На правах рукописи
Нурмухамедова Евгения Олимджановна
«Эволюция утопических взглядов английских писателей ХX века»
http://rudocs.exdat.com/docs/index-140102.html
– литература народов стран зарубежья
(литература народов Европы и Америки)
Автореферат диссертации
на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
2009
Работа выполнена на кафедре истории зарубежных литератур
Московского государственного областного университета
Научный руководитель – доктор филологических наук, профессор Солодовник Вера Ивановна
доктор филологических наук, профессор Черноземова Елена Николаевна
кандидат филологических наук Беляева Вера Евгеньевна
Ведущая организация: Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы
Защита состоится «12» марта 2009 г. в 15. 00 часов на заседании диссертационного совета Д. 212. 155. 01 по литературоведению при Московском государственном областном университете по адресу: 105005 г. Москва, ул. Фридриха Энгельса, д. 21а.
« » февраля 2009 г.
Ученый секретарь диссертационного совета Т. К. Батурова
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Будущее всегда притягивало человека. Во все времена человечество пыталось разглядеть, что ждет его за горизонтом: в ближней и дальней перспективе, предугадать, как изменится общественное устройство, образ жизни человека, его внутренние и внешние качества.
Особенно актуальной проблема будущего становится в наши дни, когда перед человечеством встает угроза демографической и экологической катастрофы, опасность деградации и духовного одичания человека и даже мрачная перспектива остаться без места своего обитания – самой планеты. Вошедшее в третье тысячелетие человечество продолжает искать ответы на вечные и, порой, безысходные вопросы о возможности счастья на Земле, создании справедливого общества. И даже если эти вопросы остаются без ответа, сами поиски, постановка вопросов помогают человеку лучше понять себя и свое место в мире. Приходит и осознание того, что человек непосредственно участвует в формировании своего будущего, которое неразрывно связано с прошлым и настоящим. Поэтому представляется очень важным проследить, как менялись взгляды и представления человечества о возможности построения счастья на земле, достижения равенства, справедливости, свободы и благосостояния.
Существует немалое количество научных и художественных произведений, которые воплощают в себе надежды и тревоги человечества: мечту о светлом будущем и предупреждение о грозящих бедах и катастрофах. Многие английские писатели, в том числе классические, так или иначе, пытались заглянуть в грядущее, высказывая свои мнения о возможности построения более справедливого общества, о будущем развитии страны, об изменениях, которые могут произойти с человеком и человеческой цивилизацией в целом. Мы попытались собрать и проанализировать эти взгляды в английской литературе ХХ века, опираясь на многовековой опыт развития утопической мысли Великобритании, понимая, что чем значительнее исторический отрезок, попадающий в поле нашего рассмотрения, тем полнее проявится картина не только представлений о будущем, но и тенденций развития общества, его культурных, экономических, религиозных устремлениях.
Не случайно наше обращение к эволюции взглядов писателей Великобритании, государства, где утопическая мысль являлась важной частью сознания со времен Мора и Бэкона; нации, во все времена огромное значение придававшей традициям и преемственности поколений, в то же время одной из первых совершившей революцию, круто изменившую судьбу страны; выделявшейся любовью к природе и сельскому хозяйству, и в то же время взявшей резкий курс на урбанизацию и развитие промышленности; столетиями размышлявшей о равенстве и свободе, являясь одновременно крупнейшей колониальной державой, покорившей половину мира. И, наконец, нации с активной жизненной позицией, во многом определившей картину современного мира, заставив его говорить на своем языке.
Обратившись к опыту прошлого, который содержит много ценного и поучительного, мы ставили своей целью воссоздать по возможности более полную картину взглядов на будущее английских писателей ХХ века, отраженных в их литературном творчестве, документах материальной культуры – книгах.
включает в себя романы «Южный ветер» Н. Дугласа, «Люди как Боги» Г. Уэллса, «О, новый дивный мир» и «Остров» О. Хаксли, «1984» Дж. Оруэлла, «Слепящая тьма» А. Кестлера, «1985» Э. Берджесса, «Англия, Англия» Дж. Барнса, повесть «Машина остановилась» Э. Форстера, на которых сделан основной акцент. Фоном для них служат романы: «Потерянный горизонт» Дж. Хилтона, «Конец детства» и «Большая глубина» А. Кларка, «Павана» К. Робертса, «Перемена» К. Эмиса; пьесы «Назад к Мафусаилу» Дж. Б. Шоу, «Они пришли к городу» Дж. Б. Пристли; рассказы «Нулевой потенциал» У. Тенна, «Безвыходный город», Дж. Балларда, «Колесо» Дж. Уиндема, научно-фантастический трактат «Возвышение меритократии» М. Янга и другие произведения, являющиеся художественной формой воплощения утопических взглядов английских писателей ХХ века. История вопроса восходит к огромному опыту развития утопической мысли Великобритании, что делает необходимым обращение к трактатам «Утопия» Т. Мора, «Новая Атлантида» Ф. Бэкона, пьесам «Буря» У. Шекспира, «Трагическая история доктора Фауста» К. Марло, поэмам «Потерянный рай» Дж. Мильтона, «Опыт о человеке» А. Поупа, романам «Робинзон Крузо» Д. Дефо, «Путешествия Гулливера» Дж. Свифта, «Грядущая раса» Э. Булвер-Литтона, «Едгин» С. Батлера, «Вести ниоткуда, или Эпоха спокойствия» У. Морриса и другим произведениям как художественной форме воплощения утопических взглядов писателей предшествующих веков.
Отметим, что термин, как и понятие «утопия», введенные в научный оборот родоначальником жанра Томасом Мором, относятся в современной науке к числу самых неоднозначных, что не могло не найти отражения в порой совершенно полярных взглядах на этот предмет. Л. Мэмфорд пишет о том, что всякие попытки дать законченное определение «утопии» лишены смысла и бесплодны, поскольку данное понятие слишком расплывчато.1 В. А. Чаликова приходит к выводу, что «определение утопии изменчиво»2. Однако ряд ученых такое определение дает. Так, мы солидарны с мнением Л. Сарджента, который определяет утопию как «подробное и последовательное описание воображаемого, но локализованного во времени и пространстве общества, построенного на основе альтернативной социально-исторической гипотезы и организованного – как на уровне институтов, так и человеческих отношений – совершеннее, чем то общество, в котором живет автор» 3«Желая начертать историю утопии в мельчайших ее проявлениях, – справедливо полагает А. Свентоховский, – следовало бы рассказать всю историю человеческой культуры»4 .
Вопрос о взаимоотношениях утопии и антиутопии, их принадлежности к одному или разным жанрам являлся предметом острой дискуссии на протяжении последнего столетия. О. А. Павлова деление утопии и антиутопии на два различных жанра называет «литературоведческим штампом»5 . А. Ф. Любимова справедливо отмечает, что «утопия и антиутопия – жанры, порожденные разными историческими обстоятельствами, связаны друг с другом достаточно диалектически. И многочисленные попытки определить меру взаимозависимости и одновременно их самостоятельности не привели еще к созданию четкой теории жанров»6 . Мы поддерживаем мнение Е. Шацкого, который считает, что утопию от антиутопии отличает «не столько определенная литературная форма, сколько образ мышления»7 .
