Жан Фрестье
Большое несчастье быть не в ладу с собой. Весьма распространенное несчастье, вдохновившее Арагона на известное стихотворение: «Скажите эти слова: О, жизнь моя — и удержите слезы...» Откуда следует добрый совет радоваться жизни и не задавать слишком много вопросов. Впрочем, это зависит от характера.
Некоторые люди, в частности некоторые женщины, не могут себе помешать стать в какие-то моменты зрителями собственной жизни и подводить ее итоги: «Что я сделал за свою жизнь?» Увы! Итог всеща неудовлетворителен. Наше представление о себе всегда превосходит то, что мы есть на самом деле. Мы плохо воспользовались шансами, которые нам дала жизнь. Мы плохо узнаем себя в образе, который рисуют наши воспоминания, а если узнаем, то у нас возникает единственное желание — броситься в окно. Именно это происходит с героем романа Жана Фрестье «Близко море» (1976). Он действительно выбрасывается из окна.
Боюсь, однако, что, предлагая вам такое резюме книги, я не пробуждаю у вас желания с ней познакомиться. Не будем забывать, что самые прекрасные романы в мире — это книги, полные отчаяния. Следует уточнить: их авторы нашли в себе силы их написать. Томас Манн уверял, что самые черные романы, если они удачно написаны, свидетельствуют в пользу жизни. Жизнь героя Фрестье могла бы показаться завидной не одному читателю. С ранней молодости он очень нравился женщинам, у него выработалась привычка к роскоши, которую он всегда мог удовлетворить. Предназначив себя для военной карьеры, он сумел проявить себя в период Сопротивления, обнаружив большую силу воли. Попав в плен в Германии, он бежал. Как участника Сопротивления, его пытали, но он сумел промолчать. Живя с больной женой, ставшей алкоголичкой, чтобы забыть о своем недуге, он преданно заботился о ней до самого конца. Откуда же это отвращение к самому себе?
своих утраченных иллюзий. Но каких именно иллюзий?
Я уже упомянул, что у него была бурная любовная жизнь, но когда страсти утихли, он стал чувствителен к утраченному времени и к тому, как он исковеркал судьбы некоторых своих женщин. Не должен ли он испытывать ответственность за распутство дочери своей первой любовницы? Не должен ли он отвечать за самоубийство провинциалочки, которая в один прекрасный день устала его ждать? А если он тоже был обманут, так не заслужил ли он этот обман?
Воспоминания ли делают Поля несчастным? Его последняя любовница говорит ему, не особенно сердясь: «Я думаю, можно забыть весь мир, ты знаешь. Кроме себя. Никогда не забываешь себя со всеми своими угрызениями совести, которые не в состоянии воскресить никого и ничего».
Фрестье часто сравнивали с Чеховым за его решительный стиль, за нежность без заблуждений. Часто вспоминают о том, что он был врачом, и это объясняет четкость сделанных им описаний человеческих невзгод. Но эта книга позволяет увидеть его ностальгию о детстве, проведенном на берегу моря. На многих страницах этой книги слышен шум океана и отголоски первой любви.
«Близко море» — роман исключительно удачный. Но я ему предпочитаю новеллы, собранные под названием «Восточные холмы» (1967). За одним исключением, все они могли бы быть рассмотрены как разные главы автобиографического романа. Один и тот же персонаж присутствует почти во всех новеллах: это врач, которого на первых страницах мы видим как офицера медицинской службы, мобилизованного в Бар-ле-Дюке во время странной войны.
«Римских холмах», в эпизоде итальянской кампании. Опять же его, но уже в гражданском, мы видим практикующим врачом в Париже. «Ремесло, как любое другое»,— гласит название еще одной его новеллы.
— писатель, который ни на кого не похож. Простота, однако, его правило. Он рассказывает истории часто очень банальные. Но интонации его голоса уникальны. Он принадлежит к той немногочисленной группе писателей, о которых думаешь, как о друзьях. Если ты не преподаватель литературы, что ты ищешь в литературном произведении, кроме дружеского участия?
«Капитанский мостик» и в книге «Близко море», о которой мы только что говорили. Я думаю, что когда его перо скользит по воле вдохновения, он мне симпатичнее всего. Новелла «Незнакомка» кажется полностью вымышленной, она загадывает загадку, которая после многих перипетий находит иронический ответ. В некоторых рассказах кажется, что Фрестье довольствуется вообще только мечтами и воспоминаниями. В его стиле, однако, нет ничего мечтательного. Он абсолютно четкий. Однако меч- тание-размышление, отправная точка рассказчика, становится настроением читателя по окончании чтения.
«Наследие ветра» (1979) откровенно развернуто как ав- тобиографический рассказ. Читая его, я узнал, что Жан Фрестье однажды доверился психоаналитику. Он хотел понять, что его заставило поддаться искушению алкоголя и морфина. Так он узнал, что его отец был ответствен за эти его шаги, хотя он не пил и еще меньше был пристрастен к морфию. Из восхищения своими родителями он занял иную позицию. Фрестье с удовольствием очерняет себя в этой истории. Комментарии, сопровождающие воспоминания, не всегда убедительны, но сами воспоминания великолепно намечены и содержат многочисленные незабываемые сцены.
Две последние книги Жана Фрестье тоже похожи на книги воспоминаний, это «Близкие» и «Алжирский антракт», появившиеся в 1982 г. Фрестье, жертва рака, оставил нас в 1983 г. Его жена, Кристиан Терле, опубликовала рассказ о его последних днях под названием «Пьер» (по паспорту Жан Фрестье был Пьером Терле). Это очень точное свидетельство о последних часах человеческой жизни и одновременно захватывающий гимн любви.