Т. В. Брехова (Красноярск)
СОМЕРСЕТ МОЭМ: ЛИТЕРАТУРА И КИНО
Пограничные процессы в литературе и культуре:
cб. статей по материалам Междунар. науч. конф.,
Василия Каменского (17–19 апр. 2009 г.)
/ общ. ред. Н. С. Бочкарева, И. А. Пикулева;
Перм. ун-т. – Пермь, 2009.
http://rfp.psu.ru/archive/borderline2009/borderline2009.pdf
– его жизнью, поступками, словами, чувствами. «Смотреть кино, читать роман – это то же самое, что смотреть на себя в зеркало. И, несмотря на то, что кино относится к визуальным искусствам, а литература – к словесным, связь литературы и кино более прочная и органичная, чем связь, например, кино и живописи. В самом общем виде литература и кино показывают реальность человеческой жизни» [Литература и кино]. Литература и кинематограф интересуются реальными процессами человеческой жизни. У них общий интерес, но разные способы представления этого интереса. Так, литература воздействует главным образом на зрение человека и с помощью преобразованных букв, слов, предложений рождает в воображении разного рода картины, в то время как кинематограф воздействует одновременно и на зрение, и на слух. И все те образы, которые, при чтении литературного произведения, только должны сформироваться, в кинематографе уже готовы, а это значит, что процесс адаптации необходимой информации происходит значительно быстрее, то есть кинематограф восполняет визуальный недостаток литературы. Тем не менее, литература как вид искусства базируется главным образом на слове, то есть на стилистическом своеобразии, в то время как фундаментом кинематографа является визуальный образ. П. С. Коган отмечает: «Литература и кино несоизмеримы и даже несовместимы между собою. Материал первой – слово. Сила второго – в его «немоте». Доведенный до совершенства кино должен был бы обходиться без слова» [Коган 1928: 43].
Несмотря на это, связь литературы и кинематографа очевидна, и возникла она достаточно давно – с появлением первых описательных и немых кинофильмов. С того времени кинематограф довольно часто заимствует литературные сюжеты, из которых рождается кинофильм. Кинематограф живет по своим правилам, поэтому не каждое литературное произведение может быть преобразовано в фильм. Андрей Тарковский в статье «Запечатленное время» отмечает: «…когда говорят о специфических закономерностях искусства кино, то чаще всего кинематограф сопоставляют с литературой» [Тарковский 2005: 2], чем и обуславливается столь частое обращение режиссеров к литературной классике. Уильям Сомерсет Моэм является одним из тех писателей, чьи рассказы и романы неоднократно были экранизированы, а пьесы ставились на самых знаменитых сценических площадках по всему миру: «Somerset Maugham was perhaps the most respected English author of 20th century to achieve a major presents in films; <…> many of his novels, shorts stories, and plays adapted into movies» [Curtis 1974: 216]. В чем же секрет такой популярности?
В таланте Моэма всегда прослеживалась удивительная чуткость к трагическому, его произведения соединяют в себе тонкий психологизм и скрытый драматизм характеров. Для Моэма-автора всегда была важна фабула, его «любили ставить и играть потому, что он обладал инстинктом ума, а пьесы его насыщены выигрышными ролями, оригинальной композицией, диалог в них отточен и остроумен» [Вульф 2002: 1]. Его рассказы и романы отличаются захватывающим сюжетом, Моэм ставит своих героев в ситуации сложные и порой коварные, но при этом автор не морализирует, не выносит вердикта, это право он оставляет за читателем. Именно этим рассказы и романы привлекают к себе внимание режиссеров. Так, первая экранизация датируется 1928 г., когда на экраны выходит немое кино «Sadie Thomson» с Глорией Свенсон и Лионелем Барримором в главных ролях, по мотивам рассказа «Miss Thomson», который в последствии был переименован в «Rain».
Позднее на экраны выходят «The Letter» (1929), «Of Human Bondage» (1934), «The Moon and Sixpence »(1942), «The Razor’s Edge» (1946), «Theatre» (1962) и многие другие.
Последняя работа датируется 2006 г. Знаменитый режиссер Джон Каррен экранизировал роман «The Painted Veil». В далеком 1925 г. роман имел бешеный успех: в Англии было напечатано более 23000 экземпляров, а в Нью-Йорке роман сразу же попал в список бестселлеров. Первая кинолента по роману «Разрисованный занавес» вышла на экраны в 1934 г. с Гретой Гарбо и Беттом Девисом в главных ролях. Вторая появилась в 1957 г. с Елеонорой Паркер в роле главной героини Китти Фейн. Фильм Дж. Каррена является третей по счету экранизацией романа «The Painted Veil» с Наоми Уотс в роле Китти Фейн и Эдвардом Нортоном в роле Уолтера Фейна.