К утопическому жанру многие исследователи относят и ту научную фантастику, которая задумывается о грядущем, с чем мы полностью согласны. Еще в 1923 году В. В. Святловский называл утопии «прекрасными цветами научной фантастики»8 «что научная фантастика, утопия и антиутопия неразрывно связаны с осмыслением проблем научно-технического развития человечества» 9, а Л. Сарджент приходит к выводу, что «после 1940 года утопическая художественная литература почти всецело стала частью научной фантастики»10 .
. Попытка проследить эволюцию утопических взглядов английских писателей ХХ века, применяя комплексный подход, до сих пор, насколько нам известно, не предпринималась. Единственным комплексным исследованием, посвященным изучению английских утопий, является «Английская утопия» (1956) британского историка А. Мортона, которая содержит ценные сведения о произведениях утопического жанра и их авторах. Заметим, однако, что Мортон, являясь историком марксистского направления, отбирал для своей книги преимущественно утопии, близкие идеям социализма, с другой стороны, последним анализируемым в его книге произведением является «О, Дивный новый мир» О. Хаксли. Перу А. Мортона принадлежит также книга «От Мэлори до Элиота» (1970), где также есть раздел, посвященный утопии.
Отметим, что существуют изданные в Великобритании исследования, посвященные английским утопиям отдельных, более ранних периодов. Так, назовем книгу британского исследователя Р. Эплебаума «Литература и утопические воззрения в Англии XVII века» (R. Applebaum. «Literature and Utopian Politics in Seventeenth-Century England”, 2002), кембриджский сборник «Утопии Английского просвещения» («Utopias of the British Enlightenment”) (2003), содержащий тексты английских утопий XVIII века, снабженный предисловием и справочным аппаратом. Этому же периоду посвящена диссертация на соискание степени кандидата исторических наук Ю. А. Левашевой «Английские утопии XVIII в.» (2006).
«Рассказы об утопиях» Л. Мэмфорда (L. Mumford. «The story of Utopias”, 1962) содержит систематизацию и анализ западноевропейских и американских утопий. В исследовании М. Букера “Дистопия: теория и путеводитель” (M. Booker.“Dystopian Literature: A Theory and Research Guide”, 1994) анализируются утопические произведения, начиная с Платона. Аннотированный каталог Л. Сарджента «Английская и американская утопическая литература. 1516-1978» (L. Sargent.«British and American Utopian Literature. 1516-1978”, 1979) содержит данный в хронологическом порядке перечень английских и американских утопий.
На русском языке также имеется некоторое количество работ, посвященных истории европейской утопической мысли, которые содержат и сведения по английской утопии XVI-XIX веков. Еще в дореволюционный период изданы книги: «История социальных систем от древности до наших дней» Д. Щеглова (1870), «Вечная утопия» А. Кирхенгейма (1902), «Социальные утопии» А. Фогта (1906), «История утопий» А. Свентоховского (1910), до сих пор не потерявшие своего значения и содержащие много ценного материала.
Из публикаций, осуществлявшихся на протяжении советского периода, отметим, прежде всего, «Историю социалистических идей» В. П. Волгина в двух томах (1928-1931), где социалистические идеи представлены со времени их зарождения на Земле, и неаннотированный «Каталог утопий» В. В. Святловского (1923). Упомянем также исследования 80-90-х годов ХХ века: «Эволюция современной буржуазной утопии» (1983) и «Утопия и культура» (1992) В. А. Чаликовой; «Утопия и традиция» Е. Шацкого (1990); «Утопия и социализм» Э. А. Штекли (1993), содержащие аналитические и фактографические данные, касающиеся западноевропейской утопии.
Среди публикаций последнего времени отметим исследование “Жанр антиутопии в ХХ веке” А. Ф. Любимовой (2001), в котором анализируется ряд произведений отечественной и западноевропейской, в том числе английской литературы. Книга “Литературная утопия от Мора до Хаксли: проблема жанровой поэтики и семиосферы. Обретение острова» М. И. Шадурского (2007) создана на материалах европейских и американских утопических жанров, то же самое можно сказать и об учебном пособии «Западная литература. История духовных исканий» В. С. Рабиновича (1994). Обобщение теоретического опыта, относящегося к изучению утопического жанра, содержат работы: «Социальная утопия: Опыт онтогносеологического анализа» С. А. Шишулькина (2006); «Метаморфозы литературной утопии: теоретический аспект» (2004) О. А. Павловой (2004); «Русская антиутопия в контексте мировой литературы» Л. М. Юрьевой (2005).
Жанру научной фантастики, недостаточно полно представленном в отечественной и зарубежной научной литературе, посвящена книга известного английского писателя К. Эмиса “Новые карты ада” (K. Amis. “New maps of hell”, 1960), где произведения английских авторов разбираются в общем потоке научной фантастики, начиная с Ж. Верна. Назовем, кроме того, книгу “Вглядываясь в грядущее” Ю. М. Кагарлицкого (2001), вступительные статьи к 25-томной “Библиотеке современной фантастики”.
«Общественные воззрения Томаса Мора в связи с экономическим состоянием Англии его времени» Е. В. Тарле; «Английская литература ХХ века и наследие Шекспира»; «Уильям Моррис. Жизнь и творчество» Л. В. Спицыной; «Роман идей Олдоса Хаксли» О. Н. Рединой; «Вехи традиции в английской литературе» М. В. Урнова; «Олдос Хаксли: эволюция творчества» В. С. Рабиновича; «Три главные книги Джорджа Оруэлла» В. Г. Мосиной; «Александр Поуп в поисках идеала» Л. В. Сидорченко и др.
Материалы по различным литературоведческим и философским аспектам утопии и антиутопии, их художественным особенностям находим в диссертациях Г. Д. Сысоева, Т. А. Бахтиной, Ю. И. Попова, О. Б. Сабининой, Н. Л. Комлевой, Р. И. Кабакова, А. Е. Лебедева, Т. А. Павловой, В. В. Папсуева и др.
Таким образом, несмотря на наличие работ, затрагивающих изучаемую проблему, в литературоведении отсутствует комплексное исследование, посвященное изучению утопических взглядов английских писателей ХX века. Попытка такого исследования предпринята в настоящей диссертации.
Предмет исследования – утопические взгляды английских писателей ХХ века, опирающиеся на опыт развития утопической мысли Великобритании, а также способы их художественного воплощения.
– произведения английских писателей ХХ века и предшествующей эпохи, в которых нашли отражение представления и взгляды о построении справедливого общества и будущем человеческой цивилизации.
Цель исследования – на основе изучения и анализа произведений английской литературы, философских, исторических и литературоведческих работ, опираясь на опыт развития утопической мысли предшествующих столетий, проследить эволюцию утопических взглядов английских писателей XX века и своеобразие способа художественного воплощения этих взглядов и представлений.
Основные методы– историко-литературный, культурно-исторический, биографический, сравнительно-типологический.
Целью обусловлены следующие задачи исследования:
• воссоздать краткую, но целостную картину утопических взглядов английских писателей предшествующих веков, начиная с Томаса Мора;
• проследить эволюцию взглядов о возможности построения идеального государства будущего и своеобразие их художественного воплощения в английской литературе XX века;
• охарактеризовать изменения, произошедшие во взглядах английских писателей по отношению к человеку будущего как личности и члену общества и связать их с жанровыми предпочтениями;
• показать, как изменялись взгляды писателей на проблемы экологии, урбанизации, индустриализации, последствия научно-технического прогресса, и что это дает для развития жанра антиутопии;
• проанализировать ту часть представлений о будущем английских писателей, которая содержит мечты о безграничном познании, расширении интеллектуальных возможностей человека, обретении внутренней гармонии, которую можно определить как «внутреннюю» утопию.
