Кравченко Ирина
Астрид Линдгрен, - биография автора Карлсона и Пеппи Длинный чулок
Астрид Анна Эмилия Линдгрен (Astrid Lindgren), урождённая Эрикссон, 14 ноября 1907 — 28 января 2002 - шведская писательница, автор ряда всемирно известных книг для детей, в том числе «Карлсон, который живёт на крыше» и тетралогии про Пеппи Длинный чулок. На русском языке её книги стали известны и популярны благодаря переводу Лилианны Лунгиной.
«Я пишу, чтобы развлечь саму себя, то есть того ребенка, который все еще живет во мне».
В сентябре 1944 года шведское издательство «Рабен и Шегрен» подводило итоги объявленного им конкурса на лучшую книгу для подростков. Жюри, для которого рукописи оставались анонимными, присудило вторую премию повести «Бритт-Мари облегчает сердце». Много позднее одна из редакторов вспоминала сцену, случившуюся буквально в следующую минуту. Председатель жюри, он же владелец издательства, сказал: «Надеюсь, эту историю сочинил кто-то из маститых авторов». С этими словами он разорвал конверт, который скрывал имя победителя, прочитал: «Астрид Линдгрен» – и сначала замолчал, а потом воскликнул: «Неужели это какая-нибудь домохозяйка? Кто она?»
…Астрид Линдгрен не раз говорила, что все придуманные ею истории так или иначе связаны с воспоминаниями и впечатлениями ее детства. Оно прошло на хуторе Нэс вблизи городка Виммербю в шведской провинции Смоланд. Природа в тех краях поражает воображение: поросшие лесом холмы, средневековые развалины, вересковые пустоши, озера с растущими по берегам фиалками. Но крестьянский труд из-за глинистой и каменистой почвы оставался тяжелым. «До сих пор видится мне длинная стена из камней, сложенная руками моей бабушки, которая таскала их с поля», – вспоминала Астрид. Многие жители тех мест бросали свои хозяйства и уезжали в город, но семья Эрикссон продолжала работать на ферме.
Родители Астрид познакомились еще детьми. Самуэль Август Эрикссон впервые увидел Ханну, когда ему было тринадцать лет, а ей девять, и влюбился. Поженились они семнадцать лет спустя и на всю жизнь сохранили сильную привязанность друг к другу. Ради своего избранника Ханна оставила мечту стать учительницей и посвятила жизнь мужу, детям и большому домашнему хозяйству. В 1906 году у супругов родился первенец – Гуннар, а 14 ноября 1907 года на свет появилась дочь, которую назвали Астрид Анна Эмилия. Позже у Эрикссонов родились еще две дочери, Стина и Ингегерд.
Детство вспоминалось Астрид сказкой: она росла в атмосфере любви, ее окружали доброжелательные люди, прекрасная природа и старинные вещи, жившие на хуторе уже не один век. Богатое воображение девочки окружало ореолом волшебства все увиденное ею, будь то заброшенные крестьянами деревни или странники, скитающиеся по дорогам. «К примеру, в нашу усадьбу, – писала позднее Линдгрен, – частенько захаживали бродяги, просясь переночевать на скотном дворе или на сеновале. Мне, моим сестрам и брату мерещилось в этих незваных гостях что-то сказочное».
– их дарили ей раз в год, на Рождество, – она дорожила ими и читала с наслаждением. «Моей первой книжкой, – вспоминала Линдгрен, – был «Рождественский календарь Белоснежки на 1911 год». Все сказки из него я выучила наизусть до последнего слова. Потом я читала первое, что попадалось под руку, и не только Андерсена, Топелиуса и Лагерлеф. Не знала я тогда, что лишь написанное этими тремя останется в моей памяти навсегда».
Сочинять сама Астрид начала еще в школе, и за любовь к сочинительству получила прозвище «Сельма Лагерлеф из Виммербю». Сравнение с знаменитой шведской писательницей смущало девочку, которая скромно оценивала свой талант. И это несмотря на то, что все вокруг твердили ей: «Ты, верно, станешь писательницей, когда вырастешь».
По признанию Астрид, занятие это казалось ей настолько ответственным, что она решила: литература никогда не будет главным делом ее жизни. Тем более что характер у нее был живой и, казалось бы, для работы за письменным столом неподходящий. Вместе с подружкой Анн-Мари они постоянно проказничали и облазили в округе все высоты, которые оказались им доступны. «Однажды мы забрались на крышу нашего дома в Нэсе, – вспоминала Линдгрен. – Вдруг у Анн-Мари сильно закружилась голова, и она чуть не упала вниз. С тех пор она перестала лазить по крышам. Я же по-прежнему лазила по деревьям, крышам и даже отопительным трубам в спортивном зале нашей школы».
