Глава III.
Эмиль Золя: страсть к истине
Ранний Золя: на подступах к эпопее. - Эстетика Золя: «заботиться только об истине» - «Ругон-Маккары»: судьба семьи в историческом контексте -Завершение эпопеи: «Жерминаль», «Разгром» и другие романы - «Три города»: новый творческий этап - Поэтика Золя: «указать роману новый путь»
Ранний Золя: на подступах к эпопее.
Золя — одна из ключевых фигур изучаемого курса. Романист, теоретик искусства, критик, публицист, он сыграл выдающуюся роль поборника жизненной правды не только в литературе Франции; его присутствие ощутимо также в литературе Германии, США, Великобритании, скандинавских стран.
Эмиль Золя (Emile Zola, 1840—1902) родился и провел детство в маленьком городке Экс. Мать была француженкой, отец — итальянцем, талантливым инженером, мостостроителем. Литературные таланты Золя обнаружились еще в школе.
После учебы в колледже Золя переезжает в Париж и становится студентом лицея, но так и не получает диплома бакалавра, срезавшись на выпускном экзамене. Появляются его первые публикации к газетах; Золя пишет «в стол» стихи и прозу. В эти годы он испытывает крайнюю нужду. Золя служит в конторе при парижских доках, работает упаковщиком книг в издательстве «Ашет», что лает ему возможность окунуться в парижскую литературную жизнь. Золя целеустремленно занимается самообразованием, много читает, ночами пишет. Наконец, в 1864 т. выходит его первая книга — «Сказки Нинон», затем первым роман «Исповедь Клода» (1865). отмеченный чертами романтизма. Оставив работу в издательстве, он целиком отдаетей литературной деятельности.
Одновременно Золя отзывается на новые натуралистические веяния в литературе. Его роман «Тереза Ракен» (1867) вызывает острейшие споры и нападки на писателя.
В центре романа — любовный треугольник: Тереза Ракен, ее муж, слабый мужчина Камилл, и любовник — художник Лоран, воплощение силы и страсти. Выйдя замуж за нелюбимого Камилла, Тереза чувствует себя несчастной в браке и, встретив Лорана, падает в его объятия. Физиологическое влечение оказывается неодолимым. Любовники убивают Камилла, чтобы наслаждаться чувственной страстью. Но преступление доводит их ло состояния безумия, и они кончают жизнь самоубийством.
Отвечая тем, кто назвал эту книгу «гнилой литературой», Золя пишет предисловие ко второму изданию романа, где разъясняет свою эстетическую позицию. В этом произведении Золя хотел показать, какую роль играет физиологический фактор в человеческих взаимоотношениях. Такой подход был связан с новейшими открытиями в области медицины, которые составили важную сторону натуралистической системы.
Золя писал, что в своем романе он хотел «изучить не характеры, а темпераменты». И далее: «Я остановился на индивидуумах, которые всецело подвластны своим нервам и голосу крови, лишены способности свободно проявлять свою волю и каждый поступок которых обусловлен роковой властью их плоти. Тереза и Лоран — животные в облике человека, вот и все». Речь шла, таким образом, об акцентировании биологического начала в человеке. Тот же мотив в смягченном виде присутствует и в романе «Мадлена фера» (1868).
К концу 1860-х годов Золя — заметная фигура в литературе. Писательские «четверги» в его квартире, где собирались маститые литераторы, становятся для Золя постоянной творческой «подпиткой».
Ранние произведения явились своеобразной подготовкой к реализации смелого творческого замысли, который сложился у Золя в конце 1860-х годов. Вслед за Бальзаком, в котором он видел «отца» современного искусства, Золя намеревался написать эпопею, самостоятельные части которой были бы связаны обшей идеей и сквозными персонажами. В период с 1871 по 1893 г. была создана 20-томная серия романов «Ругон-Маккары». Параллельно с написанием романов Золя выступал как критик, теоретик натурализма, формулируя те эстетические принципы, на которых базировалась его литературная практика. При этом он далеко не всегда жестко следовал теории: художественная программа Золя корректировалась его писательским опытом.
Эстетика Золя: «заботиться только об истине»
На рубеже веков, когда происходило становление новых школ и течений, многие писатели выступали одновременно как критики. Золя был выдающимся критиком и теоретиком натурализма. Он вкладывал в этот термин широкий смысл и видел в новом направлении возможность дальнейшего обогащения словесного искусства. Лозунг Золя — «Заботиться только об истине!»
Свою теоретическую программу писатель изложил в серии работ 1870—1880-х годов, которая открывалась сборником «Экспериментальный роман» (1880). За ним последовали сборники «Натурализм в театре» (1881), «Наши драматурги» (1881), «Романисты-натуралисты» (18S1), «Литературные документы» (1881), «Компания» (1881), «Новый поход» (1882). Первые же критические вметупления Золя подверглись нападкам со стороны его литературных оппонентов. Среди тех, кто поддерживал писателя, был И. С Тургенев. Он познакомил Золя с редактором журнала «Вестник Европы» М. М. Стасюлевичем; в этом журнале начиная с 1875 г. Золя печатает свои статьи; обратим внимание на то, что они пояилялись в России раньше, чем во Франции.
В. В. Стасов в письме к Тургеневу говорил, что Золя — «самый лучший художественный критик последнего времени». Формулируя принципы нового направления в искусстве, Золя отдавал должное своим великим предшественникам: Стендалю, Бальзаку и Флоберу. Писатель восхищался панорамой французского общества в эпопее Бальзака, критической и аналитической оценкой представителей разных классов и сословий. Он называл «Человеческую комедию» «произведением самым революционным», подобным башне Вавилонской, По словам Золя, во Франции нет ни одного писателя, в жилах которого не текла бы хотя бы «капля бальзаковской крови». Вместе с тем он порицал Стендаля и особенно Бальзака за романтические преувеличения, за прямое выражение политических пристрастий и моральных оценок, равно как и за стремление к обобщениям, хотя нее это встречается и на страницах его романов. Золя хотел утвердить новый этап в художественном творчестве в соответствии с теоретическими установками.
