы научной работы.
— интеллектуальный отшельник, он одинок, отчужден в современном обществе. Он не столько участник политической жизни, сколько ее наблюдатель, критически мыслящий комментатор. В своей судьбе Адамс видел отражение нравственного тупика, в котором оказались многие американские интеллектуалы —его современники. Машины, научный npoгpecc, как он полагал, губительны для духовного развития индивида.
Коренное противоречие современной цивилизации раскрывается Адамсом в главе «Динамо-машина и Святая Дева». Динамо-машина была для Адамса «символом бесконечности», чудовищем, воплощавшим некую бездушную силу. Дева Мария олицетворяла вечное стремление человека к внутренней высшей гармонии.
Книга Адамса — классика американской литературы. Скептически относясь к техническому прогрессу, Адамс предвосхитил некоторые проблемы XX в., порожденные мировыми войнами и созданием оружия массового уничтожения.
«Разгребатели грязи»: уроки Линкольна Стеффенса
Яркое явление начала 1900-х годов — движение «разгребателей грязи». Термин ввел в обиход президент Теодор Рузвельт, выступивший в 1906 г. перед группой политиков с упреками в адрес журналистов, поставщиков броских разоблачений.
«Макклюрс», «Космополитен», «Эврибодиз», «Арена» и др.). Эти первые образцы СМИ отличались броской, живой подачей материала, были ориентированы на самые широкие слои читателей с их тягой к сенсациям, скандалам, разоблачениям. На их страницах нашли место публикации «разгребателей», которые стали практиковать особый жанр журналистского расследования, закрепив такую публицистическую форму, как проблемный очерк.
В начале 1900-х годов Америка была ошеломлена публикациями группы энергичных и смелых журналистов, выступивших против коррупции и злоупотреблений во всех сферах общества.
«Макрейкеры» широким фронтом атаковали общественные пороки и язвы. Каждый из журналистов имел свою сферу интересов. Аида Тарбелл (1857—1944), автор двухтомного труда «История Стандард Ойл», предала гласности махинации, послужившие источником несметных богатств американских нефтяных королей. Рей Станнард Бейкер сделал достоянием общественности дела продажных «рабочих вождей», профбоссов, вступавших в сговор с хозяевами и предававших интересы рабочих. В серии материалов Дэвида Грэма Филипса «Предательство сената» были обнародованы факты, из которых явствовало, что «народные избранники» подкармливаются большим бизнесом, интересы которого они лоббируют. Впечатления от этих разоблачений сравнивали с землетрясением в Сан-Франциско в 1906 г. В шоковое состояние поверг читателей Сэмюэл Хопкинс Адамс, когда в цикле статей «Великий американский обман» сообщил о бесстыдных фальсификациях при изготовлении лекарств.
От макрейкеров не укрылись такие явления, как торговля «живым товаром», изнурительный труд детей на фабриках, продажа для принудительного труда заключенных частным лицам и компаниям, спекуляции на бирже, жертвами которых стали многочисленные держатели акций. Подобные «открытия» находили живой отклик, поскольку затрагивали непосредственные интересы людей — тех, кто попадал в сети финансовых махинаторов, пользовался медицинскими лжепрепаратами, питался недоброкачественными продуктами.
«Разгребатели грязи» стимулировали проведение ряда важных иконодательных мер, их называли «пресс-агентами реформизма». Движение «макрейкеров» принесло благотворные плоды. Пресса доказала, что она действительно является в демократическом обществе «второй властью».
«макрейкеры». Признанным лидером «макрейкеров» был публицист Линкольн Стеффенс (Lincoln Stiffens, 1866—1936), которого называли американским журналистом номер один. Сын богатого бизнесмена, Стеффенс получил первоклассное образование в престижных университетах США и Германии. Слава пришла к нему осенью 1902 г. после публикации в журнале «Макклюрс» знаменитой статьи «Дни Твида в Сент-Луисе». Стеффенс первым обратил свой разоблачительный пафос против одной из позорных язв американского общества — коррупции, продажности, которые, как раковые метастазы, поразили государственную муниципальную систему. Очерки Стеффенса позднее составили его первую публицистическую книгу с крылатым заголовком «Позор городов». Стеффенс прочно укоренил в политическом лексиконе термин «система». Он придал ему социальный, обобщающий смысл, имея в щду продажность, ставшую в стране «постоянно действующей нормой». В очерке «Борьба Фолка за Миссури» он высказал поистине афористическое суждение: «Всякий раз, когда я стремился доискаться до источников политической коррупции городской верхушки, потоки грязи разливались в самых неожиданных направлениях и проникали в сплетения вен и артерий так глубоко, что не было такой части политического организма, которая осталась бы незараженной».