Научная новизна работы. В настоящем исследовании в результате анализа широкого круга источников и исследовательской литературы впервые предпринята попытка представить эволюцию утопических взглядов английских писателей ХХ века, их представлений о будущем человеческой цивилизации, возможности построения справедливого государства, путях и направлениях прогресса, способах художественного воплощения этих взглядов и представлений.
художественной и критической литературы, обширной базой отечественных и зарубежных литературоведческих источников, материалов по литературе и истории Великобритании.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть использованы в качестве основы для дальнейшей научной разработки темы. Выводы и положения диссертации могут быть привлечены для подготовки лекционных курсов и написания учебных пособий и монографий.
Положения, выносимые на защиту:
• Английские писатели предшествующих веков связывают свои представления о будущем, воплощенные в различных жанровых формах – трактат, роман, поэма, – с преобразованием общества. Причем, с самого своего зарождения утопия содержит в себе элементы антиутопии, особенно заметные, если рассматривать их в исторической перспективе.
• Моделирование государств будущего, воплощенное преимущественно в романной форме и жанре научной фантастики, продолжится и в ХХ веке, хотя внимание писателей сконцентрировано, главным образом, на причинах, препятствующих построению идеального общества. Осознание негативных последствий деятельности человека: научно-технического прогресса, урбанизации, масштабных воздействий на природу, вооруженного противостояния способствует созданию утопических произведений со знаком минус – антиутопий, или дистопий.
• Выявлены взгляды английских писателей, воплощенные в романной и драматургической форме и жанре научной фантастики, согласно которым утопия ценна для человека как неосуществимая мечта, стимулирующая его развитие и совершенствование, а осуществленная утопия нередко перетекает в противоположное качество, демонстрируя застой и стагнацию.
• В английской литературе XX века продолжится осознание того, что сам человек – биологическое существо, часть природы, разрушая которую он подписывает себе приговор. Английским писателям свойственно повышенное внимание к проблеме связи человека с его биологической средой, физического и нравственного здоровья. Своеобразие развития социума делает необходимым развитие этих идей в жанре фантастики.
• На протяжении ХХ века в английской литературе набирает силу тема негативных последствий урбанизации, индустриализации, научно-технического прогресса, воздействия на природу, рассматривавшихся в первых английских утопиях в качестве положительных факторов, что ведет к развитию романов-антиутопий.
• Если писатели XVI-XIX веков фиксируют стремление английского общества «вперед к будущему», характерным для XX века становится лозунг «назад в прошлое» – к доиндустриальной Англии, примером чему могут служить романы Дугласа, Хаксли, Кларка, Робертса, Барнса.
• Одновременно с надеждами на преобразование общества представления о будущем английских писателей содержат мечты о безграничном познании, «внутренней» утопии, расширении интеллектуальных возможностей человека.
Апробация работы. Материалы исследования по теме диссертации были представлены в докладах на семинарах и научно-технических конференциях. Кроме того, результаты исследования нашли свое отражение в пяти статьях по теме диссертации.
Структура включает введение, три главы, заключение, библиографический список.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении определяются актуальность темы, ее научная новизна и практическая значимость, цель, задачи, объект, предмет диссертационного исследования, формулируются его основные положения.
«Развитие утопических идей в английской литературе XVI-XIX веков», состоящей из пяти параграфов, прослеживается развитие утопической мысли Великобритании, начиная с Томаса Мора.
§ 1. «Эпоха первых английских утопий: надежды и прогнозы (XVI- начало XVII в.)». Мысли о возможности создания более совершенного общества находили отражение в английской литературе еще до Т. Мора, однако, именно он представил в «Утопии» (1516) конкретный план переустройства общества, включающий отмену частной собственности, принцип распределения по потребностям, повышение уровня образования. Причем, введя в научный оборот термин «утопия», Мор одновременно заложил в своем произведении антиутопические тенденции: превращение сельскохозяйственного труда в трудовую повинность, упразднение самого класса земледельцев, масштабные воздействия на природу, изолированность от мира, наличие рабства, колониальная политика, стандартизация личности.
«Новой Атлантиды» Фрэнсиса Бэкона (1627), делаются попытки приблизить утопическую мечту Мора к реальности, – в том числе географически – от места, которого нет, к конкретному острову. Бэкон «восстанавливает» в своей утопии деньги и священный принцип частной собственности. В отношении науки он идет значительно дальше Мора, связывая с наукой и научно-техническим прогрессом надежды на развитие человеческой цивилизации.
Трудно не согласиться с мнением А. Свентоховского, отметившего, что «в течение одного столетия два английских канцлера, создающие утопии, – зрелище необыкновенное и знаменательное. Оно показывает, до какой степени жизнь Англии благоприятствовала таким произведениям, и как глубоко народ ее проникнут духом прогресса, если такие смелые и по существу своему разрушительные мечты оплетали умы высших сановников государства» 11. Отметим, что направление прогресса в аграрной Англии XVI-XVII веков и Мор, и Бэкон связывают с индустриализацией и урбанизацией страны, о чем свидетельствует и карта Утопии с 54 городами.
Одновременно с мечтой о социальной справедливости человечество на протяжении веков лелеет еще одну мечту: о расширении границ человеческого разума. Так, герой «Трагической истории доктора Фауста» (1589) Кристофера Марло, написанной по мотивам народной книги о Фаусте, хочет обрести способности, которые дали бы ему возможность познать неизведанное, испытать недоступное. При этом схематичному человеку утопических трактатов противопоставляется творческая личность, со сложным набором положительных и отрицательных качеств.
В монологах персонажей пьесы-сказки «Буря» (1611) Уильяма Шекспира находят отражение народные представления об идеальном обществе, которые дополняют «интеллигентские» утопии Мора и Бэкона. Великий драматург при этом явился одним из первых английских писателей, включившим витающие в воздухе утопические идеи в ткань художественного произведения. Одним из первых Шекспир показывает в «Буре» методы, применяемые колонизаторами. Опираясь на произведения английского фольклора, он представляет в образе Ариэля свой идеал красоты и гармонии, намечая утопию, которая позже найдет воплощение в творчестве Толкиена и других английских писателей.
§ 2. «Английская революция: задачи и решения (XVII в.)». Дальнейшее приближение утопических проектов к реальности связано с английской буржуазной революцией 1640-1660 годов и отражает существующее в обществе ожидание перемен. Многие соотечественники, как справедливо указывает А. Мортон, «были уверены, что идут прямой дорогой в Утопию»12 .
Джеймс Харрингтон в «Республике Осиана» (1656) предлагает модель буржуазной республики, разрабатывая проект ее конституции и избирательной системы. Джерард Уинстенли поддерживает идею Мора об отмене частной собственности и денег. В отличающейся образностью и экспрессией утопии-завещании «Закон свободы» (1652) он предлагает восстановить справедливость в отношении основного населения Англии – крестьянства, дополнив ремесленные производственные ячейки сельскохозяйственными, учредить меры контроля, а также делает реальные шаги по достижению равенства как между гражданами самой республики, так и во взаимоотношениях с соседними государствами. Отметим, в то же время, недооценку Уинстенли книжной культуры, что впоследствии отразится в утопических проектах будущего – от Морриса до Хаксли.