Литература и современная эпоха: «научность и эксперимент»— эпоху выдающихся открытий в естествознании и медицине. Для этого необходимо поставить ее на научную основу, максимально сблизить характер деятельности писателя и ученою. Золя несколько прямолинейно уподоблял романиста, творящего за письменным столом, исследователю в лаборатории. И тот и другой, по его мнению, ставят эксперименты. Писатель помещает индивида, наделенного определенным темпераментом, физиологическими особенностями, в различные обстоятельства, в конкретную «среду» — и моделирует его реакцию и поведение.
При этом Золя исходит из того, что человек — пассивный продукт социума и подчинен своей биологической природе. Золя разделяет теорию наследственности, получившую распространение благодаря трудам итальянского психиатра Ч. Ламброзо и «Трактату по естественной наследственности» П. Люка. В литературе главным принципом для него становится объективность. Золя писал, что не желает, подобно Бальзаку, решать, «каким должен быть строй человеческой жизни, а также быть политиком, философом, моралистом». «Я удовольствуюсь ролью ученого», — настаивал он. Конечно, отождествление литературной и научной методологии представляло упрошенный подход к творчеству.
Ученый исследует качества азота, но не выражает к ним симпатий или антипатий. Аналогичным образом писателю не следует проявлять чувств по отношению к воссоздаваемому им материалу, утверждал Золя. Но объективность в литературе может быть только относительной, поскольку в отличие от ученого, который имеет дело с явлениями неживой природы, художник изображает людей, к которым не может не испытывать определенное отношение. Некоторые жесткие положения натуралистической доктрины опровергались писательским опытом самого Золя. Он понимал глубокую, многостороннюю связь индивида и среды, разно как и сложную природу самого индивида. Писатель призывал «овладеть механизмом явлений человеческой жизни, добраться до малейших колесиков интеллекта и чувств человека, которые физиология объяснит впоследствии, показать, как влияют на него наследственность и окружающая обстановка, затем нарисовать человека, живущего в социальной среде, которую он сам создал, которую повседневно изменяет, в свою очередь, подвергаясь в ней непрерывным изменениям». Он видел задачу «экспериментального романа» в том, чтобы ответить на вопрос: почему происходит то или иное явление?
Принципы отражения действительности. Важнейшим для Золя был процесс эстетического отражения действительности. Он отклонял нелепые упреки в «фотографии» и «фатализме». Золя ратовал за творческое воссоздание «куска жизни» силой писательского воображения и темперамента.
Однако тезис Золя об аполитичности искусства оказался уязвимьм, В действительности все его творчество было проникнуто активным неприятием Второй империи, «людей режима», императора Наполеона III. Вся деятельность Золя, романиста и критика, и особенно его участие в деле Дрейфуса, была свидетельством высокой гражданской миссии, которую он на себя принял.
В самой концепции «научного романа» Золя коренились глубоко привлекательные стороны. Он отклонял «водянистость» и «красивость» романтизма, равно как уход от острых проблем. Придавая огромное значение писательской фантазии и воображению, Золя стремился положить в основу искусства верность фактам действительности. Созданию каждого романа серии «Ругон-Маккары» предшествовала длительная работа по сбору материалов и документов.
Стиль произведений Золя был многокрасочным. В интерпретации отдельных образов и ситуаций писатель оставался в рамках натуралистической доктрины, в других случаях — решительно выходил за ее пределы. Называя себя «натуралистом», он не был тиковым в узком, ортодоксальном смысле этого понятия. И и теории, и в практике Золя явил пример обогащения искусства жизненной правдой.
«Ругон-Маккары»: судьба семьи в историческом контексте
Замысел. Работу над серией романов Золя начал примерно за три года до падения Второй империи. Первый роман, «Карьера Ругонов», вышел в 1871 г., когда рухнул режим Наполеона III, В связи с этим его замысел приобрел четкие хронологические рамки: с 1851 по 1871 г. Роман «Карьера Ругонов» стал своеобразным прологом эпопеи. За ним последовали романы: «Добыча (1871), «Чрево Парижа» (1873), «Завоевание Плассана» (1874), «Проступок аббата Муре» (1875), «Его превосходительство Эжен Ругон» (1876), «Западня» (1877), «Страница любви» (1878), «Нана» (1880), «Накипь» (1882), «Дамское счастье» (1883), «Радость жизни» (1884), «Жерминаль» (1885), «Творчество» (i886), «Земля» (1887), «Мечта» (1888), «Человек-зверь» (1890), «Деньги» (1891), «Разгром» (1892), «Доктор Паскаль» (1893).
Свою эпопею Золя охарактеризовал как «биологическую и общественную историю одной семьи в годы Второй империи». В произведении выведены представители самых разных социальных групп: от министров, крупных финансистов до крестьян, ремесленников, рабочих, женщин легкого поведения. Все персонажи включены а исторический контекст Франции эпохи Второй империи (1851 — 1870). Первоначально, по мысли Золя, его фреска должна была иллюстрировать действие закона наследственности: одна ветвь семьи, Ругоны, «здоровая», ее представители возвышаются; другая, Маккары, «больная», ее представители деградируют. Однако по мере реализации замысла Золя отходил от этой узкой задачи, поднимая глубокую психологическую и общественно-политическую проблематику.
«Карьера Ругонов»: рождение династии. Этот роман — пролог эпопеи. Открытая тенденциозность сделала его, по выражению Золя, «политическим памфлетом». Мопассан назвал «Карьеру Ругонов» «мощным произведением, в котором заложены семена всех других романов Золя».
Действие романа разворачивается в небольшом провинциальном городке Плассане, который является своеобразной моделью французского общества, пропитанного духом собственничества и бездушного мещанства. Время действия - 1851 год. В центре — события государственного переворота, осуществленного Луи Бонапартом и поддержанного местными лавочниками и буржуа.