Стеффенс-публицист стал заметной общественно-политической фигурой.
«Макрейкерство» было важной фазой в эволюции Стеффенса. Он прошел долгий и во многом поучительный путь. В 1910-е годы некоторое разочарование в эффективности реформизма привело его к размышлениям об иной, революционной альтернативе. В 1915 — 1916 гг. Стеффенс дважды посещает охваченную крестьянским восстанием Мексику. Весной 1917 г., вскоре после падения царизма, он совершает первую поездку в Россию. В феврале 1919 г. Стеффенс вторично приезжает в Россию, встревоженный известиями о «красном терроре».
Стеффенс встречается в Кремле с В. И. Лениным, доказывающим необходимость жестоких мер, которые были, по словам кремлевского вождя, «временным отклонением» от стратегической линии большевиков. В. И. Ленин произвел впечатление на Стеффенса как сильный и дальновидный политический лидер. Вернувшись в США, Стеффенс суммирует свои впечатления крылатой фразой: «Я видел будущее, и оно пробивает дорогу». Стеффенс (как и некоторые его коллеги) пребывал в эйфории первых послереволюнионных лет в России.
«Автобиография»: история в человеке. В историю литературы Стеффенс вошел как выдающийся мемуарист, автор «Автобиографии» (1931). Опираясь на опыт своих предшественников (Б. Франклина, М. Твена, Г. Адамса и др.), Стеффенс создал впечатляющую панораму историко-культурного развития США в кон-це XIX — начале XX в., соединив мастерство стилиста с пронии тельностью аналитика.
В «Автобиографии», состоящей из пяти частей, представлен богатый материал: юные годы писателя в Калифорнии, работа Стеффенса в газетах Нью-Йорка, макрейкерство, Первая мировая война, поездки в Мексику и Россию, Версальская мирная конференция, послевоенная Европа и др. По мере движения современности расширяется обшественная панорама и несколько смещается на второй план сам повествователь, человек, не приемлющий «интеллектуальный склероз». В «Автобиографии» даны портреты политических лидеров, хорошо знакомых Стеффенсу: Т. Рузвельта, В. Каррансы, В. Вильсона, А. Керенского. При этом симпатии мемуариста отданы Ленину, который видится ему «капитаном корабля», в то время как президент Вильсон — «простым моряком».
«Автобиография» написана ясным, порой афористичным языком, пером философа, моралиста, художника. В ней чувствуется дыхание времени, тревожной атмосферы кризиса 1929 г. и поры депрессии. В этих условиях Стеффенс провозглашает свой вывод, популярный в то время: «Старый либерализм умер...» Реформистскому пути Стеффенс противопоставляет революционный путь Ленина. Опыт истории, однако, показал, что путь к прогрессу лежит не через насилие, а через мирные реформы.
«новый курс» Рузвельта способен вывести страну из кризиса. Публицистика Стеффенса начала 1930-х годов свидетельствует о его симпатии к Советской России, о приверженности идеям коммунизма, который понимался им, как и многими левыми, несколько абстрактно, как некое воплощение социальной справедливости. Начавшиеся вскоре сталинские «чистки» и репрессии побудили многих левых писателей на Западе расстаться с радикальными иллюзиями.
Линкольн Стеффенс вошел в историю литературы как мемуарист; он был одним из кумиров радикальной интеллигенции, сыном своего времени, прозрения и заблуждения которого должны рассматриваться в широком историческом контексте.
Радикальная традиция: последняя утопия
Рубеж веков — важная веха и развитии радикальной традиции, весьма органичной для литературы США. Ее социальная почва — выступления фермеров, стачки рабочих, а также социалистическое движение, которое стало влиятельным политическим фактором в начале 1900-х годов.