На мерах контроля настаивает и Томас Гоббс. Взглянув пристальнее на человека, он предлагает вариант утопии, где человек находился бы под властью некоей грозной силы – Левиафана. Джон Мильтон в поэме «Потерянный рай» (1667), которая задумывалась как эпос пуританской революции, напротив, считает, что человек, объект спора между Богом и Сатаною, изначально свободен, и, обладая совокупностью положительных и отрицательных качеств, может самостоятельно выбрать свой путь, сохранив в себе доброе начало и укрепив его. Вместе с надеждами на преобразование общества поэт выдвигает идею «стократ блаженного рая» внутри себя.
С Джоном Беньяном в английскую литературу входит понятие «внутренней» утопии. Его аллегорический роман «Путь паломника из этого мира в мир иной» (1678) изображает человека, ищущего утопию внутри себя на основе христианской религии.
§ 3. «Английское Просвещение: человек и общество (XVIII в.)». Буржуазная революция, произошедшая в Англии раньше, чем в других странах, наложила отпечаток на английское Просвещение. В романе «Робинзон Крузо» (1719) Даниель Дефо рисует нового человека, делового и предприимчивого, который, используя все доступные ему достижения цивилизации, строит на острове государство по образцу, который его полностью устраивает: монархия, частная собственность, колониальная система, протестантская религия.
«Путешествии Гулливера» (1726), обращаясь с некоторой надеждой к идеалам античности, убежден, что человеку с его пороками справедливого государства не построить, скорее это удастся лошадям. Используя условные приемы аллегории и гротеска, автор указывает на качества гуигнгнмов, способствующие построению идеального общества: в их языке отсутствуют такие понятия, как злоба, власть, гордыня. Их цивилизация не построена на крови и развивается в гармонии с природой.
Два крайних взгляда писателей Просвещения на природу человека пытается примирить Александр Поуп в философской поэме «Опыт о человеке» (1733-1734), утверждая, что человек велик, несмотря ни на что, хотя позже и изображает ожидающее его царство Серости.
Дэвид Юм в трактате «Идея идеального правления» (1752), который сам философ называет утопией, продолжает тему взаимоотношений человека с государством. В качестве силы, способной сдерживать низменные чувства людей, поддерживать порядок и справедливость, Юм, как и Гоббс, видит власть, степень законности которой обусловлена силой традиции. В силу этого, в целом одобрительно высказываясь о форме республиканского правления, идеальной для Англии он считает конституционную монархию.
Тема контроля государства над личностью получает крайнюю форму в романе в письмах Джеймса Бурга «Отчет о первом поселении, законах, формах правления, политики Цезарии и народов Южной Америки» (1764). Написанная в подражание «Утопии» Мора, утопия Бурга также обнаруживает антиутопические черты (тотальная слежка, контроль над личностью), которые станут темой произведений Оруэлла, Хаксли, Берджесса. Трудно поэтому согласиться с выводами о том, что «Бург создал идеальное протестантское государство, основанное на простоте, упорядоченности жизни»13 .
Начиная со Свифта, в английскую литературу входит тема негативных последствий научно-технического прогресса. В «Путешествии Гулливера» сатирик представляет картину «великого прогресса человеческого знания», когда от бесчисленных прожектов страна лежит в развалинах, а земля перестает давать урожай. При этом усилия человечества направлены на создание техники массового поражения.
§ 4. «На гребне мировых событий: земля и свобода (конец XVIII – начало XIX в.)». Следующий всплеск социально-политической активности связан с событиями французской революции и американской войной за независимость, при этом абстрактность идей во многом вызвана отдаленностью от Англии происходящих событий, направленных на решение конкретных задач во Франции и США. Снова в английской литературе возникают мечты о республиканском правлении (Нортмор, Ходсон). Уильям Годвин в «Исследовании о политической справедливости» (1793) вместе с частной собственностью предлагает отменить государство, семью и религию, выступая за полную свободу личности от любого принуждения в системе производства и потребления.
Идеи равенства и братства содержатся в произведениях Роберта Бернса, при этом поэт сравнивает свободу с лесом и садом. Сэмюэл Колридж вместе с Робертом Саути мечтают об основании Пантисократии, общины, свободной от частнособственнических отношений. Уильям Блейк в незаконченной поэме «Французская революция» (1791) противопоставляет революции восемнадцать веков предшествующего рабства человечества, но, как и Мильтон, задумывается об обретении «внутренней» утопии.
В это время в стране существуют свои насущные проблемы, которые в этот период осознаются немногими. Речь идет о промышленном перевороте и аграрном кризисе, вследствие которого в Англии к началу XIX века исчезает целый класс населения – крестьянство. Томас Спенс в различных произведениях стремится привлечь к этому факту внимание соотечественников. В утопии-робинзонаде «Описание Спенсонии Томаса Спенса, книгопродавца» (1795) он предлагает муниципализацию земли, передачу ее во владение общин.
Гражданские мотивы пронизывают и английскую поэзию первых десятилетий XIX века, отмеченных войнами, экономическими кризисами и подъемом рабочего движения. Так, утопическую картину будущего общества, свободного от угнетения, мы видим в юношеской поэме Перси Биши Шелли «Королева Маб» (1813). В философскую драму «Освобожденный Прометей» (1820) поэт привносит опыт социальной борьбы современной ему эпохи. Джордж Гордон Байрон, не находя идеала в настоящем, возвращается к легенде о золотом веке. В утопической поэме «Остров» (1823) он противопоставляет порочной, по его мнению, европейской цивилизации идиллическую жизнь туземцев тихоокеанского острова. В обществе, насыщенном политическими идеями, Джон Китс занят поисками красоты, считая ее главной ценностью, которое одно поколение может передать другому.
§ 5. «Империя, социализм и начало технической эры (XIX в.)». В викторианскую эпоху, ставшую для Англии периодом либеральных свобод и экономического процветания, утопические проекты связаны преимущественно с рабочим и социалистическим движением, продуктом деятельности той части общества, которая продолжает бороться за свои права. Роберт Оуэн, осуществивший на практике проекты создания общин нового типа, выдвигает идею коммунистических поселений, которые его ученик Джон Брей впоследствии предлагает преобразовать по профсоюзному принципу.
«Вести ниоткуда, или Эпоха Спокойствия» (1890), исполненный в традиционной английской фольклорной форме видения, во многом созвучен моровской «Утопии», хотя отстоит от нее почти на четыре столетия. Эра справедливости наступает при этом в самой Англии. Утопический проект Морриса демонстрирует достижение более полного равенства по сравнению с предшественниками, при этом заметно снижается уровень образования. Ученых и интеллектуалов в рабочем государстве Морриса презирают за неловкость в физической работе, которая, в отличие от умственного труда, в большом почете.
Еще одно важнейшее различие связано с меняющейся концепцией прогресса. Жители «эпохи спокойствия» показаны, в основном, на фоне сельской местности, промышленное производство ограничено мастерскими. И дело здесь, вероятно, не просто в недооценке роли научно-технического прогресса, как полагают некоторые серьезные исследователи14 , а в решительном его неприятии вслед за Свифтом и Батлером. Моррис первым в английской литературе затрагивает тему «разурбанизации» страны. Ностальгические картины доиндустриальной Англии, содержащиеся в романе – это изображение не ее прошлого, а ее будущего. Об этом пишет и Ю. Кагарлицкий: «Они наконец-то почувствовали землю своей и вновь обрели утраченную людьми XIX века способность наслаждаться природой»15 .