Начало переходного возраста Астрид вспоминает с горечью: «Я прекрасно помню это состояние ужаса, когда мы с подругой вышли на улицу и обнаружили, что уже не можем играть по-прежнему. Мы чувствовали себя такими глупыми и отныне несчастными! Нам было двенадцать или тринадцать лет. Детство кончилось».
В 1923 году Астрид Эрикссон получила аттестат об окончании школы. Из него следовало, что дисциплина «шведский язык» сдана на «отлично».
Свою грамотность и литературный дар Астрид применила сразу же, устроившись работать корректором в местную газету, куда писала также заметки о городских праздниках и торжественных церемониях.
Что касается «хорошей жены», то она не думала об этом, проводила все свободное время в веселой компании друзей, развлекаясь и танцуя вечерами под джазовую музыку. Астрид привлекало все авангардное, и, следуя веяниям времени, она решила изменить внешность и остричь свои длинные волосы. В Виммербю с его патриархальным укладом поступок ее произвел фурор: никто из тамошних молодых девушек не носил коротких причесок. «Я позвонила домой, – вспоминала Линдгрен, – и сказала отцу, что подстриглась. «Чтобы не смела возвращаться!» – услышала я в ответ. Когда я все-таки заявилась в таком виде на нашу ферму и молча уселась в кухне на стул, вокруг меня воцарилась тишина. Родственники молча смотрели на мою стриженую голову, никто не проронил ни слова».
Не помышляла Астрид о замужестве и потому, что, по ее собственным словам, считала себя некрасивой и была уверена – никто и никогда в нее не влюбится. Но когда Астрид было восемнадцать лет, родители с ужасом узнали, что их дочь беременна. Отцом будущего ребенка они считали студента из Стокгольма по имени Стиг Хеннингсон, но сама Астрид так никогда и не открыла настоящего имени своего возлюбленного.
«В глазах обывателей моя беременность была скандалом, – вспоминала Линдгрен много позднее в одном из интервью. – По правде говоря, меня это совсем не волновало. Я всегда была сильной, а в то время – особенно. И поступала так, как считала нужным. Мне было наплевать на дураков, не способных понять меня и принять моего малыша».
присылала семья, и Астрид вместе с другой девушкой снимала комнату, но на жизнь денег почти не оставалось. «Я одинока и бедна, – написала она как-то брату Гуннару, которого обожала. – Сейчас у меня в кармане лишь монетка в пять эре. Я боюсь наступающей зимы».
Сын Ларс появился на свет в декабре того же 1926 года в Копенгагене, там Астрид и оставила его, отдав на попечение «некой фру Стевенс», а сама вернулась в Стокгольм. Как только выдавалось свободное время, она мчалась в Данию навестить своего Лассе, по которому страшно тосковала.
В поисках заработка Астрид обошла несколько контор. Секретарь Королевского общества автомобилистов вспоминал, что «коротко стриженная девушка, одетая в легкое, не по сезону, пальтишко, робко спросила, есть ли для нее вакансия. Она готова была выполнять любую работу. Шеф был покорен по-детски открытой улыбкой девушки и, не раздумывая, произнес: «Вы приняты». Начальнику, Стуре Линдгрену, нравилась и прилежность новой секретарши, и она сама. А некоторое время спустя он предложил ей выйти за него замуж.
В 1931 году они поженились, и Астрид взяла фамилию мужа. Супруги стали жить в небольшой квартире Стуре, и у Астрид наконец-то появилась возможность забрать к себе Ларса. А в 1934 году у Линдгренов родилась дочь Карин.
Несмотря на то, что муж был старше Астрид на семнадцать лет, брак этот оказался на редкость счастливым. Стуре сделал блестящую карьеру и стал председателем Шведского объединения по продаже автомобилей. Семья переехала из двухкомнатной квартиры в большую, на улице Далагатан. Но главное – их теплые отношения друг с другом и с детьми. Лето проводили все вместе в Фурусунде, на берегу «бескрайнего синего моря».
«необычная»: «Она не могла чинно сидеть на скамейке в парке и смотреть, как я играю, а непременно начинала играть вместе со мной. И, подозреваю, получала от наших совместных забав не меньшее удовольствие, чем я».
«Когда у меня появились дети, я вновь смогла утолять свою страсть к шалостям, – признавалась Астрид Линдгрен. – О, как мы веселились! Мы отправлялись гулять в парк, где росло много прекрасных деревьев – то есть таких, на которые можно вскарабкиваться, – и начинали по ним лазить. А однажды мы с Ларсом катались на льду, и вдруг раздался громкий треск. Это разорвалось мое платье, снизу доверху. Лассе всю дорогу шел сзади меня и прикрывал мой тыл, чтобы прохожим не слишком была заметна дыра».