Эдуард Беллами: путешествие в будущее. —1898) «Взгляд назад» (18S8). Развивая традицию социальной утопии, восходящей к Платону и Томасу Мору, Беллами конструировал «вторую реальность», т. е. идеальный общественный порядок, что соединялось у него с критикой господствующей в США экономической системы.
Герой романа Джулиэн Уэст, состоятельный бостоиец, сочнувшийся в 2000 г. после 113 лет летаргического сна, становится изумленным свидетелем торжества «новой цивилизации». Уэсту открылись многие абсурдные черты прошлого, в котором он жил. В новом же мире, описанном с обстоятельностью, восторжествовал принцип экономической справедливости, Воплотился лозунг: «От каждого по труду, всем поровну.». Средства производства переданы в руки государства, техника достигла сказочного уровня, вместо губительной, как полагал Беллами, конкурентной борьбы восторжествовали отношении братства и взаимопомощи; преодолено противоречие между физическим и умственным трудом; вводится всеобщее образование; искореняется нищета. Достижение подобного благоденствия стало плодом мирного пути развития и разумных реформ. Автор отклонил революционное насилие как метод тех, кого он называл «сторонниками красного флага».
Роман стал не только литературным событием, но и вызвал беспрецедентный общественный резонанс: многочисленные приверженцы теорий Беллами объявили era «новым пророком». В США стали создаваться клубы Беллами, появилась партия иационализаторов, вознамерившихся провести в жизнь его концепции: общую национализацию и огосударствление промышленности, железных дорог и т. д. Наряду с книгами, развивавшими идеи Беллами, увидели свет и полемически заостренные утопические романы, в которых социалистический строй изображался в негативно-карикатурном виде как царство обезличивания и бесхозяйственности.
В романе многим виделось четкое изложение простого и продуктивного плана, который был едва ли не панацеей от социально-экоиомических бед. Правда, с самого начала стало видно, что Беллами исходит из прямолинейного детерминизма, рассматривая индивида как пассивный продукт среды, игнорируя сложностьи и противоречивость человеческой природы. Подобно многим утолистам и реформаторам XIX в., Беллами не предвидел способности капитализма к реформированию, совершенствованию и развитию в рамках демократической процедуры. Да и само будущее Беллами несло скучноватые черты уравниловки.
От утопии к антиутопии. — антиутопия. Она уже рисовала удручающие результаты от претворения в жизнь неких спасительных прожектов. Одной из всемирно прославленных антиутопий стал роман Дж. Оруэлла «1984». Жанр антиутопии получил развитие и в литературе США: яркий пример тому — роман С. Льюиса «У нас это невозможно», некоторые произведения К. Воннегута, высмеивающие технократические утопии.
Эптон Синклер: американский бунтарь
1900— 1910-е годы — время заметных успехов социалистического движения в США; оно не могло не отозваться в творчестве ряда писателей. У. Д. Хоуэллс называл себя социалистом; активную роль в социалистическом движении играл Джэк Лондон. Социалистическую «закалку» получили в молодости поэт К. Сэндберг, будущий Нобелевский лауреат сатирик С. Льюис, «отец» американск драмы Ю. О'Нил, публицист и документалист Джон Рид, автор знаменитой книги «Десять дней, которые потрясли мир».
Ярким представителем радикальной, социалистической традиции был Эптон Синклер (Upton Sinclair, 1878— 1968), книги которого при его жизни переводились на десятки языков и читались во всем мире.
За 70 лет творческого пути, предельно активного и насыщенного, Синклер обращался ко всем сферам американской жизни, выступал практически во всех жанрах: писал романы, драмы, повести, памфлеты, газетные статьи, пропагандистские трактаты, социологические эссе, биографии и автобиографии, киносценарии, составлял антологии. В его архиве свыше полумиллиона страниц рукописей; его эпистолярное наследие с трудом поддается учету: можно говорить о десятках тысяч писем. Среди его адресатов до 1300 деятелей политики и литературы, науки и искусства. В их числе Франклин Делано Рузвельт и Уинстон Черчиль, Альберт Эйнштейн и Ромен Роллан, Анри Барбюс и Сергей Эйзенштейн, Бернард Шоу, Герберт Уэллс и множество других.