В ретроспективе Золя излагает историю рода Ругон-Маккаров, Аделаида Фук, дочь богатого огородника, женщина со странностями, о кото-рои говорит, что она «не в своем уме», выходит замуж за простого крестьянина Ругона. Их сын Пьер Ругон положил качало ветви Ругонов. После скоропостижной смерти мужа Аделаида сходится с Маккаром, контрабандистом и пьяницей. У них рождается сын Антуап Маккар, положивший начало ветви Маккаров. Эта ветивь отмечена чертами «плохой наследственности».
«партии власти», с помощью интриг наживает состояние. Ленивый и бездушный Антуан способен лишь на пустопорожнюю болтовню. В нравственном плане, однако, сводные братья стоят друг друга. О Пьере сообщается, что в нем жила «черствость и завистливая злоба мужицкого сына, из которого богатство и нервозность матери сделали буржуа». В Антуане пороки отца проявились с особой очевидностью и вылились в «трусливую и лицемерную скрытность». Окружающие называют его мерзавцем.
Симпатии и антипатии Золя в романе прослеживаются довольно четко. И режим Наполеона III, подавившего оппозицию «железной рукой», и «люди режима», аплодировавшие «порядку», вызывают у него отвращение. Писатель сочувствует восставшим и потерпевшим поражение республиканцам.
Среди этих романов выделяется несколько принципиально значимых, ключевых. За «Карьерой Ругонов» следует роман «Добыча». Название, вынесенное в заголовок, — это охотничий термин, который буквально означает: внутренности убитого животного, предназначенные на съедение собакам.
R центре романа — судьба сына Пьера Ругона Аристида (по прозвпшу Саккар). «Восхождение» героя начинается с того, что за приличное вознаграждение он соглашается жениться на богатой наследнице Рене Беро,чтобы прикрыть «позор» — беременность героини. Полученные деньги позволяют Аристиду погрузиться в омут спекулятивных махинаций.
Мопассан так отозвался об этом романе: «Первый орудийный выстрел, за которым последовал страшный взрыв, вызванный романом "Западня"».
«Чрево Парижа»: ромаи-натюрморт. Третий роман серии поразил читателей художественной нетрадиционностью, яркими описаниями главного парижскою рынка. Как собор Парижской Богоматери у Гюго, рынок у Золя — ключевой образ романа, живой организм. Это символ мещанства, бездуховно)! плоти, культа пищеварения. На рынке плетутся интриги, рождаются сплетни, кипит свара. Там «всему есть сбыт и все продается». Рынок позволяет »набивать брюхо, пухнущее на солнце», у него своя жизнь, сытая и крикливая.
В центре произведения — семья колбасника Кеню, одного из поставщиков рынка. Его жена, Лиза Кеню, дочь Маккаров, пышная красавица, по-своему добрая женщина, но мещанка до мозга костей, безразличная ко всему, что Езе касается ее семьи. При этом она враждебно относится к тому, что хоть как-то угрожает ее сытому, бессобытийному существованию. Этот покой нарушает брат мужа, Флоран, участник баррикадных боев, бежавший с каторги и прибывший в Париж. В юности Флоран опекал младшего брата, помог ему выбиться в люди, стать поваром, Кешо считал Флорана погибшим. Появление брата встревожило опасливого Кеню, но он приглашает Флорана жить и столоваться у него, а позднее подыскивает ему работу на рынке. Здесь Флоран завязывает дружбу с Клодом Лантье (будущим главным героем романа «Творчество») и пытается увлечь его своими республиканскими идеями. В итоге Флоран вызывает к себе пристальное внимание, за ним следит полиция, нa него пишут доносы. В конце концов следует арест, суд и ссылка, откуда Флорану уже не выбраться. В семье Кеню восстанавливается покой. В финале романа, оглядывая рынок, этот триумф чревоугодия, художник Клод Лантье восклицает: «Какие, однако, негодяи все эти порядочные люди!»
Роман «Его превосходительство Эжен Ругон» отличается резкими сатирическими выпадами в адрес властей. Его главный герой — Эжен, другой сын Пьера Ругона, стремительно продвигается по служебной лестнице и доходит до министерского кресла. За это он щедро расплачивается, насыщай «жадные рты» людей, его «сотворивших», прикрывая «глупости и мошеннические проделки» клики, «стоящей» за его спиной. Эжену Ругону знаком лишь один метод — метод железного кулака. Он испытывает наслаждение от сознания того, что «внушает ужас и душит целый народ»,
«Западня»: роман о народе. Этот роман, ставший литературной сенсацией, освещал во многом новый материал — трагедию рабочей семьи.
В письме редактору одной из парижских газет Золя говорил: «Смотрите, как люди живут и вот, как они умирают». В ответ на удивленные вопросы тех, почему он, «писатель-демократ», «до некоторой степени социалист», обратился к подобной теме, Золя отвечал: «Я обнажил язвы, разъедающие высшие классы, и уж конечно, не стану скрывать язвы на теле народа». Это отвечало главному принципу его эстетики — ничего не приукрашивать, даже если речь идет о тех, кому он симпатизирует.
В центре романа — судьба простой женщины Жервезы, дочери Антуана Маккара, лентяя, болтуна, проходимца, «законсервированного в спирту».. Золя неслучайно называл свой роман драмой. Он акцентировал горькую долю своей героини, которая стала жертвой обстоятельств и среды.
Любовник Жсрвезы, Лантье, бросил ее с детьми, фактически ограбил, прихватив все, включая ломбардные квитанции, Оставшись одна, Жервеза, страдающая от рождения хромотой, вынуждена работать в прачечной, посреди пара и грязи, в атмосфере злобы и жестокости. Эта среда держит ее, как капкан. Между тем желания Жервезы скромны: «жить среди честных людей», «жить так, чтобы ее больше не били», «иметь работу», «постоянный кусок хлеба», «сною комнатку, стол, кровать, два стула не больше». После долгих колебаний Жервеза выходит замуж за кровельщика Купо, надеясь, что в се судьбе произойдет поворот в лучшую сторону.