С наступлением эры научно-технического прогресса все чаще высказывается убеждение, что, отвернувшись от природы, человечество идет неверным путем: несовершенство общественных отношений, деление общества на классы – результат сделанной ошибки. Человек, по Киплингу, растерял много ценных качеств по пути от инстинкта к разуму. В «Книге джунглей» (1894) и «Второй книге джунглей» (1895) Редьярд Киплинг изображает общество животных, которое во многих отношениях справедливее человеческого, однако отдает преимущество человеческому разуму, поэтизируя энергию и волю человека, активную жизненную позицию своих героев.
Можно согласиться с замечанием К. Атаровой о том, что пассивное восточное начало, согласно убеждению Киплинга, враждебно идее прогресса, носителем которого «виделся Киплингу западный человек, европеец»16 – Индии, однако именно он вводит в английский язык выражение «бремя белого человека», утверждая цивилизаторскую миссию англосаксонской расы среди покоренных народов.
Другое отношение к колониальной политике Великобритании видим в романе Сэмюэла Батлера «Едгин» (1872). Волею своего язвительного автора главный герой романа предлагает обратить едгинцев в христианство, а заодно и в рабство, заставив работать на себя. В «Книге о машинах» Батлер отражает свое отношение к наступающей эре научно-технического прогресса, с присущим ему остроумием доказывая, что машины, подобно животным и растениям, будут эволюционировать, и придет время, когда люди станут их рабами, как домашние животные – у людей. Еще одна важная для Едгина книга – «Права животных», написанная местным пророком, сурово осуждает убийство живых существ и употребление их в пищу.
Отметим, что, начиная со второй половины XIX века, утопические идеи из области философии, социологии, политологии все чаще переходят в область научной фантастики. Эдуард Булвер-Литтон в «Грядущей расе» (1871) вписывает утопию в контекст научно-фантастического романа, развивая взгляды авторов первых утопий, исходя из реалий своего времени. Одним из первых автор задумывается о феномене осуществленной утопии, поставив вопрос: хочет ли сам человек жить в идеальном обществе, не омрачит ли жизнь враг всех утопий скука, не отомрет ли в обществе изобилия творческий дух человека и его стремление к познанию.
Проект реформы образования представлен в романе Джона Ричардсона «Как это можно сделать» (1894). Писатель убежден, что, следуя разработанному им плану, Англия через двадцать лет получит общество, полностью свободное от нищеты и невежества. Подчеркивается при этом роль труда, который имеет основополагающее значение во всех английских утопиях. Производительным трудом в мастерских, по мнению автора, должны заниматься все, не исключая членов парламента, министров и самого короля.
Итак, выделим некоторые
«Утопия» Мора уточнялась и дополнялась на протяжении четырех столетий. Причем, начиная с Бэкона, делаются попытки приблизить утопическую мечту Мора к реальности. Утопические проекты XIX века демонстрируют достижение более полного равенства по сравнению с предшественниками. В то же время, вместе с приходом к активной жизни широких слоев населения, снижается уровень требований к образованию и культуре, что можно наблюдать по роману Морриса.
Если в первых английских утопиях такие факторы как урбанизация, масштабные воздействия на природу, распространение научно-технического прогресса рассматриваются как положительные явления, начиная с XVIII века, писатели задумываются о последствиях деятельности человека. В английскую литературу входят темы «разурбанизации» страны, связи человека с природой, ставится вопрос о правах животных.
Одновременно с надеждами на построение общества социальной справедливости представления о будущем английских писателей XVI-XIX веков содержат мечты о расширении интеллектуальных возможностей человека, обретении внутреннего мира, творчестве, красоте.
Во второй главе «Интерпретация будущего в творчестве английских писателей первой половины ХХ века»,
§ 1. «Между утопией и антиутопией: на заре века». Английские писатели начала ХХ столетия уже в значительно меньшей степени, чем их предшественники XVI-XIX веков, связывают свои надежды на будущее с изменением государственного устройства и формы правления. С большим мастерством иронии Гилберт Честертон показывает в романе «Наполеон из Ноттинг-Хилла» (1904), что теперь англичане верят не в революцию, а в эволюцию, а короля избирают по алфавитно-лотерейному принципу.
Норман Дуглас в романе «Южный ветер» (1917) рассматривает утопию как сообщество индивидуальностей. Призывая к обратной социализации – от человека общественного к человеку индивидуальному, он предлагает каждому начать преобразование общества с самого себя, а ближнего оставить в покое.
Усиливается критическое отношение к направлению современного прогресса. Эдвард Морган Форстер изображает его как пыльную дорогу, по которой, не осознавая ее конечного пункта, спешит человечество, теряя по пути свои лучшие качества. Томас Стернз Элиот – как дорогу к смерти, призывая вернуться назад к средневековью, где, по его мнению, царил порядок, установленный королевской властью и католической церковью. Дуглас – к идеалам античности и ее поэтической религии. Ностальгия по ярким краскам прошлого присутствует и в романе Честертона.
Уильям Хадсон в романе «Зеленые дворцы» (1904), проникнутом пантеистическим мироощущением, обращается к теме связи человека с природой, отмечая при этом, что жизнь среди природы еще не гарантирует от варварства по отношению к ней. Человечеству, по Хадсону, предстоит долгий путь – через литературу, искусство, философию – назад к природе.
«Машина остановилась» (1909), как подчинение научно-техническому прогрессу, перекладывание на него целей и задач человечества ведет к стандартизации личности, разрушению интеллекта и физического здоровья. Если в Спарте во имя улучшения человеческого рода слабых ждала гора Тайгет, здесь приходится избавляться от сильных – их во младенчестве умертвляют во благо Машины. Учитывая резкую контрапозицию цивилизаций, когда автор берет далекое прошлое и далекое будущее и этим сопоставлением выявляет опасную деградацию человечества, можно согласиться лишь со второй частью утверждения В. С. Рабиновича о том, что в повести «смыкаются элементы утопии и антиутопии (при явном преобладании последних)» 17.
Еще при жизни Киплинга наблюдается изменение отношения писателей к колониальной политике Англии. Произведения Конрада, Форстера, Дугласа, Честертона показывают развращающее действие власти на тех, кто прибыл утверждать ценности европейской цивилизации, обращают внимание на тенденцию к единообразию как на одну из последствий европейской экспансии.
Противовесом современной цивилизации Форстер видит искусство, связь с природой, внутренний мир человека. Дуглас выдвигает на первое место долг человека в развитии собственной индивидуальности.
§ 2. «Утопии первой трети ХХ века: поиски выхода». Тревога о будущем объединяет английских писателей первой трети ХХ века. При этом многие авторы заняты поиском выхода не только для отдельного человека, но и для человечества в целом. Герберт Уэллс создает одну утопию за другой, однако не мыслит идеального общества без фантастических допущений, причем, последнюю, самую совершенную из своих утопий строит вдали от Земли, противопоставляя ее земной цивилизации. Писателя беспокоит воинственная враждебность землян к более совершенному миру. Знаменательно, что герои романа – представители тех самых высших правительственных кругов, которые несколько столетий назад дали стране Мора и Бэкона.
