О. Н. Редина
КРИТЕРИИ ЛИТЕРАТУРНОГО УСПЕХА: МОДЕЛЬ О. ХАКСЛИ
МОДЕЛИ УСПЕХА: развлекательность, популярность, массовость как явления культуры
Сборник материалов XI Ежегодной Международной конференции Российской ассоциации преподавателей английской литературы
http://www.russiandickens.com/sience/model/model_lit1.htm
его творчества. Период популярности сменился кризисом, из которого Хаксли выходит с новыми писательскими ориентирами. Морализаторский пафос, и прежде присутствовавший в его произведениях, становится доминирующим. Чреватый потерей популярности выбор пути морального пропагандиста был глубоко осознанным: миссию высвобождения от устаревшей системы ценностей, которую выполняли романы, новеллы, эссе 20-х гг., должна была сменить миссия служения философии вечности.
В размышлениях о встрече в ХХ веке огромной активности писателей и огромной, ненасытной пассивности читателей сфера пропагандистской (философской, религиозной, этической) литературы выделена особо. Хаксли на теоретическом уровне обобщает тот вопрос, который подвергался художественному осмыслению в романе Слепец в Газе (1936), - как убедить человека, чтобы он превозмог индивидуализм и руководствовался соображениями высшего порядка? Действенность влияния этической пропаганды писатель определяет несколькими критериями: условиями времени - внешними и внутренними, властью обстоятельств, склонностью людей к периодическим изменениям интеллектуальной и эмоциональной моды, способностью оправдывать, рационализировать желания, чувства, интересы, направлять в определенное русло уже существующий поток. Убежденный, что эффективность этической пропаганды в ее литературной ипостаси редко превышает один процент, Хаксли обращается к более тонкому инструменту - индивидуальному воздействию художественного произведения. В конструируемой модели успеха, которая не утратила своей актуальности и в наши дни, присутствуют критерии, близкие к тем, что обеспечивают эффективность этической пропаганды; к ним добавляется способность величавого позлащенного мира литературы служить психологическим заменителем наркотиков, потребность в котором достигла в ХХ в. предельной степени. Глубокое знание боваризма, управляющего авторскими установками и читательским восприятием литературы, особенно массовой, не лишает Хаксли веры в благотворное, хотя и совершенно непредсказуемое влияние писателей, которые могут явления жизни представить реальнее самой реальности. Вербальная вселенная остается для него опорой разума, способной предохранить надвигающийся крах в условиях, когда народы Запада, утратив интерес к древней литературе и мудрости, пытаются подпереть руины массивом информации.