Глава двадцать первая
Глава двадцать вторая
Значит, все-таки случилось то, что можно было предвидеть, но нельзя было предотвратить. Фрида его бросила. А вдруг это не окончательно, может быть, дело обстоит не так скверно; Фриду надо было снова завоевать, на нее легко влияли посторонние..
Только что он хвалился перед Ольгой отношением Фриды к нему называл ее своей единственной опорой, — оказывается, опора эта не из самых крепких, не нужно было вмешательства высших сил, чтобы отнять Фриду у К., достаточно было этого довольно неаппетитного помощника, этого куска мяса, который порой казался безжизненным.
он порывает, поняв, что мужа своего она не бросит и собирается сохранять «треугольные» отношения. И та, и другая женщина после разрыва находят выход эмоциям в работе: «... Она, видно, сразу хотела погрузиться в работу, чтобы тебя забыть».
Францу Кафке не нужно было выдумывать сюжетных линий и любовных историй — слишком богат был его внутренний опыт переживаний такого рода.
«Замок» — вовсе не «лав стори». Правда, отношения с женщинами главного героя изобилуют подводными течениями, скалами и водоворотами, но проявляются они на страницах этого странного произведения всегда неожиданно для читательского внимания, занятого разгадкой очередного круговорота неприхотливых событий в романе. Собственно, и событий-то немного. Зато — множество их интерпретаций — большую часть романа как раз разговоры о событиях и занимают.
Все эти разговоры полны казуистики, намеков и подтекста, в одной фразе весьма часто встречаются просто-таки противоположные суждения, все они построены по пословице «Увяз коготок — и всей птичке пропасть». Да уж не хочет ли и на самом деле «пропасть» в Замке К., как это случается о иными его обитателями? Фрида уговаривает К. уехать, бежать из Деревни, но он даже мысли не допускает об этом. Его не смущают мелкие неудобства и неурядицы, зато мельчайшая деталь, замеченная им в «ограде» Замка, привлекает его. Считая женщин самым слабым местом в «обороне» Замка, К. стараться уловить в свои сети любую из них. Иезуитский девиз К. «цель оправдывает средство» не делает исключений ни для мужчин, ни для женщин. Но поставивший на карту и свою жизнь К. не смущается этим: детская наивность заменяет ему укоры совести, неопытность — отвагу, почти полное отсутствие прошлого — жажду будущего. Малейший ветерок с Замковой Горы раздувает его ноздри, любой спустившийся оттуда оставляет след, по которому К. готов мчать не хуже гончего пса. Только то, что вызвавший К. к себе секретарь Кламма Эрлангер спит, подвигло К. на разговор и уговоры Фриды:
... Вечно бегаю по делам, которые тебе не очень понятны и тебя раздражают, да еще сводят меня с людьми, тебе ненавистными, и при всей моей невиновности что-то от этой ненависти переходит и на меня. И в результате получается, что зло и довольно хитро использованы изъяны в наших с тобой отношениях. Все взаимоотношения имеют свои недостатки, а наши в особенности, мы ведь с тобой пришли каждый из своего, совсем непохожего мира, и, с тех пор как познакомились, жизнь каждого из нас пошла совсем другим путем, мы еще чувствуем себя неуверенно, слишком все это ново.
«Совсем непохожий мир» К. — это, конечно, мир самого Франца Кафки. До последнего года его жизни, когда он, наконец-то, повстречал Дору Димант, ни одна из встретившихся и, казалось бы, пошедших ему навстречу женщин, не собиралась отказываться от своего мира, зато старалась вовлечь в него своего избранника, не понимая, насколько неосновательны эти попытки и насколько они опасны для самого Кафки.