«Жервеза — самый привлекательный, самый нежный образ из всех, какие я создал», — справедливо отмечает романист. Она — воплощенное самопожертвование.
Через три дня после родов Жервеза уже «ворочает утюгом, обливаясь потом в прачечной». Когда Куло падает с крыши, она, не колеблясь, отдает на его лечение деньги, скопленные на аренду прачечной. Вследствие несчастного случая Купо лишается возможности трудиться и вместе с приятелями не покидает кабака под названием «Западня». Алкоголизм порабощает его и ведет к деградации. Этот порок, как проявлепие дурной наследственности, губит и Жсрвезу, приводит к разрушению ее семьи и жалкой смерти героини.
«земля не принимала».
Новаторстно романа — в эстетическом освоении нового материала, которого прежде редко касалась литература, — это трудовая деятельность человека. В связи с этим в романе появляются новые персонажи: «герой в фуражке и героиня в полотняном чепце», ремесленники, работающие дома, прачки, гладильщицы, строительные рабочие, кузнецы, кровельщики. Запечатлены не только технологические подробности их работы, но и социальная психология персонажей, их отношение к своему труду. Пройдет несколько лет — и эта тема получит глубокое, новаторское воплощение в «Жерминале».
«Нана»: роман о «богине панели». «Нана» (I880) — один из самых известных романов писателя — связан с «Западней». Здесь Золя обратился к теме проституции, относившейся к числу запретных тем в литературе. Золя поднял это явление до емкого социального обобщения, установил психологическое сходство между миром продажной любви и жизнью «столпов общества».
Главная героиня романа, Анна Купо по прозвищу Нина, — дочь спившейся прачки Жервезы и кровельщика Купо. О ее детстве упоминалось в «Западне». Свою первую школу Нана проходит в женской цветочной мастерской, где знакомится с бытом товарок, слушает их рассказы о любовных приключениях. С 14 лет она становится содержанкой. Лишенная артистического таланта, малообразованная, примитивная, она привлекаег внимание мужчин великолепными сексуальными формами. Нала дебютирует в роли Венеры в пошловатой оперетке и оказывается в цен-трпе внимания великосветского Парижа.
«работу» и тем самым развивает в Нана склонность к праздности. Золя выделяет два фактора, влияющие на формирование личности: «результат наследственности» и «роковое влияние современной среды».
«Свора, преследующая суку, которая охвачена похотью и издевается над бегущими за ней псами».
Люди высшего общества конкурируют, бросая к ногам Нана не только деньги, но и честь, и доброе имя. Животная страсть как будто лишает ее поклонников разума. Скупец Фукармон подписывает все ее векселя. Финансист Штейнер не считает денег, домогаясь ее любви, Вандевр спускает ради Нана остатки состояния. Филипп Югон тратит на нее свое скромное жалование; Ла Фалуаэ, получив наследство, растрачивает его на героиню. Среди поклонников Нана, возможно, самая колоритная фигура — граф Мюффа. Аристократ, католик, приверженный кастовым предрассудкам, соединенным с пуританскими представлениями в интимных вопросах (за что подвергается насмешкам в великосветской среде). Мюффа, будучи уже в солидном возрасте, тоже теряет голову. Oн безумно ревнует Нана, тратит на нее огромные средства, вводит ее в свой дом, посвяшаст в семейные дела. Деньги и богатства, текущие ей в руки, Нана бездумно тратит или просто теряет. Золя уподобляет Нана «золотой мухе», сеющей заразу и разрушение. В финале Нння, «владычица мужского племени, поверженного к ее ногам», заразившись черной оспой, умирает в дорогой гостинице. Ее некогда обольстительное тело теперь представляет собой «что-то серое, бесформенное, длинное», а на месте лица — «мертвенно-бледное пятно». Под окнами гостиницы, где умирает героиня, гудит толпа патриотов, раздаются крики: «На Берлин! На Берлин!» Пройдет немного времени и эпоха Второй империи закончится позорной капитуляцией под Седаном. Смерть Нана символизирует крах Второй империи.
Завершение эпопеи: «Жерминаль», «» и другие романы
«Шахтерский» роман. «Жерминаль» не только один из ключевых романов эпопеи, он имеет мировое значение. Концепцию книги Золя сформировал в процессе основательной подготовительной работы: «Роман этот — о восстании наемных рабочих, Общество получило толчок, от которого оно трещит, — словом, борьба труда и капитала. В этом все значение книги, она предсказывает, по моему замыслу, будущее, выдвигает вопрос, который станет наиболее важным в XX веке». И в этом Золя был прав: социальные конфликты, выливающиеся порой в революции и войны, вместе с научно-техническим прогрессом привели в минувшем столетии к глубочайшим общественным преобразованиям.
Действие романа происходит в шахтерском поселке близ городкл Ворс на севере Франции. Сюда приходит механик Этьен Лантье, устраивается на работу в шахту и поселяется в семье старого забойшика Маэ. Созданный романистом групповой портрет семьи Маэ — художественно убедительное социальное и психологическое обобщение. Шахтеры не могут вырваться из тисков нужды. 1б-летняя Катрин работает в шахте откатчицей, ее брат Захария добывает уголь, лежа в узком душном стволе. Жена Маэ и его младшие дети вынуждены идти за подаянием в усадьбу помещиков Грегуаров, хозяев шахты. Иногда хозяева бросают шахтерам жалкие подачки, одновременно безжалостно штрафуя их за «несоблюдение техники безопасности». Чтобы смягчить лавочника Мсегра, требующего вернуть долг, Маэ обещает послать к нему Катрин. Нравы рабочих просты, подчас грубы: Маэ ласкает жену на глазах у детей, а артельшик Шаваль, подаривший Катрин ленту, овладевает ею за сараем. Это вызывает ревность Лантье, неравнодушного к девушке. Среди немногих радостей в семье Маэ — возможность прилюдно искупаться и бочке с теплой водой и облачиться в чистое белье.