«The Painted Veil» (1925) Моэм рассказывает нам историю молодой девушки Китти, которая, испугавшись скорого замужества своей младшей сестры, выходит замуж за ученого- бактериолога Уолтера Фейна. Они отправляются в Гонконг, где Китти увлекается женатым мужчиной – Чарльзом Таунсендом. Узнав об измене, Уолтер решает в наказание увезти Китти в провинциальный китайский городок Мэй-дань-фу, где бушевала холера. Там Китти, познакомившись с новыми людьми, а также, столкнувшись со смертью, постигает смысл жизни, духовно перерождается.
Трагическая история сложных супружеских взаимоотношений является отличным сюжетом для классической мелодрамы. Дж. Каррен отмечает, что картина не была задумана как ремейк на существующие фильмы, которые были рассчитаны «на равнодушное восприятие» [Chinese acting… 2002: 1]. Каррен замечает, что роман Моэма – это история «об отношениях наоборот («relations in reverse»), которые происходят на Востоке» [Ibid: 2]. Именно Китай, по мнению режиссера, «влечет зрителей, как пчел на мед» [Ibid]. В интервью для газеты American Times Каррен объясняет, что «…они хотели создать фильм в Китае, с китайской командой и китайскими актерами» [Ibid]. По словам режиссера, Моэм в своем романе акцентирует внимание на взаимоотношениях между супругами, фильм же показывает, как на героев влияет восточная культура – обычаи и нравы, природа и даже сложная эпидемиологическая обстановка Китая.
Каррен трансформирует сюжет Моэма, выводя на авансцену сразу двух героев – Китти и Уолтера, делая акцент на эмоциональной составляющей трагической истории любви. Эдвард Нортон (в роли ученого-бактериолога Уолтера Фейна) создает очень четкий и лаконичный образ, выражая силу и слабость, ранимость и косность, сердечность и жесткость своего персонажа. Моэм же в своем романе акцентирует внимание только на Китти, постепенно усложняя, а потом и раскрывая суть ее образа. Уолтер остается героем второго плана.
Местом действия романа Моэм избрал Гонконг и маленький провинциальный городок Мэй-дань-фу. Каррен же переносит место действия в Шанхай, зафиксировав в историческом контексте – 1925 г., что позволяет режиссеру раздвинуть границы первоисточника и добавить новых персонажей. На экране появляется телохранитель, пожилая служанка в доме Фейнов, и молодой лекарь. В картине также добавлены сцены вооруженного столкновения с деревенским населением.
Острота обстоятельств, в которых оказываются герои – вспышка холеры в маленьком китайском городке Мэй-дань-фу, становится не столько поводом для переоценки жизненных ценностей, сколько поводом для сближения героев. Если в романе С. Моэма философские вопросы жизни и смерти, красоты, столкновения с чужой природой преломляются в загадочном и фантастическом образе ворот, к которым Уоддингтон приводит Китти, то в картине Каррена эти темы преломляются в пространстве, которое становится не просто декорацией, на фоне которой происходят события, а местом, где разворачивается сюжет. Каррен предстает перед зрителем прекрасным визуалистом – «красота царит в кадре размытыми вершинами горбатых гор, влажными перспективами рисовых полей, трепетом высокого тростника и туманом прохладных рассветов»[Lift not the painted…]. Режиссер создает вполне правдоподобную картину Востока с лицами китайского народа, самобытностью провинциальной жизни, историческими беспорядками на улицах. Ключевая сцена романа – смерть Уолтера Фейна от холеры также переосмыслена Карреном. Знаменитая цитата из саркастической элегии Голдсмита «собака околела», которую Уолтер произносит в момент кончины, была заменена на банальное «прости меня». Смерть Уолтера в романе – это смерть от горького разочарования, от боли, от невозможности простить Китти и продолжать жить. В киноленте же смерть Уолтера показана бессмысленной и отчасти предсказуемой.
