Глава XXII.
ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПРОЦЕСС: ОБЗОР
Символизм и импрессионизм: австрийские варианты. — Артур Шницлер: мастер «малой формы». — Г. фон Гофмансталь: «нерв эпохи».
В XIX в. Австрия, наряду с Великобританией, Францией, Россией, играет заметную роль в раскладе европейских геополитических сил. В 1867 г. Австрия вливается в многонациональную Австро-Венгерскую империю Габсбургов. На рубеже веков это непрочно сколоченное государственное образование феодально-бюрократического типа начинает неотвратимо клониться к упадку. После Первой мировой войны потерпевшая поражение империя разваливается. Австрия опять превращается в самостоятельное государство в центре Европы, на этот раз весьма скромное.
«Новая Вена»: рубеж веков. На исходе XIX столетия столица империи Вена обретала статус одного из культурных центров Западной Европы. Вена славилась музыкальными исполнителями и композиторами (И. Штраус, А. Брукнер, Г. Малер, А. Шенберг, А. Берг, А. фон Веберн и др.), отразившими новые веяния в музыкальном искусстве. Новое слово в живописи сказал Г. Климт, глава «Сецессиона» — венского объединения художников. В особой «венской» манере создавали полотна А. Кубин, Э. Шиле, О. Кокошка. Основоположник психоанализа Зигмунд Фрейд (1856 — 1939) почти всю жизнь проработал в Вене. В своих всемирно знаменитых сочинениях «Толкование сновидений» (1900), «Психопатология обыденной жизни» (1901), «Три очерка по теории сексуальности» (1905) и др. он исследовал подсознание и его воздействие на все формы деятельности человека. При этом Фрейд особенно акцентировал сексуальный фактор. Фрейдизм оказал огромное влияние не только на физиологию, психиатрию, психологию, но получил глубокий отзвук в искусстве и литературе.
Важнейшими приметами Вены с ее особым культурным колоритом стали литературные кафе. В кафе встречались писатели, велись дискуссии, читались рукописи. Почти полвека просуществовало кафе «Гринштадттайль». Особый художественный климат столицы известный австрийский писатель Г. Брох назвал «веселым апокалипсисом Вены» в годы все более усиливавшегося вакуума Ценностей.
Символизм и импрессионизм: австрийские варианты
В XIX в. в разных странах Европы сформировались литературные объединения, ориентированные на обновление словесного искусства и укрепление национальной самобытности. В названиях присутствовало «ключевое» слово: «молодая» («Молодая Германия», «Молодая Америка», «Молодая Бельгия», «Молодая Норвегия», «Молодая Швеция»).
«Новая Вена» (иногда название переводят как «Молодая Вена»). Расцвет этого литературного объединения европейского масштаба падает на 1890— 1900-е годы. Вокруг «Новой Вены» группировался значительный круг литераторов, успешно работавших в разных жанрах, по преимуществу в драматургии, поэзии, критике (Г. Бар, А. Шницлер, Г. фон Гофмансталь).
Популярностью пользовались у младовенцев идеи философа и физика Эрнста Маха (1838— 1916). Мах исходил из того, что такие категории, как пространство, время, цвет, звук, запах существуют не объективно, а лишь в человеческих ощущениях. Влияние на литературу Австрии оказала и «философия жизни» Вильгельма Дильтея (1833 — 1911). Он считал смыслом бытия истинное постижение реальности.
Художественный стиль младовенцев близок к импрессионизму. Объект внимания писателей — душа человека, его внутренний мир, впечатления. Отсюда — неприятие строгого академизма, упорядоченности повествовательной манеры и утверждение художественной методологии «венского модерна».
Теоретиком «Новой Вены» был Герман Бар (1863 — 1934), литературный критик, музыковед и искусствовед. В программной статье «Преодоление натурализма» (1891) он выражает свое неприятие «фотографирования», тщательного описания среды и настаивает прежде всего на воспроизведении «нервного душевного состояния» героя. Импрессионисты считали недостаточно исчерпывающим психологизм реалистических романов. Внутренний мир индивида виделся им неуловимым, изменчивым, противоречивым, складывающимся из «настроений», «впечатлений», «нервозности», «хрупкости», «излома».
Артур Шницлер: мастер «малой формы»
—193I), художника тонкого психологического рисунка, близкого по манере к импрессионистам. Сын врача, медик по образованию, он в молодости занимался врачебной практикой, пока увлечение литературой не взяло верх. В канун Первой мировой войны Шницлер был одним из популярных в Европе драматургов. В России трижды выходили его собрания сочинений. В его художественной методологии отозвались теории Фрейда: изображение героев, поставленных в «пограничные» ситуации, исследование их подсознания.
Широко известна его новелла «Поручик Густль» (1901). Главный герой — туповатый и недалекий служака, подчиняющий свое поведение кодексу офицерской чести.