Широкая экспозиция, воссоздающая труд и быт шахтеров, содержит объяснение последующих событий — прямого конфликта рабочих и хозяев. Живя и работая вместе с шахтерами, Этьен начинает размышлять над социальной несправедливостью: те, кто трудится, бедствуют, а паразитирующие рантье жируют. Этьен узнает от анархиста Суварина о Плюшаре, одном из вождей народного движения, стороннике реформистских методов. Постепенно Лантье приходит к убеждению в необходимости открытого выступления против хозяев, но его идеи не находят отклика в семье Маэ.
шахтерам ясно: единственный выход — забастовка. Шахтеры не выходят на работу. Их требования минимальны — всего пять дополниткльных су за вагонетку. Но и в этом им отказывают, и одновременно угрожают силой уволить тех, кого подозревают в подстрекательстве.
Во главе недовольных встает Этьен. Хозяева призывают на помощь полицию. Забастовка, однако, охпватывает все новые шахты, Происходит прямое столкнoвение шахтеров и солдат. Убиты Маэ, озлобившаяся старуха Горелая, маленькие воры Лидия и Бебер, веселая и распутная горнячка Мукетта. Гибнет старый шахтер но прозвищу Бессмертный.
Рабочие разобщены, действуют стихийно. Забастовка подавлена. Но Золя дает понять: борьба не проиграна: «... это был только первый толчок прогнившему обществу... потом последуют новые, все новые толчки, пока старое расшатанное здание не рухнет и не провалится в бездну, как шахта Воре».
Этьен винит себя в гибели близких людей. Он хочет уйти из поселка, и все же утром, повинуясь чувству любви, спускается в шахту, зная, что там Катрин. В этот день происходит обвал, в шахту врывается поток воды. Среди тех, кто остались на дне шахты — Шаваль, Катрин и Этьен. После очередной стычки с Шавалем Этьен убивает своего давнего удачливого соперника. Ему и Катрин удается выдолбить убежище в стене, где они пробыли трое суток. Там и происходит первое и единственное сближение героя с Катрин, Когдя спасатели поднимают их на поверхность, Катрин мертва.
Простившись с вдовой Маэ, потерявшей мужа и дочь, Этьен уходит, из поселка. Он видит, как в шахтах, еще недавно бедствовавших, возобновляется работа.
«Жерминаль»— это один из весенних месяцев по календарю, принятому во время Великой французской революции.
Романист дает понять: в жизни, как и в природе, неизбежны ростки нового. «И снова, снова, все яснее и отчетливее, словно приближаясь к верху, раздавались удары рабочей кирки... Там росли люди, грозная рать, медленно всходившая на бороздах нивы, согревая для жатвы будущего века».
«Творчество»: роман о художниках. В эпопее «Ругон-Маккары» Золя художественно осваивал разные пласты жизни, сферы профессиональной деятельности человека. Не мог он пройти и мимо того, что было ему особенно близко, — мира художников, живописцев. Золя исследовал психологию творческой личности, соотношение искусства и реальной жизни.
Свой новый роман Золя так и назвал — «Творчество». В основу книги положены факты и события конца 1860-х гадов, когда Золя, молодой журналист, стал на защиту хуложников-импрессионистов, со многими из которых его слизывала личная дружба. Эти художники-новаторы выступали против традиций «бескрылого» академизма, против ремесленничества в искусстве, за что подвергались резким напалкам консервативно настроенной критики.
В центре романа — художник Клод Лантье, блестяще одаренный, жаждущий обновить искусство. Классическое художественное образование его не удовлетворяет: он хочет живописать реальную жизнь, Париж. городские пейзажи, простых людей. рядом с ним его друг, писатель Пьер Сандоз и группа молодых живописцев и скульпторов, желающих видеть Клода главой новой "школы пленэра". Все они ведут богемный образ жизни. На их фоне Клод выделяется талантом и целеустремленностью.
Творческие искания Клода связаны с его взаимоотношениями с молодой красавицей Кристиной, его возлюбленной, а позднее женой и натурщицей. Клод создаст картину, которую потом выставляет в Салоне Отверженных где дсмострируются работы слишком смелые для официального Салона. Но импрессионистическое полотно Клода вызывает насмешки пошлой буржуазной публики. Затем Клод продолжает работу над картиной, но Салон снова отвергает её. Стремясь к совершенству, художник чувствует, что творческий процесс превращается для него в пытку.
ее как женщину. Все его эмоции и чувства принадлежат не Кристине, а той, другой, что рождается под его кистью. Умирает его 12-летний сын Жак.
Клод пишет "Мертвого ребенка", и картина, наконец, выставляется в Салоне, но, помещенная в неудачном месте, производит жалкое впечатление. Приятели Клода более или менее удачно устроились в жизни. Клода же с его бескомпромиссной жаждой совершенства считают едва ли не сумасшедшим.
очнувшись от угара любви, художник кончает с собой возле неудавшейся картины, чувствуя, что живой женщине не под силу отвлечь его от зова фантасмагорической Обнаженной.
По дороге на кладбище Пьер Сандоз вспоминает о Клоде как о мужественном человеке Сандоз озвучивает идеи Золя о здоровом искусстве: «Понадобится одно, может быть, два поколения, пока не научатся писать картины и книги, опираясь на логику, так, чтобы из них вставала высокая и неприкрашенная правда действительности... Только сама жизнь, только природа может быть настоящей основой творчества...» Показателен финальный эпизод романа. Художники, только что похоронившие товарища, признавшие собственную беспомощность в искусстве, торопятся домой, чтобы работать.
Роман, несущий приметы времени, ставит вечные проблемы искусства. Золя великолепно иллюстрирует понятие «муки творчества».
«Разгром»: роман о войне. В этом романе Золя пишет о бесславном финале Второй империи. Романист охарактеризовал выбранную тему: «Это не только война, это — крушение династии, это — крах целой эпохи». Золя постепенно подводил читателя к такому выводу в произведениях, предшествовавших «Разгрому».