Но есть ли какая-то надежда, по Уэллсу, для земного человечества? Один из самых «урбанистических» английских писателей, Уэллс верит в благотворную связь человека с природой родной планеты. Человек, проживший на Земле миллионы лет, как бы подпитался ее энергией, выработав иммунитет, в том числе против бактерий, которые одолели «всесильных» марсиан и их красную траву.
прогресса, о которых он сам же и писал (засилье массовой культуры, отмирание традиционных ценностей: религии, семьи, образования), Уэллс продолжает видеть в науке «дух света и разума», который она способна принести человечеству. Не случайно, наиболее яркими в его творческом наследии оказались образы ученых. В то же время он продолжает тему, начатую М. Шелли, об ответственности ученого за судьбу своего открытия.
Отметим и неизменный интерес знаменитого фантаста к реально происходящим событиям. Он трижды побывал в России, стремясь составить собственные представления о происходящих в стране преобразованиях. Можно согласиться с автором статьи об Уэллсе Э. Морроу, что потеря веры в социализм стала одним из трех великих разочарований (наряду с двумя мировыми войнами) того, «кто верил в рациональный прогресс»18 .
Романтическую утопию «Потерянный горизонт» (1933) Джеймса Хилтона можно отнести к числу уже почти исчезших на Земле ХХ века «географических утопий». Подобно утопистам прошлого, автор кладет в основу своего утопического образца религию, однако в поисках идеала обращается уже не к христианству, а к буддизму. Хилтон пытается воплотить в романе свои представления о гармонии человека с природой. Однако его утопия, где в безмятежном созерцании вечного живут философы и отшельники, – отнюдь не универсальная утопия. Хилтон показывает это на конкретных примерах. Так, молодой Мэллинсон может быть счастлив лишь в борьбе привычного ему западного мира и совершенно не готов к безвременной мудрости ламаистского монастыря. Задумавшись о приоритете европейских ценностей, Хилтон указывает не только на разрушение англичанами архитектурных памятников, но и на развязывание цивилизованными европейцами мировой войны, грозящей уничтожить мудрый мир Шангри-Ла, все созданное людьми и саму планету.
Джордж Бернард Шоу в пенталогии «Назад к Мафусаилу» (1918-1920), причудливой утопии мира долгожителей, высказывая мысль о том, что люди должны жить хотя бы триста лет, чтобы решить проблемы, выдвигаемые современной цивилизацией, задумывается о последствиях долголетия, когда изменение условий существования человека и его целей ведет к изменению человеческой сущности. Словами «старого копателя грязной земли» Адама Шоу предостерегает человека от отрыва от ее благотворной силы. Драматург поднимает вопросы о цивилизации, построенной на крови животных, гармонии физического и нравственного здоровья человека.
§ 3. «Великие английские антиутопии». Тенденции, проявившие себя в конце XIX – начале ХХ века, обострение политической ситуации в мире, способствуют созданию «великих английских антиутопий», обогативших новыми чертами национальную традицию пародийных жанров. Каждый из этих романов, пользуясь общеупотребительной терминологией, можно назвать и «дистопией» (плохое место), и «энтопией» (реализованный идеальный проект). Разница же между ними в том, что если в «1984» и «Слепящей тьме» права личности подавляются государством, скрывающим за утопическими лозунгами антинародную сущность, в «Дивном мире» речь идет о необратимых изменениях, касающихся самой личности. Как справедливо отмечает В. А. Чаликова, «героев Хаксли читатель разглядывает с любопытством, как экзотические существа или хитро устроенные игрушки, героев Оруэлла – хотя они и персонажи фантастической истории – он жалеет или ненавидит, ведь у них почти все, как у людей»19 .
«О, новый дивный мир» Олдоса Хаксли (1932) можно назвать утопией для бездуховной личности, которая в своем стремлении к комфорту и удовольствиям сметает на своем пути ценности, присущие человеческому роду: любовь, семью, религию, стремление к знаниям и творчеству. Причем, деспотия патерналистского толка отнюдь не является мягкой для интеллектуального меньшинства, которое уничтожают тысячами, воспитывая для Мирового государства послушного гражданина, что является уже следующим шагом по сравнению с утопиями и Бурга, и Морриса. В романе «Обезьяна и сущность» (1948) Хаксли связывает деградацию человека с развитием научно-технического прогресса, называя его даром Дьявола.
Негативный опыт социальных преобразований в СССР находит отражение в романах Оруэлла и Кестлера. Артур Кестлер в романе «Слепящая тьма» (1940), основанном на материалах московских процессов конца 30-х годов, рассматривая идею, затронутую еще Мором, о том, оправдывает ли цель средства, приходит к выводу, что интересы человечества нельзя ставить выше интересов человека. Через весь роман Кестлера проходит мысль о порочности цивилизации, построенной на крови и страданиях живых существ.
«1984» (1949) и «Скотный двор» (1945), также основанных на реальных событиях и политических тенденциях 30-40-х годов, изображен мир жесточайшего тоталитарного режима, прикрывающегося лозунгами равенства и братства, лежащими в основе утопических проектов.
Итак, подводя некоторые итоги по второй главе исследования, При этом авторы «великих английских утопий» связывают деградацию человека с влиянием государственной системы.
Связывая изменения, происходящие с человеком, с наступлением эры научно-технического прогресса и урбанизацией, английские авторы пишут о засилье массовой культуры, потере семейных связей, полигамном браке. Еще ниже, даже по сравнению с романом Морриса, падает планка образования.
Английская литература констатирует, что человек ХХ века теряет свою опору в религии. У Форстера и Хаксли поклоняются Машине, Форду и Дьяволу, у Оруэлла и Кестлера – Старшему брату и Первому.
Наблюдается изменение позиции писателей в отношении колониальной политики Англии, осознание ответственности европейской цивилизации за развязывание мировой войны, грозящей уничтожить все созданное людьми.
Хотя писатели еще рассматривают перспективы развития не только для отдельного человека, но и человечества в целом, для английских авторов первой половины ХХ века характерно стремление назад, в прошлое.
«Утопия и пути прогресса в английской литературе второй половины ХХ века», состоящей из трех параграфов, рассматриваются представления о будущем писателей указанного периода.
§ 1. «Социальное моделирование 50-70-х: дополнения и уточнения». Ученые справедливо отмечают, что иронико-саркастическое мастерство Оруэлла и Хаксли оживило традицию пародии в новом истолковании этого слова. Вслед за авторами «великих английских антиутопий» писатели 50-70-х годов предлагают свои модели государств будущего, концентрируясь, главным образом, на причинах, препятствующих построению идеального общества. При этом основным жанром, в котором выражают свои представления о будущем английские писатели, становится научная фантастика.
Так, научно-фантастический трактат Михаэла Янга «Возвышение меритократии» (1958), где общественная иерархия выстраивается по интеллектуальному признаку, кажется прямым противопоставлением «Дивному миру» Хаксли. Однако под интеллектом у Янга подразумеваются лишь качества, способствующие экономическому процветанию страны. Уильям Тенн в «Нулевом потенциале» (1951), выполненном в традициях свифтовской сатиры, моделирует ситуацию, когда отбор во всех областях жизни ведется по средним показателям, ущемляя в равной степени высших и низших, результатом чего становится стагнация и гибель человеческой цивилизации. В рассказе «Пурпурные поля» (1953) Роберт Крэйн доводит до абсурда антигуманную тенденцию современного общества – невостребованность людей старшего возраста, хотя с древнейших времен старость в человеческом обществе символизирует мудрость. Сопоставляя различные параметры прошлого и будущего, писатели апеллируют к достижениям античной культуры, как к высотам, которыми человек не должен поступаться.