У Густля происходит случайная ссора с булочником, человеком недюжинной силы. Булочник грубит Густлю, не давая ему вынуть саблю, и с презрением отзывается об интеллекте поручика. Это повергает Густля в отчаяние, он опасается навлечь на себя позор: он не отплатил обидчику, имея лри себе оружие. Густль уже собирается наложить на себя руки, когда узнает, что злосчастный булочник умер от сердечного приступа. Он быстро приходит в себя и вновь становится высокомерным и нахальным.
Шницлер — писатель малой формы как в прозе, так и в драматургии, где он, в частности, разрабатывал жанр одноактной пьесы. Такова его известная драма «Зеленый какаду» (1899), действие которой происходит в театре в канун штурма Бастилии, и жизнь за стенами театра тоже приобретает характер игры. Мотив «жизнь — игра» был очень популярен у литераторов на рубеже веков. Герои Шницлера, - как правило, люди мятущиеся, слабые, раздвоенные, лишенные цельности. Для его поэтики характерны бледные краски, полутона, намеки, подтекст.
Г. фон Гофмансталь: «нерв эпохи»
«нововенский стиль» — Гуго фон Гофмансталь (Hugo von Hofmannsthal, 1874- 1929), писатель широкого жанрового диапазона: поэт, драматург, эссеист, автор оперных либретто, новеллист. Сторонник «австрицизма», он ратовал за национальную самобытность литературы своей родины. По словам критиков, Гофмансталь стремился запечатлеть «нерв эпохи». Свое кредо он определил так: «Сегодня представляются модными две вещи: анализ жизни и бегство от жизни». Под «анализом жизни» он разумел «пейзаж души художника». «Бегство от жизни» — погружение в мир утонченного, изысканного искусства.
Как и Шницлер, Гофмансталь создает стихотворные пьесы. Герой одной из них, лирической драмы «Глупец и Смерть» (1893), Клаудио влюблен в искусство, в творения классики с такой беззаветностью, что это становится для него заменителем жизни, «телесного» бытия. Подобное мироощущение характерно для многих эстетствующих «младовенцев». Перед смертью герой сурово судит себя: подлинная жизнь прошла мимо него, он не чувствовал ее и сыграл свою роль, как плохой актер. В финале Клаудио произносит такие слова:
Но почему, скажи мне, почему
И понял, как полна могла быть жизнь,
***
Да, я готов, вступай в свои права.
И стань мне жизнью, Смерть, коль жизнь была мертва!
(Пер. Е. Баевской)
В другой пьесе, «Смерть Тициана» (1892) — драма великого живописца, который на исходе долгой и плодотворной жизни ощутил мучительную неудовлетворенность своими произведениями.
«Имярек» (1911) имеет подзаголовок «Представление о смерти богатого человека».
Начало XX в. было временем обращения многих писателей Запада к Античности. В мифах они увидели модели ситуаций, имеющих глубинный философский, общечеловеческий смысл. Гофмансталь создает несколько трагедий, представляющих переработки мифологических сюжетов и показывающих беззащитность и обреченность человека перед лицом неотвратимого Рока («Электра», 1903; «Эдип и Сфинкс», 1905; и др.). Совместно со знаменитым немецким режиссером Максом Рейнгардтом Гофмансталь осуществляет постановку софокловской «Электры», интерпретируя ее в духе психоаналитической теории.
Гофмансталь оставил скромное по объему стихотворное наследие. Но и оно позволяет увидеть в нем крупного лирика философского звучания. Считая поэзию первоосновой искусства, он уподобляет ее глубокому колодцу, который хранит невыразимую словами тайну бытия. Для Гофмансталя форма — душа произведения. Форма обладает содержательным смыслом, словом, исполненным музыкальности, можно передать «вещественность» мира, определить «неопределенное».
Как истинный лирик, чуткий к тонким нюансам духовной жизни человека, Гофмансталь не остался глухим к социальным контрастам действительности, чувствуя, что, сплетая свою жизнь Я жизнью других, поэт перешагивает за пределы своей судьбы:
Многие судьбы, играючи ими,
И больше дано мне в этой жизни.
Чем стройное пламя да хрупкая лира.
(Пер. Ю. Корнеева)
Литература
Гофмансталь Г. Избранное / Г. Гофмансталь ; сост. и предисл. Ю. Архипова; ред. и коммент. 3. Венгеровой. — М., 1995.
Золотое сечение. Австраийская поэзия XIX— XX веков в русских переводах/ предисл. О. Михайлова. — М., 1996.
Фрейд 3. Психология бессознательного / 3. Фрейд ; сост. и авт. вступ. ст. М. Г. Ярошевский. — М., 1990.
Шницлер А. Жена мудреца ; новеллы и повести / А. Шницлер ; вступ. ст. Р. Самарина, — М., 1967.
— 1988. — Июль-август.
Зарубежная литература конца XIX — начала XX века / под ред. П. М. Толмачева. — М.. 2003.
Архипов Ю. Гуго фон Гофмансталь. Поэзия и жизнь Нa рубеже веков // Гофмансталь Г. Избранное /Ю. Архипов. — М., 1995.
— М., 1997. — Т. 9.