«Разгроме» седанскую катастрофу, Золя выступает и как художник-баталист, психолог, и как военный историк. В центре романа — массовый герой — Шалонская армия, движущаяся к Седану навстречу гибели. Ее маршрут и операции показаны с документальной точностью. В действиях военных царят неразбериха, трусость и прямое предательство. Уже колониальные войины в Африке, о которых писал Мопассан в романе «Милый друг», обнажили пороки французской армии.
В изображении войны Золя уходит от ложной героики, ура-патриотизма, романтических клише. Он стремился показать, что в разгроме повинны «верхи», «система».
Главный антигерой — император Наполеон III, претендовавший на роль наследника своего великого дяди. В романе он — фигура жалкая и обреченная. Страдающий дизентерией, с желтым лицом землистого цвета, производящим тягостное впечатление на окружающих, он движется во главе колонн в сопровождении клики приближенных, «паркетных» генералов, адъютантов, многочисленной обслуги. Вместе с ним бездарные военачальники, карьеристы, в минуту опасности заботящиеся лишь о собственной шкуре. Именно они затягивают Шалонскую армию в «мешок», который готовят для нее пруссаки. Под дулами вражеских орудий окруженная армия сдается на милость победителя. Император, подписывающий акт о капитуляции, являет жалкое зрелище. Преступно захвативший власть Наполеон III с позором покидает историческую сцену,
«Разгром» — роман многоплановый. В нем показаны частный 5ыт, батальные сцены, панорама общества, отношение разных лиц и социальных групп к войне. Золя выводит и предателей, и шкурников, и подлинных героев. Среди отрицательных персонажей фабрикант Делагерш — трус и предатель, готовый идти на выгодную сделку с врагами Франции; старый крестьянин Фушар, наживающийся на бедствиях своих соотечественников.
Но война, ставшая для французов национальным унижением, рождает также подлинных смельчаков, патриотов. Героически погибает в бою лейтенант Роша, пытающийся спасти знамя полка от пруссаков; Вейс, скромный бухгалтер, защищавший свой дом в Базейле и расстрелянный баварцами на глазах у его жены; артиллерист Оноре встречает смерть на лафете своего орудия.
«отлитых по подписке», пока Жюль Фавр не подписал акт о капитуляции. Это было неожиданностью для «остолбеневших от правды» парижан, готовых продолжать борьбу.
Заключительные страницы романа посвящены Парижской Коммуне. Золя осуждал кровавый террор Тьера, но и не одобрял мероприятий Коммуны. В дни ее разгрома происходит случайная встреча двух главных героев романа. Один из них, Жан Маккар, капрал, человек скромный и смелый. Другой — интеллигент Морис, через призму восприятия которого показаны многие события в романе. Человек мятущийся, он попадает на баррикады коммунаров случайно и нелепо погибает от штыка своего названого брата Жана Маккара. Жан видит а царящем вокруг хаосе «бесконечный мрак, небытие, словно весь охваченный огнем Париж». Но заканчивается роман нотой надежды: Жан, потерявший Мориса, расставшийся с любимой женщиной, собирается «заново построить всю Францию», восстановить ее из обломков.
Серию «Ругон-Маккары» завершил, однако, не «Разгром», а роман «Доктор Паскаль» (1893), произведение иной, лирической, тональности, в котором угадываются автобиографические мотивы, отзвуки поздней любви уже немолодого Золя к Жанне Розеро.
«Три города»: новый творческий этап
В 1890-е годы Золя создает цикл «Три города», в который включает романы «Лурд» (1894), «Рим» (1896), «Париж» (1898). Части этой трилогии, как и романы эпопеи «Ругон-Маккары», внутренне связаны между собой.
серьезные врачи, и разного рода шарлатаны, и дельцы-«целители», облаченные в рясы. Увиденное в Лурде представлялось Золя крайне актуальным: там сталкивались наука и суеверие, знание и мистика.
Протагонист, священник Пьер Фроман, отправляется в Лурд, сопровождая Марию де Герсен, подругу детства. Мари действительно выздоравливает, но это не «чудо», а результат правильного лечения. Лурд же, «город чудес», превращается «святыми отцами» в коммерческое предприятие по выжиманию средств у отчаявшихся людей. Увиденные в Лурде лицемерие и алчность церковников подрывают религиозные убеждения Фромана. Он видит спасение в новой религии, жизнеутверждающей, дающей надежду здесь на земле, а не в горнем мире. Но каким должно быть новое верование, Пьер не может себе представить. Ему трудно сформулировать новые догмы, но он точно знает одно: он будет заниматься делами милосердия, опекать веру других, ибо не в силах лишить страждущих надежды.
Тема второй книги «Рим» — поездка Пьера Фромана в «вечный город». Среди римского духовенства Фроман видит и людей честных, и интриганов, и карьеристов, обычно близких к папскому престолу. Во время аудиенции у верховного первосвященника Фроман убеждается, что приверженный к догматическому католицизму папа не одобряет его новаций. В финале романа — герой на распутье. Он утратил веру, но он не видит другой силы, которая помогла бы восторжествовать на земле справедливости.
В заключительном романе трилогии «Париж» герой возвращается в столицу Франции. Под влиянием анархических идей брата Гильома и любви к чистой и искренней Марии, он снимает сутану и находит себя в семейной жизни.
«Париж» — единственный роман Золя, в котором он описывает современные события. В романе — множество действующих Лиц: финансовые тузы, политики-аферисты, состоятельные буржуа, сторонники популярных политических и философских учений Прудона, Фурье, анархизма Конта, утопического и реформистского социализма. В итоге Пьер Фроман приходит к убеждению, что христианство мешает человечеству обрести справедливость, и считает итогом исканий человечества научную религию. Опираясь на научно-технический прогресс, непрестанно трудясь и удовлетворяя свои желания, люди постепенно приблизятся к счастью, к земному раю. В этих мечтах героя выражена точка зрения автора.
«Я обвиняю». Последнее десятилетие жизни Золя было ознаменовано драматическими событиями. Художник, который уклонялся от политики, совершил мужественный гражданский поступок.