Энтони Берджесс в «1985» (1978) подвергает сомнению сами принципы, лежащие в основе утопических проектов, показывая, как стремление к равенству способствует дальнейшему понижению стандартов образования и уровня благосостояния. Развивая традиции «1984», писатель критически относится к попыткам загнать человеческую личность в прокрустово ложе даже таких привлекательных теорий как эгалитаризм и плюрализм. В «Заводном апельсине» (1962) изображается попытка превратить человека в автомат, настроенный на добро. Но может ли идеальный человек выжить в современном обществе? Берджесс показывает, что нет.
«Конторские будни» (1978), «замахивается» на святая святых английского менталитета – производительный труд и активную жизненную позицию, фиксируя изменения, заметные даже по сравнению с «Дивным миром», и, прежде всего, со стороны властных структур, прививающих народу вместо инициативности безразличие и инертную самоуспокоенность. Но не так-то легко, показывает Уотерхаус, вытравить у его соотечественников отношение к труду как к функции общественно-полезной.
Писатели второй половины ХХ века продолжают задумываться о природе человека, его способности построить справедливое общество. Цивилизационные ограничения, по мнению Уильяма Голдинга, подобно Левиафану, сдерживают темные порывы человеческой души, но, избавленный от контроля общества, человек показывает свои худшие качества («Повелитель мух», 1954). В романе «Черный коридор» (1969) писатель следующего поколения Майкл Муркок прослеживает, как изменение нравственности ведет к изменению оценочных критериев. Деградировавшая личность становится нормой в обществе, которое не только создает «плохое место» из среды своего обитания, но и лишается самой планеты.
В § 2 «Поиски позитива: ностальгия по утопии» представлены попытки английских писателей второй половины ХХ века найти противовес «плохому месту» «великих английских антиутопий» и антиутопий 50-70-х. Сам Хаксли через тридцать лет после создания «Дивного мира» изобразил в романе «Остров» (1962) утопическую цивилизацию на островке Пала, пришедшую к благоденствию после объединения лучших достижений западной и восточной культур. У исследователей нет единого мнения по поводу жанрового определения «Острова». Некоторые из них даже считает роман антиутопией, с чем, по нашему мнению, можно не вполне согласиться.20 Другое дело, что созданное по утопическим канонам прошлого, государство слабо вписывается в реальную ситуацию конца ХХ века.
Артур Кларк, подчеркивая роль утопии как стимула прогресса, на конкретных примерах демонстрирует несостоятельность идеи искусственного построения утопического государства, как по умозрительным схемам прошлого, так и по современным научным выкладкам с применением ЭВМ («Конец детства», 1953), противопоставляя им модель государства, пришедшего к благоденствию в результате эволюционного развития. В утопическом романе «Большая глубина» (1957) в обществе разрешены многие противоречия, выполнен исторический долг перед животным миром планеты. При этом в качестве аргументов писатель приводит и принципы буддизма, и галактический престиж Земли.
«31 июня», т. е. времени, которого нет. Обращаясь в поисках утопии к прошлому и будущему, Пристли находит ее в творчестве, искусстве, внутреннем мире человека. Даже если человечество ждет трагическое будущее, уверен писатель, человек будет развиваться.
Оптимисты английской литературы уповают на такие области сознания, как «воображение» и «фантазия», являющиеся романтическим противовесом миру утилитаризма. В написанном в жанре «фэнтези» романе «Властелин колец» (1954-55) Джон Рональд Руэл Толкиен воплотил мечты о красоте и гармонии в образе эльфов, являющихся олицетворением творческих сил земли. «Заземленные» хоббиты, по признанию Толкиена, с их стремлением к мирной жизни и ухоженной земле, явились аллегорическим воплощением английских крестьян, которые к ХХ веку сами становятся для Англии мифологическими персонажами.
Писатели второй половины ХХ века вслед за Уэллсом предрекают человеку будущего обретение новых эволюционных качеств: телепатии, телекинеза, гравитации и даже соединение с мировым разумом. Колин Уилсон, рассматривая в романе «Паразиты сознания» (1967) возможности телекинеза, которые могут стать сильным аргументом против научно-технического сценария развития цивилизации, дает логическое обоснование свойственному английским авторам неприятию машины: чем больше ум изобретает облегчающих труд механизмов, тем сильнее умаляет собственные достоинства, избирая для себя роль мыслящего придатка машины. Обосновывая потребность человека в религии, писатель выдвигает на «освободившееся» место инопланетных братьев по разуму.
целесообразность даже в ядерной катастрофе, связывая с ней появление новых эволюционных качеств человека.
Кларк, подобно Моррису, призывает к «разурбанизации» планеты, возвращению человека к природе и сельской жизни, но уже на новом витке цивилизации – с использованием научно-технических достижений. О связи человека с природой задумывается под конец жизни Хаксли. Толкиен рисует картину, когда, казалось бы, сама природа надвигается на своего обидчика.
§ 3 «Альтернативная история и издержки технологической эры» разбирается творчество английских писателей конца ХХ века, направленное на осознание негативных последствий урбанизации, индустриализации, научно-технического прогресса. Кит Робертс в «Паване» (1968) и Кингсли Эмис в «Перемене» (1974) пытаются представить, как бы развивалась страна, если бы в ней не произошла революция 1640-1660 годов, ознаменовавшая собой поворот к индустриализации и урбанизации. По мнению обоих авторов, картины жизни Англии конца ХХ века напоминала бы, в таком случае, средневековье. Однако писатели расходятся в оценке деятельности католической церкви и роли научно-технического прогресса: Робертс полагает, что если бы удалось оттянуть начало промышленного переворота, страна, обладая необходимым опытом, приняла бы более взвешенное решение. Эмис, подобно Уиндему, верит в неотвратимость научно-технического прогресса.
Последствия принятого Англией курса на урбанизацию анализируются в произведениях Джеймса Балларда. Человек, по Балларду, сам создал реальность, которая сметет его, подобно природной стихии. Писатель изображает картину, когда вся планета становится одним гигантским Городом, который из-за неумения человека справиться с последствиями своей деятельности постепенно превращается в кладбище.
Необратимые изменения, вызванные деятельностью человека, представлены и в романах Брайана Олдисса: жители Земли, подобно космонавтам, не могут находиться на родной планете без скафандров. Доведенная до предела автоматизация граничит при этом с рабским трудом, большая часть болезненного, страдающего агрофобией населения неграмотна.
Джулиан Барнс в романе «Англия, Англия» (1998) предлагает два альтернативных сценария, по которым может протекать развитие Великобритании. Первый – это суперкомплекс для привлечения туристов, рыночное государство по американской модели, где главный товар – сама Англия, ее история, архитектура, традиции. Второй – отказ от преимуществ научно-технического прогресса, возвращение к сельскому труду и деревенскому быту. Автор надеется, что еще не поздно восстановить природу, вернувшись в тот момент развития цивилизации, когда благодаря тесной связи с землей человечество было еще здорово, подпитываясь ее энергией.
В целом, перспективы на сохранение природной среды и выживание «братьев меньших» в английской литературе второй половины ХХ века отнюдь не радужны. Баллард предрекает изменение растительного и животного мира в связи с деятельностью человека. У Олдисса и животные, и растения уже уничтожены. Некоторые перспективы еще остаются в романах Барнса, который предлагает отменить охоту на диких животных, а домашним гусям и курам предоставить бывшие автострады.