Линдгрен продолжала писать рассказы, так, для себя, а в 1933 году начала понемногу публиковать их в шведских газетах. В 1940 году она поступила на службу в Специальный секретный департамент по цензуре писем. Проверка корреспонденции, которой занималась Астрид, не требовала больших умственных усилий, к тому же график был гибким, поэтому оставалось много времени для творчества.
Талантливому человеку все в помощь, даже неприятности. В этой истине Астрид убедилась, когда в 1941 году семилетняя Карин заболела воспалением легких и пролежала в постели несколько месяцев. «Каждый вечер она просила меня о чем-нибудь рассказать ей, – вспоминала Линдгрен. – Однажды она говорит: «Расскажи про Пеппи Длинныйчулок». Имя это родилось у Карин в голове за секунду до того, как она произнесла его, и поскольку оно оказалось необычным, под стать ему я придумала необыкновенную девочку. Потом несколько лет подряд я рассказывала дочери о Пеппи, послушать эти мои истории собирались даже одноклассники Карин, но я и не думала писать книгу».
Однажды вечером, в марте 1944 года, Астрид Линдгрен отправилась навестить знакомого. На улице шел снег, было скользко, она упала и сломала ногу. Лежа в постели с загипсованной ногой и изнывая от безделья, она решила записать свои истории о Пеппи и подарить их дочери на день рождения. Сказка про одинокую и сильную девочку так понравилась родственникам и друзьям Астрид, что они уговорили ее отослать написанное в какое-нибудь издательство. Линдгрен перепечатала рукопись на машинке и отправила ее в «Бонньер», одно из крупнейших стокгольмских издательств.
«Надеюсь, вы не поднимете тревоги в ведомстве по охране детей». Рукопись ей действительно вернули, не решившись напечатать.
Но в том же году, в издательстве «Рабен и Шегрен», ее книга о Бритт-Мари заняла второе место на конкурсе книг для подростков. Удача окрылила Астрид, и она отдала в то же издательство свою «Пеппи», в этот раз – на соискание премии «Лучшая детская книга». Результат был ошеломляющим: первое место и неслыханный успех сначала в Швеции, а потом и во всем мире. «Значит, – говорила Линдгрен, – решающим для моего творчества был тот момент, когда я сидела у постели Карин и она придумала имя героини. И еще, когда я поскользнулась и сломала ногу. Обычно я говорю, что как писатель я «продукт природного каприза». Ведь не упади я тогда в гололедицу, наверняка никогда не начала бы писать».
Два года спустя после триумфального появления книги о Пеппи, Линдгрен пригласили работать в «Рабен и Шегрен» заведующей секцией детской литературы. Днем она работала в офисе, а утром писала.
Сочиняла Линдгрен легко, запоем, об этом, еще на заре ее писательской славы, рецензент одной шведской газеты сказал: «В час, когда она создает свои сказки, гений поэзии витает над ней».
Для работы Линдгрен требовалось только одно: чтобы на пару часов ее оставили в одиночестве.
«Со времени моего секретарства я отлично умею стенографировать, и это оказало мне неизмеримую помощь в моем писательском труде, – говорила Линдгрен. – Поэтому пишу я быстро, но затем снова и снова перерабатываю каждое предложение».
Герои ее книг переживали то же, что пережила она, и жили в Виммербю, Фурусунде и Стокгольме – там, где жила сама Линдгрен.
В 1952 году умер Стуре. Астрид никогда больше не вышла замуж и объясняла это тем, что ей вполне хватало общества ее детей, а потом и внуков.
Она по-прежнему жила в своей большой квартире на улице Далагатан напротив Васа-парка. Из окна гостиной был виден район Атлас, где на улице Вулканус провели первые годы совместной жизни Астрид и Стуре. Там, на крыше их прежнего дома, Линдгрен и поселила героя своей новой книги – толстяка и весельчака с пропеллером на спине. Во всяком случае, так сама писательница отвечала на вопрос о том, где живет Карлсон. Книга «Малыш и Карлсон, который живет на крыше», увидевшая свет в 1955 году, имела огромный успех во всем мире, и особенно в Советском Союзе. «Мужчина в полном расцвете сил» стал национальным героем, его цитировали и взрослые, и дети. Киностудия «Союзмультфильм» выпустила два мультипликационных фильма о Карлсоне, а в Московском театре сатиры в 1968 году по книге был поставлен спектакль, который с успехом идет до сих пор.
А своего самого любимого героя – Эмиля – писательница знала лично. Правда, уже не хулиганистым мальчишкой, а взрослым и весьма неплохим человеком, о чем написала в книге «Эмиль из Леннеберги»: «Глупые, глупые леннебержцы! Если бы они только знали, кем станет Эмиль, когда вырастет… Ведь Эмиль, когда вырос большим, стал ни много ни мало председателем сельской управы. А если ты не знаешь, кто такой председатель сельской управы, то могу тебе сказать, что это самый уважаемый человек в округе. И Эмиль этого добился. Вот так-то!»