В 1894 г. французский военный суд обвинил еврея, капитана генштаба Дрейфуса в том, что он якобы шпионил в пользу Германии. Дрейфус был приговорен к пожизненной каторге. К Золя, который пользовался высоким нравственным авторитетом, обратились его друзья-юристы и ознакомили его с документами, относившимися к делу Дрейфуса. Изучив эти материалы, Золя пришел к твердому убеждению, что процесс был сфабрикован в угоду реакционным кругам, что оклеветан невинный человек. На самом деле предателем оказался Эстергази, аристократ, которого оправдал суд, похожий на фарс. И Золя не стал молчать. Речь шла не о судьбе романа, книги, теоретического тезиса, а об участи человека. 13 января 1898 г. в газете «Орор» появилось знаменитое открытое письмо Золя президенту Феликсу Фору. Фраза, вынесенная в заголовок письма: «Я обвиняю!» — стала с той поры крылатой. В этом письме Золя указывает президенту на «зловредную шайку подлинных преступников», высших военных чинон, занимавшихся фальсификацией.
Выступление Золя было подобно разорвавшейся бомбе. Оно вызвало огромный общественный резонанс и раскололо Францию на два лагеря: антидрейфусаров и дрейфусаров. К первому принадлежали реакционно настроенные военные, антисемиты, ура-патриоты. Ко второму — демократы, либералы, честные граждане, знаменем которых стал Золя. Его поддержали лучшие писатели Франции (А. Франс, Р. Роллан).
С этого момента жизнь знаменитого писателя, внешне размеренная и благополучная, круто переменилась. Золя стал объектом яростных нападок; реакционные военные привлекли его к суду по обвинению в оскорблении высшей власти. Его приговорили к штрафу и году тюрьмы. Кассационный суд отменил приговор, однако военный трибунал подтвердил прежнее решение. По настоянию друзей Золя, едва успев собрать вещи в дорожный чемоданчик, срочно уехал в Англию. На родине его лишили ордена Почетного легиона. В начале 1899 г. кассационный суд принял решение о пересмотре дела Золя. Писатель получил возможность вернуться на родину. Наконец, президент вынес вердикт о помиловании Дрейфуса, но борьба за его реабилитацию продолжалась. Дело Дрейфуса получило отзвук в литературе: в романах А. Фраса «Современная история» и «Остров пингвинов».
«Нового времени», из-за того, что тот был солидарен с противниками Золя. По словам Чехова, от выступления Золя «словно свежим ветром повеяло», оно показало многим, что «есть на свете справедливость». Золя «засиял перед французами в своем настоящем блеске».
Поздние романы: в мире утопии. Участие в деле Дрейфуса отразилось в художественных исканиях Золя. На переломе столетий он, как и многие его современники, задумывался о той, что принесет XX век.
В это время Золя активно интересуется социалистическими идеями, которые стали популярны во Франции благодаря, деятельности Ж. Жореса, П. Лафарга, Ж. Геда и др. Писателя привлекает социализм в его реформистеко-эволюционнам варианте — как исключающая насилие мирная программа, которая обеспечит достижение социальной гармонии и благосостояния в обществе.
Постепенно у него сложился замысел романного цикла, своеобразной тетралогии, которую Золя назвал «Четвероевангелие». Он связывал этот цикл с циклом «Три города»: его героями становятся дети Пьера Фромана. Имена героев указывают на четырех евангелистов: Матье Фроман (Матфей) — в романе «Плодовитость», Люк (Лука) — в романе «Труд», Марк — в романе «Истина» И Жан (Иоанн) — в романе «Справедливость».
«Плодовитость» (1899) (Золя назвал его романом-трактатом, романом-проповедью) автор отозвался на острую для франции демографическую проблему — падение рождаемости. Главный герой Матье в спорах со своими оппонентами пропагандировал «религию плодородия», явно выражая воззрения автора. Он доказывал, что предназначение человека на земле — участие в процессе обновления, создание крепкой многодетной семьи как опоры общества.
В романе «Труд» (1900) Золя предлагает реализацию идей Фурье. Он описывает, как городок Боклер, где рабочие надрываются на металлургическом заводе «Бездна», становится благодаря Люку Фроману образцовым, процветающим городом, жители которого забыли о наемном труде, классовой ненависти и несчастной любви,
Роман «Истина» (J902) — непосредственный отклик на дело Дрейфуса. Четвертый роман серии Золя не успел написать.
В тетралогии Золя, однако, не смог достичь художественного уровня «Ругон-Маккаров», так как, оторвавшись от столь привычной для него почвы реальных фактов, он перенесся в сферу умозрительных конструкций.
Смерть и бессмертие: «этап в сознании человечества» кабинете; смерть наступила из-за отравления угарным газом. Не исключено, что это могло быть делом рук его политических противников, антидрейфусаров.
В своей надгробной речи А. Франс говорил, что «сила творчества» сочеталась у Золя с «величием действия». Он отметил демократизм Золя, его «могучую доброту», «суровую жалость», великое трудолюбие и неподкупную честность.
Его романы Франс уподоблял зданиям, которые «поражают величественностью своих очертаний, ими любуются, им удивляются». «Страсть к истине» Золя привела его к борьбе за справедливость. Франс не преувеличивал, когда называл Золя «этапом в сознании человечества».
Поэтика Золя: «указать роману новый путь»
Как и всякий великий мастер, Золя имел свою стилевую палитру, систему излюбленных приемов и средств, которые определялись основными положениями его эстетики. Поль Лафарг писал о стремлении писателя «указать роману новый путь, включить в него описания и анализ современных организмов-гигантов и их влияния на характер и участь людей».
Флобера, Ж. Санд и В. Гюго, Ч. Диккенса и У. Теккерея, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского и И. С. Тургенева. Биограф писателя Арман Лану сравнивает его романы с архитектурой античного Рима и называет его «поэтом-зодчим».