итоги по третьей главе исследования, отметим, что во второй половине ХХ века мы наблюдаем дальнейшее развитие жанра антиутопии. Писатели рассматривают модели государств, созданных по различным принципам, концентрируясь на причинах, препятствующих построению справедливого общества, ставят под сомнение сами принципы, лежащие в основе утопических проектов прошлого, показывают нежизнеспособность государств, построенных по искусственным моделям.
Отметим тенденцию пересмотра опыта России по преобразованию общества (Олдисс), которая продолжится и в XXI веке (Стоппард). Причем драматург обращается к тому периоду российской истории, когда надежды на построение справедливого общества оставались светлой и чистой мечтой.
Можно констатировать, что проблемы социально-политического характера к концу рассматриваемого периода отходят на второй план. В центре внимания писателей экология, взаимоотношение человека с природной средой. Писатели размышляют о сущности научно-технического прогресса, пытаясь осмыслить его целесообразность и роль в жизни человека.
В заключении подводятся общие итоги исследования.
Английские писатели предшествующих веков связывали свои представления о будущем, воплощенные в различных жанровых формах – трактат, роман, поэма, – с преобразованием общества, построением справедливого государства. Начиная с Бэкона, делаются попытки приблизить утопическую мечту Мора к реальности – в том числе географически: от места, которого нет, к самой Англии. Соотечественники не поддержали тенденцию «Утопии» к «коллективной» жизни (которая нашла отражение на континенте). Сопоставив преимущества форм государственного правления и собственности, они пришли в итоге к традиционно сложившимся – конституционной монархии и частной собственности. Пристальному рассмотрению подвергался и намеченный Мором принцип равенства, который в социалистических проектах конца XIX достиг, казалось бы, полного воплощения (примером чему может служить роман Морриса), хотя отринутыми при этом оказались такие традиционные ценности как семья, религия, образование.
Проектирование государств будущего, воплощенное преимущественно в романной форме и жанре научной фантастики, продолжается и в ХХ веке, хотя типичные для этого времени романы-пародии и романы-предупреждения (Хаксли, Оруэлл, Кестлер, Тенн, Берджесс) сконцентрированы, главным образом, на причинах, препятствующих построению справедливого общества.
научно-технического прогресса, писатели ХХ века задумываются о последствиях деятельности человека (Форстер, Хаксли, Уиндем, Берджесс, Робертс, Баллард, Олдисс, Барнс).
Угроза демографических и экологических катастроф, голода, ядерной войны, тоталитаризма способствует тому, что, в отличие от писателей XVI-XIX веков, мечты которых были направлены в будущее, многим английским авторам ХХ века мир ушедших веков, напротив, кажется «одомашненной утопией». Многие из них ищут теперь утопию в прошлом, примером чему могут служить романы Дугласа, Честертона, Хаксли, Кларка, Уиндема, Барнса.
В английской литературе ХХ века продолжается осознание того, что сам человек – это часть природы (Хадсон, Форстер, Баллард, Олдисс, Барнс). Особое внимание уделяется физическому и нравственному здоровью человека, связи с природой, гармонии тела и духа. Отметим, что английские писатели не рассматривают кибернетическую цивилизацию в качестве альтернативы человечеству, подобно их американским коллегам, представляя земную цивилизацию как общество человека или, по крайней мере, биологического существа: лошадей, собак или даже крыс и насекомых. При этом своеобразие развития социума определило развитие указанных идей в жанре фантастики.
С самого своего зарождения, английская утопия содержит черты островной утопии. Большое внимание уделяется окружающей среде: природе, растительному и животному миру, ухоженной земле, саду. Находят отражение и такие черты английской нации, как независимость, гордость за свою нацию, порой переходящая в шовинизм, культ здоровья, активная жизненная позиция, упорство и трудолюбие англосаксонской нации.
в пример как более гармоничное и близкое к природе, противопоставляется изломанному, потерявшему естественные корни обществу людей. В мире нравственного разлада, кроме того, сострадание к животным символизирует нравственное здоровье нации. Вслед за своими предшественниками (Мор, Свифт, Батлер, Булвер-Литтон, Киплинг) английские писатели ХХ века поднимают вопрос о порочности цивилизации, замешанной на крови живых существ (Хадсон, Шоу, Кестлер, Голдинг, Кларк).
«Утопии» – как «месту, которого нет». «Есть одно неизменное, – считает один из героев Пристли, - чего нельзя убить в человеке снарядами и пулями, ни выколотить дубиной, ни выжечь каленым железом – это вечное стремление и надежда переделать мир так, чтобы в нем жилось лучше».
Одновременно с надеждой на построение общества социальной справедливости представления о будущем английских писателей содержат мечты о безграничном познании, расширении интеллектуальных возможностей человека, обретении «внутренней» утопии. Опираясь на произведения английского фольклора, они представляют свой идеал красоты и гармонии, предрекают человеку будущего новые уникальные качества и возможности.
в следующих публикациях автора:
а) Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК РФ:
«Гомо абнегус» и «неплатонова» политическая система. Вестник МГОУ. Серия «русская филология». М.: Изд-во МГОУ, 2007. – С. 286-289 (0,2 п. л.).
2. Поиск идеала в трактате Томаса Мора «Утопия». Филологическая наука в XXI веке: взгляд молодых. М. -Ярославль: Ремдер, 2005. – С. 349-353 (0,2 п. л.).
3. Прогнозы Герберта Уэллса о «Золотом веке». Межвузовский сборник научных трудов. М.: МГОУ, 2006. – С. 108-117 (0,4 п. л.).
4. Ф. Бэкон: вариант технократической утопии («Новая Атлантида»). Утренняя заря. М.: МГОУ, 2006. – С. 204-208 (0,2 п. л.).
– С. 85-97 (0,5 п. л.).
Примечания.
1. Mumford L. The story of Utopias. – N. Y., 1981. – P. 15.
2. Утопия и утопическое мышление: антология зарубежной литературы. – М., 1991. – С. 8.
– С. 8.
– М. -СПб., 1910. – С. 99.
5. Павлова О. А. Русская литературная утопия 1900-1920-х гг. в контексте отечественной культуры. Дис. доктора
филол. наук. – Волгоград, 2006. – С. 8.
– Пермь, 2001. –С. 4.
7. Шацкий Е. Утопия и традиция. – М.: 1990. – С. 21.
– М. -Пг., 1923. – С. 4.
9. Павлова О. А. Указ. соч. – С. 89.
– N. Y., 1981. – C. 347
11. Свентоховский А. Указ. соч. – С. 92.
12. Мортон А. Английская утопия. – М., 1956. – С. 97.
…канд. ист. наук. – Самара, 2006. – С. 92.
– М., 2007. – С. 306.
15. Кагарлицкий Ю. Утопия Уильяма Морриса //Моррис У. Вести ниоткуда или Эпоха спокойствия. – М.,1962. –С. 20.
16. Атарова К. Н. Англия, моя Англия. – М., 2008. – С. 320-321.
17. Рабинович В. С. Западная литература. История духовных исканий. – М., 1994. – С. 125.
19. Чаликова В. Утопия и культура: эссе разных лет. – М., 1992. – С. 67.
20. Михальская Н. П. Указ. соч. – С. 362.