– все отношение Линдгрен к детям, а она была хорошим психологом. Она отвергала принципы классического воспитания, в основе которого лежала мысль о том, что ребенок – существо несамостоятельное, и им надо жестко руководить, дабы из него выросло что-то приличное. Линдгрен отстаивала огромный мир детей, гораздо более сложный и глубокий, в ее понимании, чем мир взрослых.
«Не должны ли мы в наш век непрерывных войн задуматься, нет ли изъяна в нас самих, раз мы так часто прибегаем к насилию? – спрашивала Астрид в своей ответной речи после получения от немецких книгоиздателей Премии мира. – И начать бороться с жестокостью надо с основания нашей жизни. С воспитания детей на собственном примере».
В Швеции к мнению Линдгрен прислушивались, и она постоянно выступала в защиту слабых мира сего, в первую очередь – детей и животных. В 70-х годах она развернула борьбу против жестокого обращения с домашними животными, в результате которой в 1988 году был принят «Закон Линдгрен». Правда, писательница осталась недовольна мягкостью взысканий и расплывчатостью формулировок нового закона.
Сама она поступала решительнее, и однажды ей даже удалось изменить политическую ситуацию в стране. За долгие годы пребывания у власти социал-демократы, в чьей партии состояла и сама Линдгрен, потеряли связь с народом, отошли от своих первоначальных политических целей и, в основном, занимались сбором средств с налогоплательщиков. Астрид всегда исправно платила налоги, но в 1976 году, когда удержанный с ее доходов налог превысил сами доходы, ее терпение иссякло. Линдгрен написала сатирическую сказку «Помперипосса из Монисмании», которую опубликовала на первой странице стокгольмская газета «Экспрессен». В этой сказке для взрослых она, встав на позицию неискушенного ребенка (подобно Х. -К. Андерсену в «Новом платье короля»), высмеивала скрытые пороки общества: жадность, бюрократизм, взяточничество. Статья вызвала большой резонанс, и после горячих дебатов в парламенте налоговый закон был изменен. А когда в тот же год социал-демократы потерпели поражение на выборах, многие увидели в этом заслугу Линдгрен.
В 1972 году Астрид Линдгрен включили в число претендентов на Нобелевскую премию в области литературы. Но писательница так и не стала ее лауреатом. Линдгрен, со свойственным ей легким отношением ко всему, что касалось официального признания ее заслуг, не расстроилась.
«За лучшую детскую книгу», Шведская государственная премия по литературе, премия Сельмы Лагерлеф, присужденное в 1985 году звание «самого читаемого автора Швеции», наконец, «Медаль Ханса Кристиана Андерсена», которую называют «Нобелевской премией для детских писателей».
Но гораздо важнее официальных наград оказалось то, что, как говорила Линдгрен уже на десятом десятке, написать ей удалось решительно обо всем, о чем хотелось.
К тому же соотечественники и так считали ее национальной героиней, и в центре Стокгольма в ее честь был поставлен памятник. Многие ли мастера удостоились такого при жизни?
А в 1997 году, когда Линдгрен праздновала свое девяностолетие, писательницу объявили в Швеции человеком года. На что Линдгрен заметила: «Думаю, вы немного ошиблись, когда выбрали старуху, полуслепую, да еще почти выжившую из ума. В мире могут подумать, что настоящий швед такой и есть».
«А все-таки старость – дерьмовая штука», – сказала Линдгрен в одном из интервью 90-х годов. К тому времени большинство ее друзей покинули этот мир. Среди них была и ее лучшая подруга, Анн-Мари, та самая, с которой Астрид еще в детстве бегала по крышам. В 1986 году скончался сын Ларс. Линдгрен по-прежнему жила одна. Дважды в неделю навестить ее приезжала дочь, а в компании с многочисленными внуками и правнуками Астрид раз в год отправлялась за границу. Ее не останавливало даже то, что она уже плохо видела и слышала, и почти в девяносто лет Линдгрен вела активную общественную жизнь: отвечала на письма, приходившие ей со всего света, давала интервью, вручала премии, по-прежнему помогала материально всем, кто ее об этом просил.
– спокойно и размеренно, – Линдгрен в ужасе ответила: «Упаси меня Бог!»
Астрид Линдгрен умерла 28 января 2002 года, и проститься с ней приезжали люди со всего мира. Она была похоронена на кладбище Виммербю, вернувшись после смерти в свои родные места.
– милые и обаятельные безобразники, борющиеся с несправедливостью мира своими, детскими средствами. Не всегда честными, не всегда приятными для взрослых. Но близкими и понятными детям. В этом и заключен секрет всемирного успеха ее книг: герои Линдгрен не хорошие и не плохие, они – живые.
Автор: Кравченко Ирина
Источник: http: //www.sweetstyle.ru/style/main/raz/star/2009/736