— «писатель-борец, с социальным подходом», для которого перо — оружие, а «литературные приемы интересны не сами по себе, но как средство донести до читателя свои идеи». Первые пробы пера Синклера относятся к 15-летнему возрасту, когда он принимается за поденную литературную работу, чтобы оплатить учебу; пишет бульварные понести и рассказы, которые печатают невзыскательные дешевые издания.
Широчайшая известность приходит к Синклеру после выхода романе «Джунгли» (1906), который стал событием не только литературной, но и общественной значимости. Это был образец «литературы протеста», «роман-бомба», который по произведенному шечатлению сопоставим с «Хижиной дяди Тома» Бичер-Стоу.
В центре романа — горькая доля семьи литовских эмигрантов, приехавших в США и ставших объектом безжалостной эксплуатации. Трагична участь главного героя Юргиса Рудкуса, рабочего на чикагских бойнях; безработного; бродяги, попавшего в тюрьму; затем люмпена, перебивающегося случайными заработками. Его жена Уна умирает во время преждевременных родов. Полуторагодовалый сын Антанас, оставшийся без присмотра, тонет в уличной грязи. Дом отобран за неуплату взносов. Горька судьба и родственников Юргиса, Мария вынуждена продавать себя, чтобы помочь сестре Эльжбете и ее голодным детям. Сын Эльжбеты Кристофер, не получив медицинской помощи, умирает; другого ее сына Станиславоса загрызли наводнившие трущобы крысы.
В центре романа -— описание страшных чикагских боен: рабочие рудятся в тяжелейших антисанитарных условиях, порой разделывают туши павших животных, используется в «деле» зараженный туберкулезом скот, поскольку он быстро набирает жир; несвежее мясо идет на приготовление колбас и консервов. Иногда в мясе попадаются дохлые крысы. Поражала не только натуралистически воспроизведенная технологии производства на бойнях. В романе возникла пугающая картина того промышленного рабства, которое писатель увековечил беспощадной метафорой — «джунгли».
Шокирующий документальный материал, собранный Синклером и «интегрированный» в ткань романа, вызвал бурную реакцию у читателей. Синклер сетовал по поводу того, что он целил в «сердце» читателей, а попал в желудок: более всего их увозмутила антисанитария на производств. Была сослана специальная сенаторская комиссия, расследовавшая положение на чикагских бойня Джек Лондон назвал «Джунгли» «"Хижиной дяди Тома" рабов наемного капитала». Лев Толстой, получив в Ясной Поляне роман с дарственной надписью автора, записал и дневнике: «Удивительная книга. Автор — знаток жизни рабочих. Следовало бы издать по-русски».
«Джунглей». Книга о чикагских бойнях и последовавшие за ней произведения Э. Синклера, написанные и том же документально-публицистической манере, с наглядностью явили сильные и слабые стороны социологического романа Созданию книг-расследований предшествовала подготовительная работа: писатель превращался в репортера, «разгребателя грязи», накопителя фактов, бьющих в выбранную цель.
и открыто: присутствовали в его книгах и сентиментальность, и мотив мученичества жертв социальной несправедливости.
Как правило, главные герои в романах Синклера запечатлены в движении, в процессе освобождения от иллюзий и обретения нового миропонимания. При этом в трактовке характеров Синклер исходил из прямолинейно понятого принципа детерминизма: его герои иллюстрировали определенные социальные силы, группы, равно как и действие экономических законов. Это приводило к заметной схематизации образов, к преобладанию в них социально-классовых черт, к нивелировке индивидуально-личного.
Знаменательно, что наряду с социологическим романом Синклера привлекал и другой тип романа, выдержанного в романическом духе, с уклоном в семейно-моральную проблематику: «Дневник Артура Стерлинга», «Самюэл-искатель», «Испытания любви», «Сильвия», «Замужество Сильвии». Однако, несмотря на увлекательный сюжет, в этих произведениях Синклер не был столь оригинален, как в «Джунглях». Намечается в его творчестве и публицистическая линия. На первых порах он выступает как реформатор, предлагающий наивные схемы перестройки общества в духе либерализма и христианского социализма (например, в трактате«Индустриальная республика» (1907), посвященном Уэллсу).