Документализм. «поэта-зодчего» превращался н социальное полотно. Написанию произведения предшествовали основательная подготовительная работа, сбор документального материала, фактов, интервью, наблюдения и т. д. Например, создавая «Жерминаль», роман о шахтерах, Золя побывал в поселках горняков, где спускался в забои, делал зарисовки того, как работают отбойные молотки, извлекается порода, движутся вагонетки в стволах шахт и т. д. Подобно автору «Человеческой комедии». Золя «населил» свои романы огромным количеством персонажей, принадлежащих к разным классам и сферам общества.
Фокусом внимания Золя был не увлекательный сюжет, а воспроизведение характеров, типов, социума. «Интерес уже не сосредоточен более на занимательности фабулы, — комментировал Золя, — наоборот, чем она банальнее, тем она типичнее». Повествование членилось на отдельные сцены, «кадры», сцепленные между собой общим замыслом. Золя было свойственно «кинематографическое» видение жизни. Не случайно, что романы Золя активно использовались для переработки в сценарии и успешно экранизировались.
Свою концепцию человека Золя строит в соответствии с доктриной натурализма, в связи с чем часто акцентирует биологическое начало. Таков машинист Жак Лантье, герой романа «Человек-зверь», сын Жервезы из «Западни», отягощенный грузом наследственности. Такова и Нана — воплощение плоти и чувственности.
«Радости жизни», Анжелика в «Мечте»).
Массовые сцены и «вещный» мир. Одна из характерных черт произведений Золя — наличие в них массовых сцен, фиксирующих поведение толпы. Таких сцен немало в романе «Разгром». В романе «Дамское счастье» показаны толпы женщин, снующих в универсальном магазине, при этом сами вещи и задрапированные манекены словно оживают: «Остановившиеся женщины давили друг на друга перед окнами, толпа грубела от жадного желания. И материи оживали под этой страстью улицы...»
Замечателен Золя и в своих описаниях «вещного мира». Такова незабываемая картина парижского рынка в «Чреве Парижа», сочностью красок напоминающая натюрморт фламандских живописцев. Но этот натюрморт не статичен: рынок живет, как большой организм.
Стиль Золя. «Жерминале» шахты сравниваются с хищниками, зверями, переваривающими человеческую плоть.
Золя — мастер жанровых зарисовок. В «Чреве Парижа» показан быт мясной лавки семейства Кеню, воспроизводится процесс изготовлекмя кровяной колбасы. О продавщице Элизе Кеню, толстушке, излучающей здоровье, говорится, что ее «нарукавники служили продолжением белизны блюд», а на ее «пухлой шее и розовых шеках повторялись нежные тона окороков и прозрачная бледность сала».
В стиле Золя присутствуют и импрессионистические краски, например в описании вечерних парижских улиц.
Золя был художником-новатором, обладавшим незаурядной изобразительной силой. В его стиле «аккумулировались» бытописательство, психологический анализ, натурализм, импрессионизм, документальное начало.
Среди множества афористических мыслей, рассеянных в книгах Золя, одна очень точно объясняет характер писателя. «Доброта подобна большой реке, из которой все сердца утоляют жажду», — говорил он. Задаваясь вопросом, к какой литературной школе принадлежал Золя, можно было бы ответить словами Фолкнера: к «школе гуманизма».
«Русский Золя». Золя был популярен в разных странах Европы, но в России он нашел вторую родину. Огромную роль, как уже говорилось выше, сыграла здесь встреча с Тургеневым (1S72), высоко ценившим своего французского современника. Благодаря рекомендации Тургенева Золя печатал в русском журнале «Вестник Европы» свои работы о натурализме. Начиная с 1872 г. все вновь выходящие романы Золя появляются в русских переводах. Все они вызывают огромный читательский интерес и неизменно серьезную оценку критики. Своим пафосом правдоискателя и гуманиста Золя был близок русской литературной традиции. Знаменательны слова Треплева в чеховской «Чайке»: «Мило, талантливо, но... после Толстого или Золя не хочется читать Тригорина».
Золя, в свою очередь, высоко ценил русскую литературу. Опыт Толстого, творца «Войны и мира», учитывался Золя, когда он создавал свои реалистичные батальные сцены, показывал психологию людей в боевой обстановке в романе «Разгром». О Тургеневе Золи отзывался как о «гениальном», «бессмертном», «родоначальнике современной русской литературы». «Я полюбил его, как надлежит любить те умы, где национальное творчество является вкладом в сокровищницу всего человечества», — писал Золя.
Золя и XX век: «тень впереди». Своей деятельностью Золя словно пробил «большую брешь» в новое столетие. Он оказался одним из наиболее современных литераторов своей эпохи. В творчестве многих писателей Запада прослеживается влияние стиля Золя. В США это Ф. Норрис, Т. Драйзер, Э. Синклер, Дж. Фаррел; в Англии — Дж. Гиссинг; в Германии — Г. Манн и Г. Гауптман и др. Среди русских «золяистов» известен П. Д. Боборыкин.
«Надо ставить эту великую тень не позади нас, но перед собой... повернуть ее не к XIX веку, а к будущим векам, вечно навстречу юности». Эти слова были сказаны, когда над Европой уже нависла зловещая тень нацизма, когда прозвучал горьковский призыв: «С кем вы, мастера культуры?» По-своему традицию Золя продолжили великие люди, поднявшие свой голос против атомной смерти, тоталитаризма, в защиту прав человека (А. Эйнштейн, Б. Рассел, А. Сахаров и др.). Где-то за ними маячит «великая тень» Золя.
Литература
Художественные тексты
Золя Э. Собрание сочинении : в 26 т. / Э-Золя. — М., 1960—1967, Критика. Учебные пособия
«Ругон-Маккары». Художественное и идейно-философское единство / М. М. Владимирова. — Саратов, 1984.
«Ругон-Маккары» и проблемы реалистического искусства XIX в. во Франции / Е, П. Кучборская. — М., 1973.
Лану А, Здравствуйте, Эмиль Золя! / А. Лану. — М., 1966.
Пузиков А. И. Жизнь Золя // Портреты французских писателей. Жизнь Золя / А. И. Пузиков. — М., 1981.
Эмиль Золя : библиогр. указ. — М-, 1974.