Каррен перерабатывает сюжет романа Моэма, создавая, с одной стороны, вполне самостоятельную историю, с другой – в картине отчетливо прослеживается диалог с романом-оригиналом. Так, в фильме можно увидеть картины, созвучные с размышлениями Китти. Это ее мысли о жизни, в которых она представляет себя частью запутанной пьесы: «когда она покидает Мэй-дань-фу, туман раскрывает ей вид на блестящую гладь реки, зигзагом уходящую в горную даль, как символ того пути, без конца и начала, на который они ступили вмести с Уолтером, и по которому ей теперь предстоит идти одной, через труд, милосердие и сострадание, – к внутренней гармонии и слиянию любви и долга» [URL: http://www.kinokadr.ru.].
Сильной стороной режиссерской работы Каррена являются блистательно подобранные декорации, создающие вполне реальное ощущение восточного колорита 20-х гг. XX в., наличие в кадре множества мелких деталей, пронзительная музыка – все делает картину целостной и правдоподобной. А также подбор актеров настолько точен, что в каждом из них отчетливо прослеживаются герои романа-оригинала. Английский актер Тоби Джонс, исполнивший роль Уоддингтона, является ярким воплощением героя Моэма – настолько точно он подходит под описание, которое автор дает в романе.
Таким образом, разница между романом- оригиналом и его экранизацией заключается, во- первых, в смене места действия – Каррен переносит его в Шанхай; во-вторых, режиссер выводит на первый план супружескую чету Фейнов, в то время как Моэм работал больше над образом Китти; в- третьих, огромную роль у Каррена играет пространство, на фоне которого происходит развитие сюжета; в-четвертых, ключевая сцена – смерть Уолтера Фейна, заразившегося холерой, у Каррена чересчур упрощена и фактически не несет никакой функциональной нагрузки. Моэм же, напротив, делает смерть Уолтера апофеозом романа, той наивысшей точкой, которая помогает читателю раскрыть суть образа Китти Фейн.
смотря на все сходства, все же разные виды искусства, которые живут по разным законам. А. Тарковский в статье «Запечатленное время» отмечает, что «не всегда справедливо обвиняют режиссеров в том, что они «разрушают интересный замысел», ведь замысел бывает зачастую настолько литературен – и лишь в этом смысле интересен, – что режиссер просто вынужден его трансформировать и ломать, чтобы сделать фильм. Собственно литературная сторона сценария (помимо чистого диалога} в лучшем случае может быть полезна режиссеру для того, чтобы намекнуть на внутреннее эмоциональное содержание эпизода, сцены, даже фильма в целом» [Тарковский 2005:4]. М. Горький в своей заключительной речи на совещании писателей, композиторов, художников и кинорежиссеров, которая состоялась 10 апреля 1935 г. отмечал: «Литераторы должны в деле кинематографии принять живейшее участие. Нужно сценарии делать нам, литераторам, это дело наше. Некоторое своеволие режиссёра, конечно, существует. Люди привыкли обращаться с литературным материалом, – я в данном случае говорю не только о кино, но и о театре, – с пьесой или со сценарием так, как столяр с доской. Конечно, краснодеревец-столяр из простой доски может сделать прекрасную вещь. Верно это? Верно. Но мне всё-таки кажется, что литератор-то немного больше знает, чем режиссёр: у него поле зрения шире, у него количество опыта больше, он более подвижный в пространстве человек, а часто режиссёр работает в четырёх стенах театра и знать ничего не хочет, кроме сцены. Я говорю это не в укор кому-нибудь, а просто констатирую факт» [Горький 1940:11]. Последняя экранизация романа «The Painted Veil», состоявшаяся в апреле 2006 г. в Нью-Йорке, произвела фурор. О ней писали в газетах – успех кинопроекта, длившийся, без малого десять лет, был ошеломляющим. В некоторых городах всем пришедшим на премьеру вручали роман С. Моэма. Позднее, фильм был номинирован и получил ряд премий. Первый приз в номинации за лучшую музыку (Golden Globe Award and Los Angeles film Critics Association) получил композитор Александр Депла, в номинации на лучший сценарий (Independent Spirit Awards) был награжден Рон Нисуэйнер, и первый приз в номинации за лучшую мужскую роль (Independent Spirit Awards), которую исполнил Эдвард Нортон.
Вульф В. Сомерсет Моэм: театр и жизнь. М.:2002.
Горький М. Горький об искусстве. М., 1940.
–44. Литература и кино. URL: http://www.screenwriter.ru/cinema/40/
–3.
Curtis A. The pattern of Maugham. A critical portrait. N. Y., 1974.
… the same as what I had studied // The American Times. 2002. №4. P. 1–4. Lift not the painted veil which those who live Call Life… [Рецензии на фильм Дж. Каррена]. URL: http://www.kinokadr.ru.