«Король Уголь» (1917), в котором реальные исторические события — забастовка в Колорадо в 1914 г. — художественно переосмысляются. Как и и «Джунглях», Синклер конкретен в воспроизведении производственных процессов, на этот раз шахтерского труда. Его симпатии отданы рабочим, жертвам «наемного рабства». Происходящее показано не только прямо, но и во многом опосредственно, через восприятие главного героя Хала Уорнера, фигуры для Синклера новой: это не ищущий интеллигент и не страдающий пролетарий, а богач, который отходит, пусть временно, от своего класса, проникается сочувствием к трудящимся. Знаменательно, что в «Короле Угле» пролетарии уже не жертвы, подавленные нуждой, а люди, способные отстоять свои права.
Эптон Синклер был фигурой, характерной для Америки. Своей жаждой социальной справедливости, пылом реформатора он напоминал пионеров американского социализма, фурьеристов, вдохновителей первых общин и утопических колоний. Это отмечал Джек Лондон в своем отзыве о романе «Джунгли», сопоставив его с романом «Взгляд назад» Беллами: у последнего он увидел «прекрасные теории», а у Синклера — «пот, кровь, стоны и слезы».
В. И. Ленин еще в 1915 г. отозвался об Э. Синклере как о «социалисте чувства», «без теоретического образования». После окончания Первой мировом войны путь Э. Синклера продолжался еще полвека. Он отозвался на события в России в 1917—1918 гг. романом «Джимми Хиггинс» (1919), принял участие в антифашистском движении. Историческая панорама Европы между двумя мировыми войнами запечатлена в его десятитомной серии романов о Лэнни Бадце.
В целом рубеж веков оказался важнейшим этапом в истории литературы США. Марк Твен, а также У. Уитмен, Г. Джеймс, Дж. Лондон, Т. Драйзер выдвинулись уже как фигуры международно-значимые. Судьбе было угодно, чтобы на самом переломе веков родились писатели левого ряда, целое созвездие С. Фнцджеральд, Дж. Дос Пассос (1896), У. Фолкнер (IS97), Э. Хемингуэй (1899), Т. Вульф(1900),Дж. Стейнбек(1902), Э. Колдуэлл (1903), Р. П. Уоррен, Дж. Фаррелл (1904), Т. Уайер (1905) и др. Их юность и молодость падает на 1910-е годы, а высшие творческие достижения на двадцатилетие между двумя мировыми войнами, которое поистине стало «золотым веком» для американской литературы.
Литература
Адамс Т. Воспитание Генри Адамса /Т. Адамс; послесл. А. Н. Николюкина, коммент. В. Олейника. — М., 1988.
Американская повесть / сост. и предисл. А. Старцева. — М., 1991. — (Сер. «Б-ка лит-ры США»).
Американская новелла XIX —XX вв.: а 2т. /сост. и предисл. А. Старцева — М., 1958.
Гарт Б. Собрание сочинений : в 6 т. / Б. Гарт ; предисл. А. Старцева. — М., 1966.
— М.; Л., 1962.
О'Генри. Избранное : в 2 т. / О'Генри ; сост. и предисл. А. Зверева. — М., 1994.
Синклер З. Джунгли / Э. Синклер, — М., 1956.
Хоуэллс У. Д. Возвышение Сайласа Лафэма. Гость из Альтрурии : эссе / У. Д. Хоуэллс ; сост., вступ. ст. и коммент. Г. Злобина. — М., 1990. — (Сер. «Б-ка лит-ры США»).
Критика. Учебные пособия
— М., 1997.
Гиленсон Б. А. Социалистическая традиция в литературе США/ Б. А Гиленсон. — М, 1975.
Гиленсон Б. А. Судьба Линкольна Стеффенса // Новая и новейшая литература. — 19S5. — № 6.
Гиленсон Е. А. Традиция благопристойности // Литературная энциклопедия терминов и понятий. — М-, 2001,
— М., 1973.
Литературная история Соединенных Штатов: в З т. — М., 1978 — 1979.— Т. 2, 3.
Писатели США: краткие творческие биографии. — М., 1990.
Сохряков Ю. И. Русские имена в литературном процессе США XX века / Ю. И. Сохряков. -М., 1969.
Старцев А. И. Брет Гарт и его калифорнийские золотоискатели // От Уитмена до Хемингуэя. — М., 1972.
— М., 2002.